Чтение 5–й страницы книги ~Любовник для двоих~

Я шел рядом с коляской Евы до гостиной. Элен уже ждала нас там. Теперь на
ней были крестьянская юбка и белая блузка. Она прямо на глазах молодела.

Выпив чашку крепкого кофе, я отодвинул свой стул от стола.

- Теперь уже решено твердо: я вас покидаю. Сестры одновременно
напряглись, с одним и тем же выражением ошеломленности на лице.

- Вот, опять начинается, - вздохнула Ева. Я встал и начал нервно ходить
по комнате.

- Нет смысла подчеркивать нелепость моего пребывания здесь, - продолжил
я. - У меня характер не помойного кота, и я никогда не позволю, чтобы надо
мной зубоскалили женщины.

- Вы употребляете слова, которые портят все, - прошептала Элен.

- Я употребляю те слова, которые подходят к данной ситуации - вот и все!
Боже, ну подумайте хоть немного! Вот я у вас, ем за вашим столом, сплю на
вашей кровати, не имея ни гроша в кармане и ни малейшей идеи в голове, как
мне хоть бы этот самый грош раздобыть... Вы считаете, это нормально?

Ева рассматривала меня, как рассматривают странную картину, разве что не
приложила руку к глазам.

- Люблю, когда он сердится, - вздохнула она. - Он просто прекрасен, ты не
находишь?

- Да замолчи ты! - закричала Элен. Никогда еще я не видел ее такой
возбужденной. Щеки ее стали совсем красные.

- Послушайте, Виктор, я сожалею, что вы не поняли, с кем имеете дело.
Несмотря на все наши деньги, мы - всего лишь две бедные девушки. Мы ведь в
этом доме как узницы...

- А чья в этом вина? - возразил я. - Кто запирает вас здесь?

- Все, кроме нас... Если бы вы знали... Есть определенные
обстоятельства... Наш папа был затворник. У него было, я должна признать, не
так уж мало горестей... Мама, рожая меня, умерла,.. Он оплакивал ее десять
лет, прежде чем снова женился... Его вторая жена почти годилась ему в
дочери. Она оставалась с ним, пока не родила Еву.., а потом убежала с одним
мужчиной. Вот тогда он и обосновался здесь вместе с нами... Он был похож на
больного зверя. И вырыл эту огромную яму между нами и.., внешним миром...

Элен замолчала. Слезы текли по ее пылающим щекам. А она и не чувствовала
их...

В одно мгновение я все понял... Они никогда не знали настоящей, шумной и
теплой жизни внешнего мира... Вот почему так привязались они вдруг ко мне...
Ко мне - человеку, представлявшему в их глазах весь остальной мир...

- А потом заболела Ева, - добавила Элен.

- Без меня ты бы имела свой шанс, - тихо сказала Ева. - Я об этом часто
думаю, ты ведь знаешь... Моя каталка у тебя на шее, жертвовать собой...

Я сел - не выдерживал больше горечи их признаний. Устал.

- Хорошо, слушайте... Они замолчали.

- Хорошо, я останусь здесь еще на какое-то время... Но лишь при условии,
что найду себе место...

- Спасибо, - прошептала Элен.

- Место, - чуть ли не проворчала Ева, - это нетрудно, я предлагаю вам...

- Место садовника? - перебил я.

- Нет, секретаря... Мы будем вместе писать книгу... Сколько вы хотите?..

На лице у Элен была невыносимая мука. Она не могла не соглашаться часто с
сестрой и поэтому просто отворачивала глаза со смиренным видом.

- Несмотря, на все ваше состояние, Ева, я слишком дорог. Не по вашим
средствам... Хорошо, я выйду. До вечера.

Я ушел, не сказав больше ни слова.

***

Мне стало лучше оттого, что я почувствовал снова дыхание улиц, моря,
пестрой толпы купальщиков. Обстановка в доме скверно действовала на меня.
Излишне расслабляла. Даже деморализовала. Я почувствовал, что не смогу
оставаться в нем долго, - нервы не выдержат.

У меня в кармане и су завалящего не было, но это не слишком пугало. В
отличие от однообразной жизни сестер Лекэн, моя казалась мне богатой
надеждами, и я уже совершенно не понимал, отчего же хотел покончить с собой
позавчера.

Я шел маленькими улочками. Раскаленный асфальт, раскаленные стены и крыши
домов. Воздух был совершенно неподвижен, и небо казалось белым. По дороге
ротозейничал. Наконец нашел затерявшееся в скалах уединенное местечко. Лег,
вытянулся, подложив руки под затылок, и слушал, как постепенно убаюкивает
меня шумное море...

В полдень я почувствовал голод. Захотелось вернуться в мое новое
прибежище, но сдержала элементарная мужская гордость. Я стал думать о своем
положении. Когда я говорил о том, что должен "найти здесь место", то это
больше означало благие пожелания.

Я не представлял, какое место меня устроит. Не могу же я, конечно, забыть
о самолюбии и сдавать напрокат велосипеды или подсоблять в ресторане?!

У меня было какое-никакое образование, и я сносно говорил по-английски.
Точнее, кое-как говорил. Теперь я понимал, как опрометчиво поступил, покинув
столицу. В Париже любой человек может "найти свою дыру". Нужно ожесточиться
и вступить в схватку. Но вот в этой стране каникул...

***

Внезапно я услышал, что на дороге остановилась машина и сигналит. Это был
американский автомобиль. Я сложил руку козырьком - солнце слепило глаза, - я
увидел за рулем Элен. Я встал, обрадовавшись возможности снова увидеть ее, -
тем более одну.

На ней был голубой костюм - этот цвет так шел ей... Взгляд у нее был
очень довольный.

- Я так и думала, что вы здесь, - тихо сказала она.

- Но почему?

- А куда может пойти человек без денег, если не на берег моря?

- Логично, мисс Шерлок Холмс!

Мне было очень приятно, что она застала меня на месте преступления - в
полном ничегонеделании. Теперь меня всегда можно будет пощипать за хвост по
поводу моих так называемых поисков работы...

- Видите ли, - буркнул я, - я теперь на песке, то бишь, оглянитесь
вокруг, почти на мели - в полном смысле этого слова!

Я вдруг посмотрел на нее с неприязнью, думая, не она ли была той самой
ночной психопаткой. У меня даже холодок пробежал по спине.

- Почему вы смотрите на меня такими злыми глазами? - удивилось она.

- Я.., я думаю Элен.

- Интересно, о чем?

Я смотрел ей прямо в глаза, можно сказать, "вставился в ее рассудок".

- Я думаю, не вы ли это были той самой ночной женщиной...

- Которая сбила вас?

- Да, той, которая.., сбила меня, Элен! Она даже не моргнула. Ни один
мускул на лице не дрогнул. Глаза ее оставались чистыми и грустными.

- А вы упрямы... Я ведь уже сказала вам, что никогда не выезжаю ночью. И
потом, вы что, серьезно, можете себе представить, что я, сбив человека, могу
убежать? Ну и мнение у вас обо мне, Виктор!

- Простите меня... Воображение... Где вы были все это время сегодня,
Элен?

- Искала вас...

- Искали меня?!

- Да, искала вас!

- Нет, я не могу понять, что происходит. Объясните, Элен, пожалуйста.

Ничего не ответив, она вышла из автомобиля. На ней были туфли без
каблука, из голубой кожи. Она сделала несколько шагов по песку и уселась на
скале.

- У моей сестры бывает глубокая депрессия. Это часто у нее происходит, но
чтобы так сильно, как сейчас, - никогда. Мне кажется, это ваше появление так
на нее повлияло.

- Мое появление? Элен кивнула головой.

- Ну вот, вы сами видите, - развел я руками, - мне нужно исчезнуть. Но
все-таки, что ей мое присутствие?!

- Неужели вы еще не понимаете, Виктор, что она влюбилась в вас с первого
взгляда?

Я вдруг почувствовал, как что-то мерзкое подступило к горлу. Мысль о
такой близости показалась мне подобной мысли о кровосмешении...

- В таком случае мне нечего колебаться. Я исчезну на четвертой скорости.
Элен посмотрела на меня презрительно:

- А вы не очень сострадательны, господин Менда!

- Но есть сострадание невозможное, мадемуазель Лекэн!

Какое-то время она оставалась задумчивой, потом вдруг улыбнулась.

- Какая удивительная у нас встреча, - прошептала она. - С тех пор, как вы
переступили порог нашего дома, мы не можем и десяти слов произнести, чтобы
не бросить друг другу в лицо что-нибудь обидное.

- Правда, наши отношения сразу не очень заладились...

Мы замолчали. Но Элен оставалась сидеть на месте. Постепенно я стал с
восхищением смотреть на то, как благородно прямо, с каким аристократизмом
держит она голову. Ото всего в ней исходило впечатление легкости и
элегантности. У нее было то, чего так не хватает многим и многим женщинам:
класс или, если хотите, порода.

- Так, значит, вы исчезаете? - спросила она.

- Мне нужно исчезнуть. Несмотря на свои двадцать лет, ваша сестра совсем
еще девочка... Было бы опасно развивать в ней, тому не препятствуя, подобное
чувство... Пока еще эта так называемая любовь с первого взгляда, о которой
вы сказали, всего лишь девичья химера. Ева заинтересовалась мной, как
интересуются понравившейся книгой...

- Вы ее не знаете. Уже слишком поздно, Виктор! Я сжал в кулаке песок.