Чтение 5–й страницы книги ~Куколка~

"Кабриолете", после чего отказалась от подобных мероприятий. Еле унесла
ноги, когда подклеивший ее пьяный командированный полез с бутылкой
наперевес к быкам за соседним столиком. Командированного увезли на
"скорой". Больше никаких кабаков. Люди солидные и денежные колесят в
тачках. Их тяжелее заарканить, но зато улов...

Еще в метро Женька пересчитала деньги. Полсотни. Хватит на две поездки. А
потом все, первый блин комом. Поэтому не надо спешить. Ольге в этом плане
полегче, маленький, но все ж опыт. С одного взгляда может определить, чего
стоит клиент и надо ли садиться в его машину. Конечно, и у нее случались
холостые заезды, но все равно по сравнению с Женькой она ас.

Возле "Европейской" постоянно пробки, машины делают разворот на Невском. И
к тому же здесь много иномарок. Женька, выбрав момент, когда у светофора
замерла бордовая "вольво", вскинула руку.

Машина, подмигнув подфарником, прокатилась метров девять и замерла в
ожидании.

Женька дернула ручку и заглянула в салон.

За рулем сидел породистый мужик лет сорока.

- Куда?

- На Гражданку.

Мужик кивнул. Женька села. Всю дорогу молчали. Женька не знала, о чем
говорить, а если честно, боялась начинать. Мужики должны приставать
первыми. По своей природной сути. За женщин говорят внешность и шарм.
Получается, одного шарма не хватает. А может, мужик этот не ее полета. У
него, может, таких куколок - как гирлянд на Невском. У каждого перекрестка.

Вместо мужика с Женькой разговаривало радио. Веселый ди-джей выполнял
плаксивые и тупые заявки. "У моего Пупсика день рождения, поставьте Для
него "Агату Кристи", песню "Давай вечером Умрем весело..."

Через тридцать минут, освободив кошелек от двадцати тонн, Женька вышла в
северо-восточной части города. Ура, приехали. Прокатились. Еще пара таких
экскурсий, и коммунизм у нас в кармане. Перевыполнение плана по валу. Как
их Ольга арканит?

Женька заскользила по разбитой непогодой улице в направлении метро. Но
сегодня станция оказалась закрытой. Ах да, плавун. Вот черт, еще и домой не
вернуться.

Электронные часы над входом вывели две двойки. Люди, скопившись у обочины,
ловили попутки.

Назад в центр Женька доехала за червонец на старенькой "копейке". Поторчав
на углу Литейного и Невского, она обреченно зашагала к подземке. Нет, эта
работа не для нее. Хоть Ольга и говорит, что тут ничего такого, что все
мужики - безголовые тельцы, преследующие при общении с бабой
одну-единственную цель, - пока ее слова практического подтверждения не
находили.

Мороз впивался в щеки, и Женька ускорила шаг. Невский еще не опустел, но
праздно гуляющей публики почти не наблюдалось. Выпавшие из забегаловки
поддатенькие парочки ловили машины или ползли к метро. Продавцы выставляли
из закрывающихся магазинов последних покупателей, запоздавшие прохожие
желали в теплые постели.

Женька не обернулась на двойной сигнал машины. Мало ли кого вызывают? После
третьего гудка она все же посмотрела назад. В паре метров от нее вдоль
обочины полз "кабан" черного цвета. Рядом с Женькой никого не было. На
всякий случай она ткнула пальцем в грудь: "Меня?"

Пассажирская дверь открылась.

- Садись, подкину.

"Телевизионная служба безопасности предупреждает - не садитесь в чужие
машины, можно пасть..."

- У меня нет денег.

- Разберемся.

Этот мужик тоже был породист, как и тот. Только вместо строгой деловитости
первого здесь бросалась в глаза широта не знавшей ни в чем отказа натуры.
Разгуляево.

После морозного воздуха запах перегара резко ударил в нос. В салоне было
жарко, как в сауне, герметичный кузов не позволял вездесущему холоду
пробраться внутрь.

Радио не вещало. Водитель выжал газ, "кабан", крутанув колесами, выкатил на
центр проспекта.

- Куда едем? - Парень скосил глаза на Женьку.

- Домой. :

- К маме?

- К маме.

- А чего кислая? Тоска, что ль?

- Да нет, нормально.

- Кислая, кислая... У меня вот тоже тоска. Раз - тоска, два - тоска,
посредине гвоздик. Все осточертело, веришь?

Женька кивнула.

Машина прошла на красный. Мерзнущий гаишник даже не пошевельнулся.

- Ссыт , - прокомментировал парень и провел ладонью по шершавому "ежику" на
голове. Затем выдохнул на Женьку аромат коктейля "Даблминт и джусиф-рут со
спиртом".

- Звать как?

- Женей.

- А я вот Витька-Витек. Ты расслабься, я не самоубийца, катаюсь хорошо.
Нравится тачка?

- Ничего.

- Ничего... Смотри сейчас.

Парень выжал педаль газа. Машину бросило вперед. Редкие вечерние машины как
будто замерли на правой полосе. Женька вжалась в кресло. Зря она села к
этому сумасшедшему.

- Не боись, если что, сдохнем на месте.

- Успокойтесь, я верю, что машина хорошая. Витька сбросил газ.

- Может, вмазать хочешь? Да расслабься ты, не обижу. Давай вмажем, а?
Женька робко кивнула.

- Не понял, будешь, нет?

Женька вдруг осознала, что ради этого момента она и колесит по городу,
тратя деньги, а когда "клиент" сам собой нарисовался, явно растерялась.
Поэтому она еще раз утвердительно кивнула, но уже с большим оттенком
уверенности:

- Да буду, буду. Только где? Здесь, прямо в тачке?

- Какой базар! Где скажешь, там и вмажем. Хоть в приемной мэра. Чего взять?

- Все равно. Лучше водки. У меня аллергия от остального.

- Базара ноль. А ты ничего. Не боишься одна-то по ночам?

- Ну, еще не ночь...

Парень, перебив ее, начал рассказывать пошлые старые анекдоты и сам же над
ними ржать. Женька тоже смеялась, хотя слышала эти шутки еще в детдоме. Она
уже поняла, что этот Витек из той части населения, которая может позволить
себе все, что угодно, и вследствие этого не терпит каких-либо возражений.
Сказал "смешно" - смейся, сказал "пить" - пей, сказал "в койку" - ложись.
Без базара.

У одинокого ларька он притормозил:

- Погоди, сейчас возьмем...

Дверь осталась незапертой. Качающийся из стороны в сторону Витька,
перешагнув сугроб у обочины, добрел до торговой точки. Молодой продавец в
очках приоткрыл стеклянное окошечко, ожидая заказ.

- Дай чего-нибудь, - грубо потребовал Витька, - чтоб не сдохнуть. "Черная
смерть" не подвальная? И на зуб. Во - конфеты. И фисташки.

Продавец снял с витрины "Вишню в шоколаде", пакетик с орехами, извлек из
коробки бутылку водки и поставил перед собой в ожидании денег.

- Давай сюда, четырехглазый, чего вылупился.

- Пятьдесят пять тысяч с вас.

Женька через открытую дверь слышала разговор - До ларька было метров пять.
Она сама часто попадала в ситуации, когда подвыпивший покупатель начинал
борзеть и забирал с прилавка товар, не заплатив. Охраны не имелось, хозяин
- жмот, поэтому ущерб возмещался из Женькиного тощего кошелька. Как
недостача. Поди докажи, что козел покупатель не заплатил.

Витька прогремел на монгольско-русском языке несколько фраз. С выражением.
Затем уже чисто русским ударом локтя разбил витрину, оттолкнул продавца и
забрал свои "покупки". Продавец жалобно заверещал:

- Чего ты, в натуре, крутой, да?

- В натуре у лягушки член зеленый. - Зажав под мышкой конфеты и держа в
руке, как гранату, "Черную смерть", Витька вернулся к машине.

"Кабан" рванул с места. Витька, будто ничего не случилось, опять принялся
за "бородатые" анекдоты. Уловив Женькин испуг, он нагло стукнул ей по
колену:

- Расслабься, подруга, скоро будем.

Через десять минут "мерседес" причалил к огромному точечному дому,
уходящему своими этажами в черное небо.

- Прибыли, вылазь.

Женька толкнула тяжелую дверь и вышла из машины. Хозяин пиликнул
"сигналкой". На восьмом этаже, повозившись с замком, Витька открыл
металлическую дверь одной из квартир и махнул головой.

- Заходь. Вот ведь, бля, замок. Как я на стакане, так открываться не хочет.
Чувствует, что ли, блин?

Хозяин с порога ринулся в туалет, указав Женьке вход в комнату. Женька
сняла полушубок и прошла внутрь.

Было время, когда квартира несла на себе печать мастерства хорошего
дизайнера. Даже цвет мебели соответствовал колеру дорогих обоев. Но сейчас,
ввиду обычного бардака-беспорядка, все утратило первоначальный лоск. Под
ногами захрустели, защелкали скорлупки от фисташек, в изобилии разбросанные
по давно не метенному ковру. При малейшем движении воздуха с тяжелых
портьер взлетала и щекотала ноздри пыль. Надеемся, крысок нет? Нет, нет,
это пустые бутылочки. Облик жилища вполне соответствовал облику хозяина.