словами, любить нужно друзей, с которыми ни при каких обстоятельствах не
ляжешь в постель, а спать - с субъектами, которые удовлетворяют тебя
физически, но не вызывают ни малейшего уважения. Это единственный вариант
взаимной любви, не отнимающий свободы. Как легко понять, замужество такая
система ценностей исключает.
понятное дело, не станешь убиваться, если он найдет себе кого-нибудь
помоложе и покрасивее. А дружбу нормальные люди берегут, как святыню. В этом
что-то есть. Но как же дети?
напрочь отсутствует материнский инстинкт.
начала соображать, как бы извернуться, чтобы не утратить ее расположения, но
тут в дверях показалась голова Генриха.
чтобы приблизить счастливый миг воссоединения?
управишься, достань из холодильника варенье. Мы уже заканчиваем.
обсуждению диспозиции. Потом Прошка подвел итог:
можно смело сдавать его в психушку. Так или иначе ты спасена.
ты все-таки вспомнишь какой-нибудь эпизод, который подсказал бы, что
вызывает у него наибольшее отвращение?
всем миром.
десять уронила доску и нож, рубанула себя по пальцам, разбила две тарелки и
накрошила в крабовое мясо вареной колбасы. К трем часам я уже не соображала,
что делаю. От трагической кончины меня и обитателей дома спас приход Леши,
который почти сразу заметил, что я включила газовую колонку, позабыв зажечь
огонь. Мы проветрили кухню и начали чистить картошку. Минут через десять
Леша поинтересовался, всегда ли я держу нож обратной стороной, и предложил
мне заняться чем-нибудь менее травмоопасным. Я начала бесцельно слоняться по
квартире, поминутно выглядывая в окно.
в пятнадцатый раз опуская занавеску.
придут.
швырнуть в Лешу чем-нибудь тяжелым, я заперлась в ванной и встала под душ.
Без пятнадцати четыре мы по-прежнему сидели в квартире вдвоем. Теперь
занервничал и Леша, которому вовсе не улыбалось воплощать в жизнь наш
гениальный план в одиночку. Я уже почти склонила его к мысли о бегстве,
когда наконец заявился Марк. Не соизволив объяснить свое опоздание, он с
ходу набросился на нас.
Проклятие, у вас еще и стол не расставлен! Чем ты тут занимался, Леша? Что?!
Больше никого нет? Да вы с ума посходили!
переодеваться.
сердца. Крошечную прихожую заполонила туша моего жениха и необъятный букет
красных роз.
и росте за метр девяносто излишек жира вовсе не бросался в глаза. Правда,
внимательный наблюдатель заметил бы наметившийся второй подбородок и излишне
пухлые пальцы, но сложЈн мой персональный кошмар был довольно
пропорционально. А светлые волосы и глаза некоторым даже нравятся.
Справедливости ради надо признать, что далеко не всякая девица испытывала бы
на моем месте такой леденящий ужас. Себе в оправдание могу сказать, что мой
рост не дотягивает до метра шестидесяти, телосложением я напоминаю изящный
скелет, а светлые, почти прозрачные глаза пугают меня с детства (может быть,
кто-нибудь с такими же глазами когда-то отнял у меня конфетку). Кроме того,
я не люблю, когда меня запихивают, как неодушевленный предмет, в машину, и,
как уже было сказано, решительно не хочу замуж.
меня за спиной Марка и вытолкнула его вперед. Застенчивый Леша
предусмотрительно переминался с ноги на ногу в дальнем конце "большой"
комнаты.
Леша.
пробормотал какую-то банальность и протянул мне розы. Я хотела было уйти за
вазой, но чудовище удержало меня за локоть и вытащило из кармана бархатную
ювелирную коробочку. У меня упало сердце. Чудовище щелкнуло замочком и с
гордостью вытянуло перед собой руку. Так я и думала. На ладони лежали
бриллиантовые серьги, кулон и перстень, все в золотой оправе. Терпеть не
могу золото и бриллианты. Пока я размышляла, каким образом выразить свое
отношение к подарку, в замке повернулся ключ, и дверь ударила Бориса в
спину. В следующую секунду Прошка с Генрихом вытолкнули его из прихожей в
комнату. Все застыли. Чудовище, очевидно, пыталось сообразить, почему эти
люди открывают дверь моей квартиры своим ключом, а Прошка с Генрихом глазели
на бриллианты.
Генрих и м-м... Андрей.
вытянув руку, неожиданно прыгнул вперед. Бриллианты, весело блеснув,
рассыпались по полу.
опешившего Бориса.
бриллиантами.
помочь гостю. Раздался звонкий удар столкнувшихся лбов, и даже Леша,
стоявший на почтительном расстоянии, поежился. Травмированные джентльмены
взвыли и выпрямились, ожесточенно потирая лбы. Бриллианты остались валяться
на полу.
шагнул в комнату, наступив на кулон.
восхитительной надеждой.
успех, повернулась к Борису спиной и нежно обратилась к Генриху: - Очень
больно, да? Подожди, у меня где-то была свинцовая примочка, - и бросилась с
охапкой роз на кухню, попутно наступив на серьгу.
приступом хохота.
украшения. Они почти совсем не пострадали, только заметно погнулось тонкое
колечко, обрамлявшее довольно крупный бриллиант кулона, да расплющилась
застежка серьги.
Генриху. - У меня все равно уши не проколоты.
убирая в карман брюк бархатную коробочку. - Придется подыскать подходящие
клипсы. Ты на меня не в обиде?
маловразумительное, пригласила всех к столу.
временем наложила себе полную тарелку всевозможных салатов и энергично
заработала челюстями.
Насколько я знаю Прошку, к моему возвращению в доме не останется даже
маргарина, - промычала я с набитым ртом. - Кроме того, у меня впервые бог
знает за сколько времени проснулся аппетит.
кончится.
него внимания, я повторила: "За удачу!" и сделала добрый глоток.
Прошки. - А мне?
бокал.
обстановку и понял, что должен проявить инициативу, иначе так и простоит
мебелью весь вечер. Он решительно отодвинул стул, протянул руку к
распечатанной бутылке и начал разливать вино по бокалам. Тем временем
подоспели Генрих и Марк.
стоять) откашлялся, чтобы произнести тост, Прошка не дал ему открыть рта.
Свержин Владимир
Ильин Андрей
Маккарти Кормак
Гуль Роман Борисович
Акунин Борис
Афанасьев Роман