Чтение 5–й страницы книги ~Морской договор~

трех преступлений, мною раскрытых, только о четырех стало
известно, что это сделал я, а остальные же сорок девять на
счету полиции. Я не виню вас за то, что вы не знаете этого: вы
еще молоды и неопытны, но если вы хотите преуспеть в своей
новой должности, вы станете работать со мной, а не против меня.

-- Я был бы рад, если бы вы мне дали несколько советов по
этому делу, -- сказал сыщик, сменив гнев на милость. -- Мне
пока еще нечем похвастаться. -- Что вы предприняли?

-- Мы следили за Танджи, швейцаром. Он ушел в отставку из
гвардии с хорошей характеристикой, никаких компрометирующих
данных у нас о нем нет, но у жены его дурная слава. Думается
мне, она знает больше, чем это кажется. -- За ней вы следили?

-- Мы подставили к ней одну из наших сотрудниц. Миссис
Танджи пьет, наша сотрудница провела с ней два вечера, но
ничего не могла вытянуть из нее.

-- Кажется, к ним наведывались судебные исполнители?

-- Да, но им заплатили. -- А откуда взялись деньги?

-- Здесь все в порядке. Швейцар как раз получил пенсию.
Нет никаких признаков, что у них стали водиться деньги.

-- Как она объяснила, что в тот вечер на звонок мистера
Фелпса поднялась она?

-- Она сказала, что муж очень устал и она хотела помочь
ему.

-- Что ж, это согласуется с тем, что немного позже его
нашли спящим на стуле. Значит, против них нет никаких улик,
разве что у женщины плохая репутация. Вы спросили, почему она
так спешила в тот вечер? Ее поспешность привлекла внимание
постового полицейского.

-- Она задержалась против обычного и хотела поскорее
добраться домой.

-- Вы указали ей на то, что вы с мистером Фелпсом, выйдя
из министерства по крайней мере минут на двадцать позже нее,
добрались до ее дома раньше?

-- Она объясняет это разницей в скорости омнибуса и кеба.

-- А сказала она, почему, придя домой, она бегом бросилась
в кухню?

-- У нее там были приготовлены деньги для судебных
исполнителей.

-- У нее, я вижу, есть ответ на любой вопрос. А спросили
вы ее, не встретила ли она кого-нибудь на Чарльз-стрит, когда
выходила из министерства? -- Она не видела никого, кроме
постового. -- Допросили вы ее тщательно. А что еще вы сделали?

-- Следили все эти десять недель за клерком Горо, но
безрезультатно. Против него нет никаких улик... -- Что еще?

-- Вот н все... и ни следов, ни улик. -- Вы думали над
тем, почему звонил звонок? -- Должен признаться, что я в полном
недоумении. Кто бы он ни был, но у этого человека железные
нервы... ^зять и самому поднять тревогу!

-- Да, очень странный поступок. Большое спасибо за
сведения. Если я найду преступника, я дам вам знать. Пойдем,
Уотсон!,

-- Куда теперь? -- спросил я, когда мы вышли из кабинета.

-- Теперь мы пойдем и побеседуем с лордом Холдхэрстом,
членом кабинета министров и будущим премьером Англии.

К счастью, лорд Холдхэрст был еще в своем служебном
кабинете. Холме послал свою визитную карточку, и нас тотчас
привели к нему. Государственный деятель принял нас со
старомодной учтивостью, которой он отличался, и усадил в
роскошные удобные кресла, стоящие по обе стороны камина. Он
стоял перед нами на ковре, высокий, худощавый, с резкими
чертами одухотворенного лица, с вьющимися, рано тронутыми
сединой волосами. Живое воплощение так редко встречающегося
истинного благородства.

-- Ваше имя мне очень хорошо знакомо, мистер Холме, --
улыбаясь, сказал он. -- И, разумеется, я не буду притворяться,
что не знаю о цели вашего визита. Только одно происшествие,
случившееся в этом учреждении, могло привлечь ваше внимание.
Могу ли я спросить, чьи интересы вы представляете? -- Мистера
Перси Фелпса, -- ответил Холме. -- О, моего несчастного
племянника! Вы понимаете, что из-за нашего родства мне гораздо
труднее защищать его. Боюсь, что это происшествие скажется
губительно на его карьере.

-- А если документ будет найден? -- Тогда, разумеется, все
будет иначе. -- Позвольте задать вам несколько вопросов, лорд
Холдхэрст.

-- Я буду рад дать вам любые сведения, которыми я
располагаю.

-- В этом кабинете вы дали указание переписать документ? -
Да.

-- Следовательно, вас вряд ли могли подслушать? -- Это
исключается.

-- Говорили вы кому-нибудь, что хотите отдать договор для
переписки? -- Не говорил. -- Вы уверены в этом? -- Совершенно
уверен.

-- Но если ни вы, ни мистер Фелпс никому ничего не
говорили, то, значит, похититель оказался в комнате клерков
совершенно случайно. Он увидел документ и решил воспользоваться
счастливым случаем. Государственный деятель улыбнулся. -- Это
уже вне моей компетенции, -- сказал он. Холме минуту помолчал.

-- Есть еще одно важное обстоятельство, которое я хотел бы
обсудить с вами, -- сказал Холме. -- Насколько я понимаю, вы
опасаетесь очень серьезных последствий, если станет известно
содержание договора. По выразительному лицу министра пробежала
тень. -- Да, очень серьезных. -- Сейчас уже заметно что-нибудь?
-- Пока нет.

-- Если бы договор попал в руки, скажем, французского или
русского министерства иностранных дел, вы бы узнали об этом?

-- Мне следовало бы знать, -- поморщившись, сказал лорд
Холдхэрст.

-- Но прошло уже десять недель, а ничего еще не произошло.
Значит, есть основания полагать, что по какой-то причине
договор еще не попал к тому, кто в нем заинтересован.

Лорд Холдхэрст пожал плечами. -- Вряд ли можно полагать,
мистер Холме, что похититель унес договор, чтобы вставить его в
рамку и повесить на стену,

-- Может быть, он ждет, чтобы ему предложили побольше.

-- Еще немного -- и он вообще ничего не получит. Через
несколько месяцев договор уже ни для кого не будет секретом.

-- Это очень важно, -- сказал Холме. -- Разумеется, можно
еще предположить, что похититель внезапно заболел...

-- Нервной горячкой, например? -- спросил министр, бросив
на Холмса быстрый взгляд.

-- Я этого не говорил, -- невозмутимо сказал Холме. -- А
теперь, лорд Холдхэрст, позвольте откланяться, мы и так отняли
у вас столько драгоценного времени. -- - Желаю успеха в вашем
расследовании, кто бы ни

оказался преступником, -- сказан учтиво министр, и мы,
откланявшись, вышли.

-- Прекрасный человек, -- сказал Холме, когда мы оказались
на Уайтхолл. -- Но и ему знакома жизненная борьба. Он далеко не
богат, а у него много расходов. Вы, разумеется, заметили, что
его ботинки побывали в починке? Но я больше не стану, Уотсон,
отвлекать вас от ваших прямых обязанностей. Сегодня мне больше
нечего делать, разве что пойти и узнать, кто откликнулся на мое
объявление о кебе. Но я был бы вам весьма признателен, если бы
вы завтра поехали со мной в Уокинг тем же поездом, что и
сегодня.

Мы встретились на следующее утро, как договорились, и
поехали в Уокинг. Холме сказал, что на объявление никто не
откликнулся и ничего нового по делу нет. При этом лицо у него
стало совершенно бесстрастным, как у краснокожего, и я никак не
мог определить по его виду, доволен ли он ходом расследования
или нет. Помнится, он завел разговор о бертильоновской^ системе
измерений и бурно восхищался этим французским ученым.

Наш клиент все еще находился под надзором своей заботливой
сиделки, но вид у него был уже лучше. Когда мы вошли, он без
труда встал с кушетки и приветствовал нас.

-- Какие новости? -- нетерпеливо спросил он. -- Как я и
думал, пока никаких, -- сказал Холме. -- Я встретился с
Форбсом, потом с вашим дядей и начал расследование сразу по
нескольким каналам, которые, возможно, и приведут к
чему-нибудь. -- Значит, ваш интерес к делу еще не остыл? --
Конечно, нет!

-- Благослови вас бог за эти слова! -- воскликнула мисс
Гаррисон. -- Если мы будем мужественны и терпеливы, правда
непременно откроется.

-- А у нас новостей побольше, чем у вас, -- сказал Фелпс,
снова садясь на кушетку.

' Бертильон, Альфонс (1853 -- 1914) -- французский
антрополог и криминалист, предложивший систему судебной