обратить внимание?
Винчестер, где должен был разыгрываться кубок Уэссекса. Полковник Росс
ждал нас, как и было условленно, в своем экипаже четверкой у вокзала на
площади. Мы поехали за город, где был беговой круг. Полковник был мрачен,
держался в высшей степени холодно.
скачках за последние двадцать лет. Моего фаворита, с его отметиной на лбу
и белым пятном на правой передней бабке, узнает каждый ребенок!
утром разрыв начал быстро сокращаться, не знаю, удержатся ли сейчас на
трех к одному.
и стал читать:
подписных. Первый приз - 1000 фунтов. Второй приз - 300 фунтов. Третий
приз - 200 фунтов.
камзол.
камзол васильковый, рукава черные.
камзола желтые.
камзол красный.
камзол черный с желтыми полосами.
рукава камзола черные"
бежать, полагаясь на ваш совет, - сказал полковник. - Но что что? Фаворит
сегодня Серебряный?
пять к четырем! Беспечный - пятнадцать к пяти! Все остальные - пять к
четырем!
сильнейшем волнении. - Но я не вижу его. Моих цветов пока нет.
из падока крупной рысью выбежал великолепный гнедой жеребец и пронесся
мимо нас. На наезднике были цвета полковника, известные всей Англии.
единого белого пятнышка! Объясните, что происходит, мистер Холмс!
минут он не отводил бинокля от глаз... - Прекрасно! Превосходный старт! -
вдруг воскликнул он. - Вот они, смотрите, поворачивают!
круга. Они шли так кучно, что всех их, казалось, можно накрыть одной
попоной, но вот на половине прямой желтый цвет лорда Бэкуотера вырвался
вперед. Однако ярдах в тридцати от того места, где стояли мы, жеребец
полковника обошел Беспечного и оказалася у финиша на целых шесть корпусов
впереди. Хрусталь герцога Балморала с большим отрывом пришел третьим.
ладонью по глазам. - Убейте меня, если я хоть что-нибудь понимаю. Вам не
кажется, мистер Холмс, что вы уже достаточно долго мистифицируете меня?
лошадь все вместе. Вот он, - продолжал Холмс, входя в падок, куда впускали
только владельцев лошадей и их друзей. - Стоит лишь потереть ему лоб и
бабку спиртом,- и вы узнаете Серебряного.
смелость выпустить на поле в том виде, как ее сюда доставили.
Никогда в жизни она не шла так хорошо, как сегодня. Приношу вам тысячу
извинений за то, что усомнился в вас. Вы оказали мне величайшую услугу,
вернув жеребца. Еще большую услугу вы мне окажете, если найдете убийцу
Джона Стрэкера.
воспринять только как чрезвычайно неудачную шутку или как оскорбление.
преступлению! Убийца собственной персоной стоит у вас за спиной.
убийство из самозащиты и что Джон Стрэкер был совершенно недостоин вашего
доверия... Но я слышу звонок. Отложим подробный рассказ до более
подходящего момента. В следующем забеге я надеюсь немного выиграть.
не заметили, как поезд привез нас в Лондон, - с таким интересом слушали мы
с полковником рассказ о том, что произошло в дартмурских конюшнях в
понедельник ночью и как Холмс разгадал тайну.
составил на основании газетных сообщений, оказались ошибочными. А ведь
можно было даже исходя из них нащупать вехи, если бы не ворох
подробностей, которые газеты спешили обрушить на головы читателей. Я
приехал в Девоншир с уверенностью, что преступник - Фицрой Симпсон, хоть и
понимал, что улики против него очень неубедительны. Только когда мы
подъехали к домику Стрэкера, я осознал важность того обстоятельства, что
на ужин в тот вечер была баранина под чесночным соусом. Вы, вероятно,
помните мою рассеянность - все вышли из коляски, а я продолжал сидеть,
ничего не замечая. Так я был поражен, что чуть было не прошел мимо столь
очевидной улики.
чем здесь эта баранина.
вовсе не безвкусен, а запах его не то чтобы неприятен, но достаточно
силен. Если его подсыпать в пищу, человек сразу почувствует и скорее всего
есть не станет. Чесночный соус - именно то, что может заглушить запах
опиума. Вряд ли можно найти какую-нибудь зависимость между появлением
Фицроя Симпсона в тех краях именно в тот вечер с бараниной под чесночным
соусом на ужин в семействе Стрэкеров. Остается предположить, что он
случайно захватил с собой в тот вечер порошок опиума. Но такая случайность
относится уже к области чудес. Так что этот вариант исключен. Значит,
Симпсон оказывается вне подозрений, но зато в центр внимания попадают
Стрэкер и его жена - единственные люди, кто мог выбрать на ужин баранину с
чесноком. Опиум подсыпали конюху прямо в тарелку, потому что все остальные
обитатели Кингс-Пайленда ели то же самое блюдо без всяких последствий.
Кто-то всыпал опиум, пока служанка не видела. Кто же? Тогда я вспомнил,
что собака молчала в ту ночь. Как вы догадываетесь, эти два обстоятельства
теснейшим образом связаны. Из рассказа о появлении Фицроя Симпсона в
Кингс-Пайленде явствовало, что в конюшне есть собака, но она почему-то не
залаяла и не разбудила спящих на сеновале конюхов, когда в конюшню кто-то
вошел и увел лошадь. Несомненно, собака хорошо знала ночного гостя. Я уже
был уверен - или, если хотите, почти уверен, - что ночью в конюшню вошел и
увел Серебряного Джон Стрэкер. Но какая у него была цель? Явно бесчестная,
иначе зачем ему было усыплять собственного помощника? Однако что он
задумал? Этого я еще не понимал. Известно немало случаев, когда тренеры
ставят большие суммы против своих же лошадей через подставных лиц и с
помощью какого-нибудь мошенничества не дают им выиграть. Иногда они
подкупают жокея, и тот придерживает лошадь, иногда прибегают к более
хитрым и верным приемам. Что хотел сделать Огрэкер? Я надеялся, что
содержимое его карманов поможет в этом разобраться. Так и случилось. Вы
помните, конечно, тот странный нож, который нашли в руке убитого, нож,
которым человек, находясь в здравом уме, никогда бы не воспользовался в
качестве оружия, будь то для защиты или для нападения. Это был, как
подтвердил наш доктор Уотсон, хирургический инструмент для очень тонких
операций. Вы, разумеется, полковник, знаете, - ведь вы опытный лошадник, -
что можно проколоть сухожилие на ноге лошади так искусно, что на коже не
останется никаких следов. Лошадь после такой операции будет слегка
хромать, а все припишут хромоту ревматизму или чрезмерным тренировкам, но
никому и в голову не придет заподозрить здесь чей-то злой умысел.