Чтение 5–й страницы книги ~Экстренный случай~

Арт восседал на койке и разглядывал зажатую в пальцах сигарету. Пол был
усеян окурками и засыпан пеплом. Заслышав наши шаги в коридоре, Арт поднял
голову.

- Джон!

- У вас десять минут, - предупредил сержант.

Я вошел в камеру. Дежурный запер дверь и привалился к решетке.

- Спасибо, - сказал я. - Вы можете идти.

Он злобно зыркнул на меня и вразвалочку побрел прочь, позвякивая ключами.

- Как ты? - спросил я Арта, когда мы остались одни.

- Да вроде ничего.

Артур Ли невысок, щупл, опрятен и щеголеват. Родился он в Сан-Франциско,
в большой семье, состоявшей едва ли не из одних врачей и правоведов.
Предполагаю, что мать Арта - американка: он не очень похож на китайца. Кожа
у него скорее оливковая, чем желтая, глазницы лишены вертикальных кожных
складок, а волосы - светло-каштановые. Он очень непоседлив и непрерывно
жестикулирует, что придает ему сходство с латиноамериканцем.

Сейчас Арт был бледен и напряжен. Вскочив, он принялся мерить шагами
камеру. Движения его были резки и порывисты.

- Спасибо, что пришел, - сказал он.

- Если спросят, я - представитель твоего поверенного. Под этой личиной я
и проник сюда. - Я извлек из кармана записную книжку. - Ты звонил адвокату?

- Нет еще.

- Почему?

- Не знаю, - он потер лоб и принялся массировать веки. - В голове все
смешалось. Это какая-то бессмыслица.

- Как зовут твоего поверенного?

Арт назвал имя, и я занес его в книжку. Адвокат был хороший. Вероятно,
Арт понимал, что рано или поздно ему понадобится защита.

- Хорошо, я ему позвоню. А теперь рассказывай.

- Меня арестовали по обвинению в убийстве.

- Это я уже понял. Почему ты позвонил мне?

- Потому что ты все об этом знаешь.

- Об убийстве? Ничего я не знаю.

- Ты учился на законника.

- Всего год, и это было десять лет назад. Я еле-еле сдал экзамены за
семестр и уже ничего не помню.

- Джон, - сказал Арт, - в этом деле медицины не меньше, чем
юриспруденции. Мне необходима твоя помощь.

- Тогда рассказывай все по порядку.

- Я этого не делал, Джон. Клянусь, я эту девицу и пальцем не тронул.

Он вышагивал все быстрее и быстрее. Я схватил его за локоть и остановил:

- Сядь и расскажи все с толком. Очень медленно.

Арт тряхнул головой, загасил сигарету и тут же закурил новую.

- Меня взяли нынче утром прямо из дома, - начал он. - Часов в семь.
Привезли сюда и принялись допрашивать. Сперва сказали, что для проформы. Не
знаю уж, что сие означает. А потом начали наседать.

- Сколько их было?

- Двое. Иногда приходил третий.

- Тебе грубили? Слепили лампой? Били по щекам?

- Нет, ничего такого.

- Они сказали, что ты можешь позвонить адвокату?

- Да, но не сразу, а только после того, как зачитали мои конституционные
права. - Он улыбнулся своей горькой насмешливой улыбкой. - Поначалу допрос
был формальный, и мне не пришло в голову кому-то звонить - ведь я не сделал
ничего плохого. Они впервые упомянули о девушке только через час после
начала разговора.

- Что за девушка?

- Карен Рэнделл.

- Ты не... Что? Та самая Карен?

Арт кивнул:

- Да, она. Дочь Джей Ди Рэнделла.

- Господи.

- Сперва они спросили, что я о ней знаю и приходила ли она ко мне на
прием. Я ответил, что неделю назад она обратилась за консультацией.
Жаловалась на отсутствие месячных.

- В течение какого времени?

- Четыре месяца.

- Ты сообщил им эти сведения?

- Нет, они не спрашивали.

- Хорошо.

- Они подробно расспросили меня о том, как прошел осмотр. Интересовались,
были ли у нее другие жалобы, как она вела себя... Я ничего не сказал,
сославшись на доверительные отношения врача и больного. Тогда они зашли с
другого боку и спросили, где я был вчера вечером. Я ответил, что делал обход
в больнице, а потом побродил по парку. Им хотелось знать, возвращался ли я к
себе в кабинет. Я сказал, что нет. Тогда они спросили, встретил ли я
кого-нибудь в парке. Я ответил: не помню. Знакомых уж точно не встретил.

Арт глубоко затянулся сигаретой. У него дрожали руки.

- И тогда они принялись мурыжить меня. Уверен ли я, что не возвращался в
кабинет? Чем я занимался после обхода? Действительно ли не видел Карен с
прошлой недели? Я все никак не мог взять в толк, к чему эти вопросы.

- Ну и к чему же?

- В четыре часа утра мать Карен Рэнделл привезла ее в отделение
неотложной помощи Мемориальной больницы. Карен истекала кровью и была в
геморрагическом шоке. Не знаю, какие меры приняли врачи, только она умерла.
И полиция думает, что вчера вечером я сделал ей аборт.

Я нахмурился. Все это не имело ни малейшего смысла.

- Почему они так уверены в этом?

- Не знаю. Я спрашивал, но они не говорят. Может, девчонка была в бреду и
произнесла мое имя.

Я покачал головой.

- Нет, Арт. Полицейские боятся неоправданного ареста как чумы. Если они
не смогут доказать обвинение, черт-те сколько людей останутся без работы. Ты
- уважаемый профессионал, а не какой-нибудь забулдыга без друзей и без цента
за душой. Ты можешь позволить себе нанять хорошего защитника, и они это
знают. И если у легавых хватило духу арестовать тебя, значит, они думают,
что дело - верняк.

Арт сердито взмахнул рукой:

- А может, они просто дураки.

- Дураки-то дураки, но не до такой степени, - возразил я.

- Как бы там ни было, я понятия не имею, что за улики они собрали.

- Ты должен это знать.

- Но не знаю. - Арт снова принялся вышагивать по камере. - Ума не
приложу.

Я смотрел на него и гадал, когда лучше задать главный вопрос. Рано или
поздно придется. Арт перехватил мой взгляд.

- Нет, - сказал он.

- Что - нет?

- Я этого не делал, и хватит на меня таращиться. - Арт уселся и
забарабанил пальцами по койке. - Господи, как же хочется выпить.

- Забудь об этом.

- Ой, ради бога...

- Ты пьешь только по праздникам и очень умеренно, - напомнил я ему.

- Меня будут судить за характер и привычки или...

- Тебя вообще не будут судить, если ты сам этого не пожелаешь.

Арт фыркнул.

- Расскажи мне о Карен, - попросил я.

- Рассказывать почти нечего. Она пришла и попросила сделать аборт, но я
отказался, потому что было поздно - четыре месяца. Я объяснил, почему не
могу ей помочь: слишком большой срок и прервать беременность можно только
чревосечением.

- И она смирилась?

- Вроде да.

- Что ты написал в истории болезни?

- Ничего. Я не завел карточку.

Я вздохнул:

- Это может выйти тебе боком. Почему ты так поступил?

- Потому что она не была моей пациенткой и не нуждалась в лечении. Я
знал, что больше никогда не увижу ее, вот и не стал разводить писанину.

- И как ты собираешься объяснить это полицейским?

- Слушай, - вспылил Арт, - кабы я знал, что по милости этой бабы попаду
за решетку, то и вел бы себя иначе.

Я закурил сигарету и откинулся назад, почувствовав затылком холод
каменной стены. Мне уже стало ясно, что Арт попал в очень незавидное
положение, и даже мелочи, которые при других обстоятельствах показались бы
сущим пустяком, сейчас приобретали огромное значение.

- Кто направил ее к тебе?

- Карен? Наверное, Питер.

- Питер Рэнделл?

- Ну да. Он был ее лечащим врачом.

- Так ты даже не спросил?

Это было совсем не в духе Арта.

- Нет. Она пришла под конец рабочего дня, и я был уставший. К тому же она
сразу взяла быка за рога. Чертовски прямолинейная девица, никаких тебе
хождений вокруг да около. Выслушав Карен, я подумал, что ее прислал Питер, в
надежде, что я все растолкую. Ведь делать аборт, вне всякого сомнения, было
уже поздно.

- Почему ты так подумал?

Арт передернул плечами.

- Подумал, и все.