исполнения, красками и другими внешними признаками и даже размерами они вряд
ли отличались от работ нынешних сельских гончаров. "Возможно, народ
сохранил до наших дней классические образцы керамики", -- писала Лариса в
своей кандидатской диссертации. О том же она писала и в альбомах, где щедро
была представлена керамика, отысканная ею в степях, горах, пустынях,
цветущих оазисах Ферганской долины, в самых, казалось бы, забытых и глухих
уголках. На организуемых ею выставках всегда предлагалась подробная карта
Средней Азии с указанием мест, где обнаружено то или иное изделие, и
специалисты, пользовавшиеся не только каталогами выставки, но и картой,
поражались огромной работе, которую проделала Лариса всего за десять лет.
изменения в технологии изготовления, расцветке, размерах стал декоративным
предметом -- для этого на днище перед обжигом делались две дырочки, чтобы
можно было укрепить его на стене. Таким образом хозяйственный ляган получил
вторую жизнь, потому что декоративное его предназначение дало взлет фантазии
местных умельцев, и, пожалуй, тогда всерьез заговорили о моде на восточную
керамику из республик Средней Азии, а художественные салоны стали получать
крупные заказы на нее из-за рубежа. И в этом, конечно, определенная заслуга
Ларисы -- ее энергия, подвижничество способствовали неожиданному взлету
древнего и забытого ремесла.
ценился людьми семейный очаг, домашний уют, родство, дети. Нельзя сказать,
чтобы молодые Азлархановы были равнодушны к своей домашней жизни, наоборот,
Лариса, впервые вырвавшаяся из-под опеки матери, бабушек, дорожила ролью
хозяйки, самостоятельностью, хотя поначалу оказалась беспомощной в делах
хозяйственных, особенно на кухне. Но они не делали из этого никакой
трагедии, потому что любили друг друга, а главное, у них была любимая
работа, и каждый мечтал достигнуть в ней успеха.
через три, когда у нее в музее появились созданные ею стенды, имеющие
художественную ценность, и ее статьи стали периодически появляться в
областной и республиканских газетах, она неожиданно получила какую-то
должность от столичного музея искусств, и эта должность давала ей
возможность самостоятельно прокладывать маршруты своих изысканий. Регулярно
она стала выставлять свои новые находки уже в музее искусств в Ташкенте.
три года уже возглавлял областную прокуратуру. В свои тридцать шесть лет он
был едва ли не самым молодым областным прокурором, когда он приехал в первый
раз в Москву на представление Генеральному прокурору страны, тот даже
удивился его молодости.
квартирки в коттедж, в котором прожили с Ларисой почти десять лет.
управляющий крупным областным строительным трестом, наверное, для себя его
и возводил, умело, добротно, со вкусом, а дом в жарком краю поставить, чтобы
радовал, не так просто. Управляющий получил неожиданное повышение и
переехал с семьей в Ташкент, а Азлархановы переселились в дом с садом.
Переселились в самый пик саратана, когда ртутный столбик термометра
показывал каждый день за сорок. И вдруг такой подарок -- коттедж с садом!
излишеств -- в те годы мода на роскошь еще не захлестнула должностных лиц,
но все в нем оказалось сработано прочно, основательно. Нравилась им большая
открытая деревянная веранда, где по вечерам гулял слабый ветерок, и они
любили пить там чай, ужинать на воздухе. Сад казался им огромным, хотя
восемь соток для современного горожанина и в самом деле немало. Более чем
наполовину двор был умело затенен виноградником, и оттого почти в любое
время дня тут можно было найти прохладный уголок, а по осени, когда созревал
виноград, двор, особенно в вечернем освещении, приобретал прямо-таки
сказочный вид: над центральной дорожкой, ведущей к зеленой калитке, висели
темно-фиолетовые, до черноты, крупные гроздья "Чораза", "Победы" -- иная
гроздь и в полтора, и в два килограмма. А то вспыхнувшая лампочка на
дальней аллее в глубине сада высвечивала тяжелые кисти красноватого
"Тайфи", напоминающие детские воздушные шары. Вдоль веранды, только протяни
из-за стола руку, тянулась царица лоз -- золотистый виноград "Дамские
пальчики", или, как его называют местные, "Хусайни". Они сразу полюбили свой
новый дом и даже днем в обеденный перерыв спешили к себе.
стремительно расти, и их коттедж окажется чуть ли не в центре. Благодаря
новому дому года полтора-два они были вместе так много, как никогда больше в
их совместной жизни.
дорогам ее единственная страсть -- керамика. А пока, счастливые, они
спешили днем домой, благо музей Ларисы располагался в соседней махалле, а у
Амирхана Даутовича имелась служебная машина. Наверное, можно было понять,
почему жертвовали полноценным обедом где-нибудь в чайхане, -- дома их ждал
маленький бассейн и летний душ в саду, а в сорокаградусную жару это немалая
роскошь.
веранде стол, а Лариса, перед обедом уже в который раз бултыхаясь в
бассейне, окликнула его:
нас в саду музей керамики под открытым небом. Все равно же весной уберем
эти грядки с овощами и зеленью. Для ухода за ними у нас с тобой нет ни
опыта, ни времени, тем более такой баснословно дешевый базар под боком.
в милый голос жены, чем в смысл того, что она говорила, ответил:
то чтобы не принял всерьез, а просто не предполагал, что она могла затеять.
теплая осень, были убраны с грядок овощи, зелень, выкопали и картошку в
дальнем углу, у забора. С ночными заморозками потихоньку осыпались розы, но
по-прежнему запах их в полдень долетал до открытой веранды. В бассейне уже
не купались, однако Лариса заполняла его каждый день: она говорила, что
когда смотришь на водную гладь, успокаиваешься душой, и по утрам в бассейне
плавали опавшие листья и лепестки роз.
узнал собственный двор: казался он теперь просторным и... чужим. Не осталось
и намека на былой своеобразный восточный уют, даже живая изгородь была
подстрижена.
точностью до минуты, когда муж будет дома.
лето изучила парковую архитектуру всей Европы: и немцев, и французов, и
англичан, нашла и старые российские книги -- мне друзья из Москвы помогли, и
до японской добралась -- думаю, она нам больше подходит из-за наших восьми
соток...
теперь весь был покрыт привозным дерном и сделался зеленой лужайкой. На фоне
изумрудной зелени деревья, что росли ранее среди грядок картофеля и томатов,
выглядели теперь иначе -- стройнее, элегантнее -- что и говорить, в этих
английских лужайках что-то было. Лариса с увлечением рассказывала, какие
деревья доставят ей на следующей неделе, какие кусты роз и куда она
пересадит. Амирхан слушал ее внимательно: ему нравилась затея жены и то, что
она так увлеклась. Слишком уж часто в последнее время она поговаривала о
Москве, а тут занятий на годы и годы -- можно было не сомневаться, он знал
свою жену. Улыбнувшись, он только спросил:
понимая, что муж одобрил ее затею, улыбаясь, ответила:
через кассу и даже на всякий случай квитанцию храню. А то, что слишком уж
хорошо лужайка получилась да живую изгородь аккуратно подстригли, так они
ведь старались не для областного прокурора, не воображай, нужен ты им! Я
объяснила, что затеяла музей на воздухе, и им это понравилось, они даже
обещали мне кое-что подарить из керамики. Учти, я ведь тоже старалась для
них: сама готовила, и моими кулинарными способностями остались довольны, так
что, дорогой муж, все взаимно. Единственное, в чем я виновата, -- гарнитур
для спальни, что мы приглядели с тобой, теперь купим года через два, не
раньше, -- музей я затеваю с размахом.
Тебе, как областному прокурору, придется использовать свои связи и влияние,
чтобы добыть мне одну-единственную голубую елочку -- она просто необходима в
ландшафте, что я задумала, озеленители мне такого подарка не обещали...
керамику две самые большие комнаты в доме -- все равно они пустовали, и
появилось у них еще два "зала" малой керамики, XVIII и XIX веков. Альбомов,
составленных лично Ларисой, с ее текстами, комментариями, было всего два,
хотя имелись еще семь альбомов, где она написала раздел, главу, они были
изданы за рубежом, и некоторыми из них Лариса очень гордилась. Наверное,
это и было признанием ее труда искусствоведа, исследователя, ученого. Но
Афанасьев Роман
Лукьяненко Сергей
Лондон Джек
Маккэфри Энн
Никитин Юрий
Шилова Юлия