скуксившегося начкара, поглядывавшего на дверь в ожидании невесть куда
запропастившегося Игнатьича.
написал несколько строк на каком-то бланке. Вручив его начкару, козлобородый
засунул правую руку за пазуху, а левой произвел отмашку от ширинки в сторону
входной двери:
угол здания - там вход в подвал. Мммм...
нас там рентгенкабинет - временно - ремонт, знаете ли... Угу... Ну, в самом
деле - с моргом по соседству. Направление отдадите Аталии Андреевне - она
снимок сделает. Потом сюда...
озаренное мертвым светом галогеновых ламп просторное помещение с
двухъярусными стеллажами, на которых покоились завернутые во что-то белое
тела, мы очутились в небольшом зале с хаотичным нагромождением непонятного,
но весьма объемного оборудования и зашторенными плотными портьерами окнами.
досады и обильно пыхтя чесночным ароматом, пыталась пристроить у меня на
животе футляр с пленкой. Получалось это из рук вон - я не желал разгибаться
и держался за брюхо окольцованными руками, стеная так, что у самого мурашки
по коже бегали.
продолжительной и безуспешной борьбы. - Снимите и держите ему руки. Я что,
по-вашему - Шварценеггер, что ли, чтобы справиться с ним в одиночку?!
мою левую руку, скомандовав конвоирам:
прободение!
Аталия. - Эти уроды гвозди глотают, бритвы - и ничего, ни хрена с ними не
случается. Распинайте!
прижимая к столу. Отчаянно крикнув, я забился в конвульсиях и намертво
подогнул колени к животу.
тяни его за ноги - ноги-то он, скотина, сам не разогнет!
ухватить меня за щиколотки. Ну вот и славненько, дражайшая Аталия Андреевна!
Как прекрасно ты их разместила! Дай Бог тебе здоровья., ..
через голову назад, с ходу долбанув широко расставленными ногами по макушкам
державших меня конвойных. Приземляясь за столом, я вынужден был выкрутить
руку обратным рычагом тому, что справа - цепкий оказался парниша, не пожелал
выпускать. Боднув его башкой в переносицу, я не стал дожидаться, когда его
тело шмякнется на пол, а, метнувшись ко второму, начавшему уже лапать кобуру
на заднице, с маху угостил его локотком в лоб. 1, 2, 3 - все мои приятели не
подавали видимых признаков жизни.
ненадолго отключил - жить будут. Вот только начкару, пожалуй, маленько
челюсть попортил, - добавил я, вынимая у начальника караула из кармана ключи
от наручников и освобождая свою правую руку.
предложил я хозяйке кабинета, ласково улыбаясь и пристально глядя на нее. -
Или - ежели хотите - дайте мне ключ от кабинета.
пояснил я. - Не дадите - тогда по башке. И ключ все равно найду. А вы, пока
на полу будете валяться без сознания, пневмонию подхватите - холодно тут у
вас. Ну?!
халата ключ и протянула его мне, одарив на прощание ненавидящим взглядом.
Приковав хозяйку невидимых лучей к стойке стеллажа с аппаратурой, я покинул
кабинет, запер дверь и выбрался из мрачного подвала.
уперевшись передними колесами в бетонные плиты, преграждавшие доступ
посторонней техники во двор. Описав полукруг вдоль решетчатого забора, я
рысцой приблизился к машине с правой стороны, рывком распахнул дверь кабины
и, заскочив внутрь, аккуратно рубанул правой в челюсть дремавшего за рулем
водилу.
правую сторону и перебираясь за руль. - Иначе никак не получается...
ГЛАВА 3
Вовка. - А то скрутит с непривычки. В баньке попаришься, отдохнешь - потом
еще поешь.
почувствовал, что он прав - страшно заурчало в животе, острая боль полоснула
бритвой изнутри, выбив слезы из глаз - здоровенный кусок пахучей буженины,
проглоченный мною в три приема, начал мстить отвыкшему за восемь дней от
нормальной нагрузки желудку.
поинтересовался:
губами, затем беспечно махнул рукой и хитро прищурился:
столь же. А так - ну, под "арбуз" наверняка потянет. Я не считал...
неслабо, я представление имел. Но чтобы так?!
покрытому черепицей, и завтракали. Вернее, ел я, а Вовка лениво потягивал
сок и жалостно морщил нос, рассматривая меня как нечто особенно странное и
удивительное.
бетонный забор, огораживающий обширную усадьбу, с тем, чтобы полюбоваться на
нас, он ни за что бы не поверил, что совсем недавно - лет этак пять назад -
мы с Вовкой были похожи как братья и имели совершенно одинаковое положение в
обществе. Потому что в настоящий момент румяный, отлично накачанный Вовка,
облаченный в белоснежный махровый халат, мог бы без подготовки сниматься в
клипе, рекламирующем протеиносодержащие продукты для культуристов, а я, увы,
по всем статьям тянул только на роль статиста из фильма о застенках
Бухенвальда...
ставший для меня родным Константинов, и совершенно случайно встретил на
дискотеке своего другана-однокашника, выбравшегося на пару деньков к
родственникам.
пару дрались - уже и не помню подробностей - вспоминали славные деньки
минувшей курсантской поры...
полгода в Зеленогорске, куда он попал по распределению после училища,
уволился из войск и подался в рэкет. Удивлял не сам факт Вовкиного
ренегатства: многие молодые офицеры, помыкавшись некоторое время без угла и
средств к существованию, уходили из войск и пристраивались куда получше - в
том числе и в рэкет. Однако в училище Володя Кротовский имел непоколебимую
репутацию ярого борца за справедливость и чуть ли не фаната правопорядка. И
вот - нате вам!
себе, суля золотые горы и аргументирование убеждал, что, рискуя жизнью на
своей лихой службе за жалкие гроши, я выгляжу по меньшей мере странно.
Поспорив немного по поводу основополагающих пунктов наших столь различных
жизненных позиций, мы обменялись адресами и расстались. И даже
переписывались до недавнего времени...
детали предстоящей акции, обдумал каждую мелочь - как привык это делать за
последние пять лет в процессе подготовки к операциям - и пришел к выводу,
что, помимо Кротовского, никто более не тянет на роль ключевой фигуры в
успешной реализации моего плана.
временное пристанище, реализовать "пол-лимона" баксов, экспроприированных у
Абдуллы (упокой Аллах его душу!), а затем не спеша набрать и экипировать
небольшой отряд отчаянных парней, годных для диверсионной работы, которым в
этой жизни терять уже нечего.
заявиться к матери, которая вот уже пятнадцать лет живет отдельной семьей с
отчимом и совместными чадами, или к бабке, воспитавшей меня. Загадочный
полковник Шведов, который в свое время с чудесной быстротой организовал мне
тур по Чечне под хорошей "крышей", тоже отпадал: помочь в сомнительном
предприятии законопослушному гражданину - это еще куда ни шло, а вступиться
за удравшего из пенат маньяка-убийцу - это уж извините... Оставался лучший
друг - Вовка Кротовский. О житии рэкетиров я имел представление лишь по
книгам Корецкого, которого считаю единственным приличным мастером
отечественного детектива - так вот, судя по тому, что он пишет, рэкетирам
ничего не стоит отмазать такого чудака, как я, от преследования закона.
Естественно, я не ожидал, что Вовка умрет от радости, когда ему на голову
Лондон Джек
Шилова Юлия
Корнев Павел
Афанасьев Роман
Емилина Ника
Перумов Ник