Чтение 5–й страницы книги ~Лотерея блатных~

Я его успокаиваю величественным жестом римского императора.

- Смотри не помри от инсульта в этой тошниловке. Это был бы непорядок! Их
расследование продвинулось?

- Продвинулось! Да они словно приклеились к одному месту!

Он сует свой ноготь в форме черепицы между двух клыков и выковыривает
нечто застрявшее там.

- Ничего! Пустота! Ноль! Послушать их, так этот чайник с неба свалился!

- Они передали фотографию в иностранные брехаловки?

- Да. В Англию, страны Бенилюкса, в Германию, Италию... И переслали
увеличенный экземпляр в ФБР... До сих пор жмурика никто не опознал. Вот
непруха, а?

- Точно! А продавцов требухи они больше не допрашивали?

- Три дня только этим и занимались, козлы! Всех опросили - от носильщиков
до получателей! Никто не заметил ничего необычного. Они проверили личную
жизнь торговца, продавшего мне бубенцы, потом жизнь его благоверной, его
работника, его двоюродного племянника,- ноль! Требушатник разоряется. После
этой находки у него никто ничего больше не покупает - боятся, что он
подсунет человечину! Ты представляешь?

Берюрье вытирает лоб черным платком, вполне подошедшим бы для пиратского
флага.

- Большой стакан белого!- кричит он.

Маргарита приносит заказ и ухитряется положить два кило своей левой
сиськи на мое плечо.

Я дружески поглаживаю ее. Она мягкая, как бархат, и наводит меня на мечты
о сладкой жизни на розовом облаке. Всю свою жизнь я мечтаю пожить на розовом
облаке... Гулять по бесконечной синеве с золотыми точками и смотреть с
высоты на Землю, загаживаемую дрянью под названием Человек!

- Не стесняйся,- ворчит Берюрье.

Он кладет свою грязную фетровую шляпу на соседний табурет. Кожаная
подкладка шляпы нарисовала на его лбу желтоватый круг.

- Вижу, начало у нас не слишком удачное,- констатирует он.

Пинюш хочет разделить с нами грусть. Мы даем ему двойное согласие, и он
подсаживается ближе.

- Эта история может стоить нам карьеры,- говорит Берюрье как ни в чем не
бывало. - Наверху могут простить неудачу, но не прощают, если вас выставили
на посмешище.

Он осушает свой стакан с такой быстротой, что я себя спрашиваю, а был ли
он когда-нибудь полным.

- В моем квартале меня зовут "Бычья голова"! Меня, Берюрье!- добавляет
он.- Даже моя жена и та надо мной издевается!

- Ну это-то не вчера началось,- перебиваю я.- Твоя башка уже давно
напоминает бычью, парень... Плюй на них на всех, мы еще отыграемся...

- Ты так думаешь?

- Да. Согласен, случай сунул нас в жуткое дерьмо. Да, нас держат за
лопухов, но мы возьмем реванш...

- Ну ты оптимист!

- Это не оптимизм, а воля. Я, представь себе, привык оставлять последнее
слово за собой! Моя уверенность его подбадривает.

- Но ведь нет же ничего нового! Как мы найдем ту сволочь, как?..

- Надо ждать,- советует Пино.- Ему придется избавляться от остального...

Я обрушиваю кулак на мраморный столик.

- Нет, мы не будем ждать!

- А чего же нам делать?

- Раз нет никакого следа, мы создадим его сами! Мои помощники разевают
глаза размером с лужайку перед Елисейским дворцом.

- Создадим след?

- Совершенно верно... Я щелкаю пальцами.

- Маргарита! Принесите нам на чем писать и сядьте с нами на минутку.

Хозяин забегаловки, толстый бездельник, начинает возникать за своей
стойкой. Он говорит, что при таком наплыве клиентов официантка должна
обслуживать посетителей, а не рассиживать с ними.

Я ему советую выйти из-за стойки, где он страдает от недостатка
двигательной активности, и ненадолго заменить рыженькую.

Он подчиняется, вопя еще сильнее, но от его возражений эффекта не больше,
чем от голубиной какашки на куче дерьма. Официантка возвращается с блокнотом
в черной обложке с отвратительной бумагой в клеточку и конвертом такого
низкого качества, какое только возможно.

- Вас не затруднит написать письмо под мою диктовку, красавица?

Она выглядит удивленной и восторженной.

- Нисколько...

- Тогда садитесь и пишите.

Я протягиваю ей мою авторучку.

- А что ты хочешь, чтобы она написала?- беспокоится Берюрье.

Я отвешиваю ему под столом удар ногой, от которого он бледнеет.

- Постарайся хоть раз в жизни подержать свою пасть закрытой,- советую я.-
Ты себе даже не представляешь, как это помогает отдохнуть!

Он замолкает. Пинюш дрожащими пальцами скручивает сигаретку. Когда он
заканчивает, табак преспокойно лежит на -его штанах, а ему осталось курить
только бумажку.

- Я жду...- напоминает о себе Маргарита, бросая на меня огненный взгляд.
Я скребу щеку.

- Ладно, поехали... - И диктую: - Господин главный редактор...

Она высовывает кончик розового языка, навевающий на меня мечты, и
старательно выводит аккуратным почерком, повторяя:

- Господин... глав...- Она перебивает себя:- Кто?

- Главный редактор!

- Это его фамилия?

- Нет, должность... Он руководит редакцией газеты...

- Какой?

Я раздумываю.

- Адресуем это во "Франс суар". Маргарита встает.

- Тогда я схожу за бумагой получше. Подождите! Эта девочка начинает мне
действовать на нервы!

- Не стоит, эта прекрасно подойдет.

- О, тогда...

Она продолжает более острым почерком, потому что раздражена. Я диктую под
внимательными взглядами моих помощников:

- В ночь с 30 на 31 марта сего года я находилась на Центральном рынке...

Официантка пишет, потом снова останавливается.

- Это неправда, меня там не было... Я вообще никогда не хожу на
Центральный рынок!

- Об этом не беспокойтесь, малышка! Продолжайте.

- Да, но мне бы хотелось узнать, что это означает!- протестует она.

- Вы мне доверяете, да? Взгляд становится бархатным,

- Разумеется.

- Тогда положитесь на меня. В данный момент вы помогаете полиции!

И я продолжаю, твердо решив, что больше не потерплю никаких замечаний:

- ...и видела, как некто положил в корзину с коровьими головами сами
знаете что!

Я прекрасно сумел почувствовать стиль рыженькой. Радуясь этому, гоню
вовсю:

- Я ничего не сказала полиции, потому что не люблю легавых...

- О!- протестует девушка.

Я загоняю вызванный ее чувствами протест обратно ей в горло.

- Ладно, ладно, пишите... и не имею никаких оснований помогать им в их
работе. Но вам, если вы заплатите мне небольшую сумму, я расскажу все.
Абзац!

- Это тоже писать?

- Нет. Начинайте следующую фразу с новой строки...

- А-а!

- Если мое предложение вас заинтересует... Берюрье, следящий за рождением
письма, заглядывая через плечо девушки, считает нужным вставить свое слово:

- "Заинтересует" с двумя "р"!- уверенно заявляет он. Киска смотрит на
меня.

- Не слушайте этого жирдяя, моя дорогая... Он учил орфографию за рулем
трактора! Обиженный Берюрье заявляет:

- Ну, как хотите. Лично я всегда ставлю два. Я улаживаю инцидент
красноречивым пожатием плечами.

- ...дайте мне об этом знать объявлением в вашей газете. Тогда я назначу
встречу вашему человеку, который и принесет мне бабки.

Она заканчивает писать.

- Подпись ставить?

Я останавливаюсь в нерешительности.

- Как вас зовут?

- Маргарита Матье!

- Тогда подпишите просто: Маргарита М.

- Готово.

- Спасибо. Теперь конверт. Главному редактору "Франс суар", Париж...
Хозяин тошниловки теряет терпение.

- Закончили вы свой треп или нет?- рычит он.- Вы за кого принимаете мою
официантку? За маркизу де Севинье, что ли?

- Возвращайтесь к своим обязанностям, дитя мое,- советую я, даю ей щедрые
чаевые, но удерживаю за руку.- Скажите, а в котором часу вы заканчиваете
свой каторжный труд у этого рабовладельца?

- В четыре часа!

- О'кей... Я буду ждать вас напротив за рулем мой машины. Договорились?

Она в восторге взмахивает ресницами. Подходит кабатчик, выпятив пузо.

- Это меня вы зовете рабовладельцем?- осведомляется он тусклым голосом.

Его пухлая морда бледна, как брюхо дохлой рыбы. Он упирает кулаки в
бедра, потому что видел в своей родной провинции, что так делают артисты в