прочисткой. Я был почти голоден!
отделение. Я заказал Париж. Через пять минут Старик был на проводе.
передумал, поскольку был не тот момент, чтобы отвлекаться на второстепенные
для него вопросы.
полицейского управления, ему нечего было бояться и он мог пребывать в
эйфории!
рогаликов. Затем отлакировал это марочным "Бургундским" хорошего года и,
подзарядившись, бросился вперед.
оставил.
накануне и который находился в полдороге в аэропорт. Я его поставил на
улице, перпендикулярной пути Влефты, а сам трамваем вернулся в город и
теперь прыгнул в "Мерседес". Путь к аэродрому был изучен мною почти
наизусть. В десять часов я был на месте. Посадку рейса из Нью-Йорка объявили
на десять с копейками. У меня еще оставалось время промочить горло двойным
коньяком в роскошном баре... Барменша была прекрасна, как... (хотел сказать:
как сердце А вы, как вы считаете, сердце красиво? С моей точки зрения,
отвратительно. Это доказывает, что символика развращает все!)... Скажем, что
она хороша, как весенний букет и хватит об этом. Я не мог не глядеть на нее,
хотя мой интерес к хорошо сложенным пастушкам с некоторых пор несколько
завял. Ее улыбка была смертельна для пуговиц на штанах, а груди напоминали,
что Швейцария - страна молочников.
гулять со своим женихом. Его зовут Франк, он летчик. Надеюсь, он будет на
высоте!
своем парне. Ее избранник - цвет общества, если хотите... Первый на всех
конкурсах... При этом очень любящий! Красавчик! Единственно, что омрачает их
идиллию,- это то, что он протестант, а она католичка! Тогда, не правда ли,
семейные разногласия: тогда зачем толочь воду в ступе, а! Бедняжка
жаловалась. Она хочет любить своего жениха, а не его религию.
магометанами. Она засмеялась, я тоже. Но ненадолго, так как увидел в зеркале
бара среди государственных флажков всех стран, фигу-рирующих в "Ларуссе" под
рубрикой "штандарт", свое жалкое отражение.
маску! К счастью, громкоговоритель объявил предстоящую посадку самолета. Я
допил стакан и расплатился за нашу оргию.
повторить... Когда имеешь привычку, от нее трудно отделаться, вы знаете!
Серебристая точка блестела в небе, похожая на осколок солнца*. Точка гудела
и приобретала очертания... Самолет медленно заходил на посадку, описывая на
горизонте гармоничную траекторию... Затем он мягко сел в конце поля и не
спеша стал приближаться, распластавшись, как доисторическое животное. Стали
видны винты, они вращались все медленней и наконец остановились. Я ждал.
преувеличением. Всегда испытываешь чертовское неудобство, когда ждешь
определенного господина для сведения с ним счетов.
своего поста наблюдения я его легко узнал. На нем было толстое верблюжье
пальто, в руках он держал солидный кожаный портфель. Это был высокий и
бледный молодой человек. Он был без шляпы, и его длинные космы падали на
шею.
увидел громадного типа, вышедшего из стоявшей невдалеке машины и
приближавшегося к нему. Вновь появившийся был смугл, цвета старой бронзы. Он
был лыс и одет весьма нескромно. Тигриный коготь, воткнутый в узел красного
галстука, завораживал взгляд.
Албанец казался мрачным. Может быть, у него предчувствие? Его компаньон был
похож на пирожок, только что вынутый из фритюра... Он потел жиром из всех
пор.
дорогу, опережая их на несколько десятков метров. У них "Альфа - Ромео". С
одной стороны, это меня тревожит, потому что эти сундуки очень быстроходные,
с другой стороны, это меня устраивает, потому что у него тонкий кузов.
всю обедню, но они не стали ничего делать и продолжали катить спокойно,
по-стариковски, со скоростью восемьдесят километров в час.
нажал на акселератор. Стрелка спидометра рванулась слева направо...
Девяносто, сто, сто десять... Я готов был к обгону, и оба пассажира "Альфы"
ничего не подозревали. Неожиданно я устремился на них, как будто потерял
управление. Хочу вам сказать, что это производит странное впечатление. Надо
быть япошкой, чтобы играть в человека-торпеду... Я видел, как уменьшается
разделяющее нас расстояние и увеличивается зад "Альфа Ромео". Мой домовой
сказал мне: "Вцепись в баранку, Сан-Антонио, и целься в стекло..." Было бы
глупо разбить башку о свое же стекло.
палату каталептиков. "Альфа", потеряв контроль, вылетела с проезжей части и
ударилась о стену справа. Мой "Мерседес" вынесло вперед, и он остановился
поперек дороги.
свою хлопушку из внутреннего кармана и приставил к Влефте. Он вытаращил на
меня глаза. Я нажал на гашетку три раза, и его глаза погасли. Пирожок рядом
с ним больше не шевелился и стал бутылочно-зеленого цвета. Я быстро подобрал
с колен Влефты кожаный портфель. Почему я это сделал? Я не смогу вам
объяснить точно. Без сомнения, чтобы оправдать свои действия в глазах типа
из сети Мохари. Чтобы он поверил, что целью содеянного было выкрасть
портфель.
моего смертоносного жеста. И только когда я взял курс на вторую машину, они
почуяли что-то неладное и что дело идет не просто об обычном дорожном
происшествии! Я услышал крики:
шарам, и он осел на свою сумку с почтой.
забыл включить контакт. Наконец мотор заработал. Я врубил вторую и нажал на
акселератор, резина завизжала. Машина рванула и устремилась вперед. Я жал на
всю железку.
свою миссию, но теперь меня преследуют. Человек двадцать видели меня, и у
них было время запомнить номер машины. Вскоре швейцарские полицейские, у
которых не слишком много дел, пустятся по пятам за вашим другом. Буду ехать,
пока возможно... Я обгонял машины, пересек железнодорожный переезд и выехал
на главную дорогу.
ли в Берн или направиться во Францию?... Второе меня прельщало больше, как
вы догадываетесь, только это было опрометчиво, так как, если я пущусь по
проселкам, то незамедлительно натолкнусь на полицейский кордон. А это было
бы очень плохо для моего здоровья. Фелиси выкармливала меня на смесях
Нестле, и было бы глупо свети на нет годы стараний одним неверным движением.
в городе. Я заметил сломанные ворота, плохо закрывающие въезд в брошенные
владения. Я вышел из машины, открыл их, въехал и спрятал тарантас позади
полуразвалившейся стены. Я снял шляпу и плащ, надел очки и взял портфель. Я
разглядывал брошенное владение на ученый манер, как архитектор, пришедший
составить план Версаля.
Если я не идиот, то мне необходим билет до Пантрюша. Потому что я того
мнения, - это мнение и моего домового, - что у бернских полицейских скоро
будет большая суматоха. Эти господа развернут большие маневры, чтобы меня
задержать.
оживление. Я приблизился к кассе и взял билет первого класса до Парижа. С
билетом в кармане мне показалось, что я уже там. Снабженный куском картона,
я справился по табло, когда отходит поезд, и увидел, что мой экспресс
отправляется через два часа. Это меня не устраивало, так как терялось
слишком много времени. Мне бы не помешало скорее очутиться подальше.
идеальным местом для слежки. Как только появляется удирающий куда-то тип,