Чтение 5–й страницы книги ~Рука~

женщинами, как только представлялась к тому возможность?

А может быть, и она такая же, как Патриция? Возможно, Рэй и Мона не
ревновали друг друга и делились своими похождениями?

Я дал себе слово все выяснить. Если кому и суждено воспользоваться,
так это мне...

Я чуть не уснул в ванне и едва не поскользнулся, вылезая из нее, - я
совершенно не владел своими движениями.

Что теперь предпримем мы - трое? Не спать же ложиться. Разве можно
спать, когда муж гостьи...

- Нет, Спать невозможно. К тому же комнаты становились ледяными и в
легком халате меня пронизывала дрожь. Я надел серые фланелевые брюки и
выбрал самый теплый пуловер, который надевал обычно, только когда шел
расчищать снег на дороге.

Одна из свечей догорела, и я зажег вторую, надел ночные туфли и
направился в гостиную.

- Есть ли в подвале запас дров?..

Мы почти никогда не пользовались камином, разве что принимая гостей.
В подвал спускались по лесенке, подняв трап, что затрудняло доставку
топлива.

- Думаю, что еще есть...

Машинально я взглянул на бутылку виски.

Когда я уходил, в бутылке оставалась половина, а сейчас едва на
донышке.

Изабель проследила за моим взглядом и, разумеется, поняла его
значение.

Ее следующий взгляд - на лицо Моны - послужил мне ответом.
Раскрасневшаяся Мона спала в кресле, я раскрывшийся капот обнажал ее
голое колено.

Приоткрыв глаза, я обнаружил, что лежу на диване, накрытый пледом в
красно-сине-желтую клетку. Занялся день, но свет едва проникал сквозь
густо заиндивевшие окна.

Что меня сразу поразило, а может быть и разбудило, так это привычный
запах, нормальный утренний запах: запах кофе. Нахлынули воспоминания о
прошедшей ночи. Включено ли электричество? Слегка повернувшись, я увидел
Изабель, стоявшую на коленях перед камином.

Голова у меня раскалывалась и совсем не было желания вступать в новый
день. Хотелось вновь уснуть, но прежде чем я успел закрыть глаза, жена
спросила у меня:

- Отдохнул немного?

- Да... кажется...

Встав, я обнаружил, что напился накануне куда сильнее, чем
предполагал. Все тело ломило, и голова кружилась.

- Скоро дам тебе кофе...

- А ты поспала? - спросил я, в свою очередь.

- Подремала...

Нет. Она стерегла нас, меня и Мону. Она, как всегда, была безупречна.
Таков уж у нее характер, что бы ни происходило, вести себя
безукоризненно.

Я представил себе, как она сидела в кресле, переводя взгляд с Моны на
меня, и бесшумно вставала, чтобы подбросить дров в камин.

Потом, с первым проблеском зари, погасила драгоценную свечу и пошла
на кухню в поисках кастрюли с самой длинной ручкой. Пока мы спали, она и
о кофе позаботилась.

- Где Мона?

- Она пошла одеться...

В комнату для друзей, что находится в конце коридора, окнами на пруд.
Я вспомнил о двух чемоданах из синей кожи, отнесенных туда Рэем перед
поездкой к Эшбриджам.

- Как она?

- Она еще не отдает себе отчета...

Я прислушался к вою урагана, завывавшему столь же сильно, как и
тогда, когда я засыпал; Изабель налила мне кофе в мою привычную чашку -
у нас, у каждого, было по своей чашке; моя чуть больше, так как я пью
много кофе.

- Надо принести дров...

Корзина, стоявшая справа от камина, была пуста, а в камине уже
догорали последние поленья.

- Я спущусь в подвал.

- Помочь тебе?

- Нет, что ты...

Понятно. Поглядывая на меня искоса, она видела, что я едва держусь на
ногах с похмелья. Она всегда все знает. Какой смысл притворяться?

Я допил кофе, закурил и прошел в комнатку рядом с гостиной, которую
мы называли библиотекой, потому что вдоль одной из ее стен стояли полки
с книгами. Отогнув овальный ковер, я обнажил трап, и только поднимая
его, спохватился, что мне нужна свеча. Все было туманно, казалось
призрачным.

- Сколько остается у тебя свечей?

- Пять. Только что я поймала по транзистору Хартфорд...

Это ближайший к нам большой город.

- Большинство районов находятся в нашем положении. Всюду ведутся
работы по восстановлению телефонных и электрических линий, но остаются
еще уголки, куда невозможно проникнуть...

Я представил себе людей, работающих среди снежного бурана,
забирающихся на обледенелые столбы. Представил себе аварийные машины,
которые прокладывают путь среди слежавшегося за ночь и неперестающего
валить снега.

Со свечой в руке, я спустился по лестнице и углубился в подвал,
высеченный в скале, желтой скале, которая и дала название старинной
ферме. Меня охватило искушение усесться там, чтобы в одиночестве
поразмыслить.

Но о чем? Все выяснено. Не о чем больше думать.

Остается поднять наверх дрова...

Об этом утре у меня осталось расплывчатое воспоминание, как о
некоторых воскресеньях моего детства, когда из-за дождя невозможно было
выйти и я не знал, куда себя девать. Тогда мне казалось, что люди и вещи
- все - не на своем месте и звуки, как уличные, так и домашние,
изменились. Я чувствовал себя потерянным, и на сердце наваливалось
отчаяние.

Это мне напомнило одну странную подробность. Отец в такие дни вставал
позднее, и я присутствовал при его бритье. Он ходил по комнатам, одетый
в старый халат, и его запах, как и запах спальни, был не таким, как
обычно, возможно, потому, что в этот день уборку производили позже.

- Добрый день, Доналд... Вы поспали немного?

- Да, спасибо. А вы?

- Я, видите ли...

На ней были черные брюки и желтая фуфайка. Она была причесана,
подкрашена и с усталым видом курила сигарету, лениво помешивая ложкой в
чашке.

- Что будем делать?

Она смотрела на огонь и говорила бесстрастно, просто так, чтобы
что-то сказать.

- Думаю, мне удастся сделать для вас яичницу... В холодильнике есть
яйца...

- Я не голодна...

- Я тоже... Если остался кофе...

Кофе, сигареты - вот все, что мне было нужно. Приоткрыв наружную
дверь, которую пришлось удерживать изо всей силы против ветра, я с
трудом узнавал окрестность.

Снег намело волнами, вышиной в метр. И он все еще валил, столь же
густой, что и ночью. Красное здание сарая было едва различимо.

- Ты думаешь, что можно попробовать? - спросила меня Изабель.

Попробовать что? Отправиться на поиски Рэя?

- Сейчас надену сапоги и канадку.

- Я пойду с тобой...

- Я тоже...

Бессмысленность всего этого была для меня очевидна. Меня так и
подмывало спокойно сказать им:

- Бесполезно идти на розыски Рэя... Я его убил...

Я помнил, что убил его. Я помнил все, что произошло на скамейке, все,
что я там передумал. Почему жена все время испытующе поглядывает на
меня?

По ее мнению, я вчера напился. Ясно. Но разве это преступление?
Человек имеет право напиться дважды за всю жизнь. Я выбрал для этого
неподходящий вечер, но кто же мог предвидеть?

К тому же во всем виноват Рэй. Если бы он не увлек Патрицию в ванную
комнату...

Тем хуже. Буду продолжать притворяться. Я надел сапоги, натянул
канадку. Изабель проделала то же самое, сказав Моне:

- Нет, ты останешься. Кто-нибудь должен поддерживать огонь...

Мы шли рядом, проталкиваясь сквозь снег, который образовывал чем
дальше, тем более непроходимые завалы. У нас сразу же обледенели лица. У
меня кружилась голова, и я опасался, что вот-вот силы мои окончательно
иссякнут и я рухну в снег. Но я не хотел сдаваться первым!

- Это бесполезно... - решила наконец Изабель.

Прежде чем войти в дом, мы сцарапали лед с одного из окон, чтобы