Чтение 5–й страницы книги ~Долгое ожидание~

скажу.

- Откуда он родом? Старик повел плечами:

- Кто его знает. Он приехал в город лет шесть назад. Начал с того, что
держал салун, но за это время вырос в крупную фигуру. - Он замолк и впервые
за весь разговор поднял взгляд от пола, посмотрев мне прямо в лицо. - Для
человека, которому нужно немедленно убираться из города, ты что-то очень
любопытен, Джонни.

- Но я не собираюсь отсюда сматываться.

- Тогда можно спросить тебя кое о чем?

- Валяй.

- Ты убил Боба Минноу?

- Догадайся сам, - неопределенно ответил я.

На стене пробили часы, а снаружи заплакал ребенок.

- Я никогда не думал, что это сделал ты, Джонни. - Он улыбнулся и пожал
плечами. - Я никогда не думал этого, мой мальчик, а теперь я начинаю
сомневаться.

Я почувствовал, как моя физиономия расплывается в гадкой ухмылке.

- Почему же?

- Мне казалось, что у тебя никогда не хватило бы духу совершить такое,
вот почему.

- А что изменилось сейчас?

Он долго молчал, а потом тихо сказал:

- Чтобы вернуться сюда, нужно куда больше храбрости, чем чтобы прикончить
старину Боба. Я растер каблуком окурок.

- Никогда не пытайся раскусить человека до конца, старик. Все равно
ничего не выйдет.

- Наверное, ты прав, Джонни. А что тебе сказал по этому поводу Линдсей?

- Линдсей крутой полицейский. Он просто из кожи вон лезет, чтобы пришить
мне убийство. У него имеется пистолет, из которого застрелили Боба Минноу, а
на пистолете отпечатки моих пальцев - так заявил Линдсей. Старик широко
открыл глаза.

- Тогда ты не сможешь...

Я вытянул обе руки, чтобы он мог увидеть, на что похожи мои пальцы.

- Он не смог ничего доказать. И даже если бы он исследовал каждую
клеточку моего организма, он все равно ни за что не сумел бы доказать, что я
- это я. Глупо, правда?

- Джонни! - задохнулся он. - Это еще никому не помогало...

Я расхохотался:

- Спорим?

На лице старика отразилось крайнее смятение и удивление.

- Послушай, мне надо выпить, - прохрипел он. - У меня есть еще два часа
до того, как мне нужно будет снова открыть лавочку, так что поехали, выпьем
где-нибудь.

- Вот теперь ты говоришь дело, - согласился я и вышел из будочки.

Заперев кассу, старик повесил на дверь будки большой замок, потом натянул
пальто, и мы вышли на улицу. Из бокового кармана пальто старика торчала
почтовая открытка. Я осторожно вытянул ее оттуда и бросил на землю.

- Смотри, ты что-то обронил, - толкнул я старика. Он поблагодарил, взял у
меня открытку, которую я услужливо поднял, и сунул обратно в карман. Но я
все-таки успел прочитать адрес: "Николае Гендерсон, 391, Саттер-Плейс".

У старика был потрепанный "фордик" 1936 года выпуска. Он сел за руль, а я
втиснулся на сиденье рядом с ним.

- Куда мы едем?

- Тут неподалеку есть вполне приличный ресторанчик, единственный, где
пока еще можно съесть настоящий бифштекс. Кстати, там и девочки есть, если
интересуешься.

- - Девочками я всегда интересуюсь, - плотоядно произнес я и
расхохотался.

Он так резко обернулся ко мне, что чуть не потерял равновесие. " - А ты
стал совсем другим.

- Понимаешь, папаша, пять лет - долгий срок. Вполне достаточный, чтобы
человек мог основательно перемениться, - ответил я небрежным тоном.

Старик сделал резкий поворот, огибая остановку рейсовых автобусов.

- Пожалуй, ты прав, - согласился он.

Глава 3

Ресторанчик находился у самой автострады. Это был скромный домик с
большой вывеской: "ОТБИВНЫЕ И БИФШТЕКСЫ ЛУИ ДИНЕРО".

В сущности, это была бревенчатая лачуга с огромным камином, сложенным из
неотесанных каменных плит.

Но, судя по количеству машин, припаркованных перед ней, заведение
процветало.

В зале играл джаз, на танцевальной площадке несколько пар отплясывали
румбу, остальные одобрительно похлопывали и свистели. Старик поздоровался с
некоторыми посетителями и с самим Луи, который закричал:

"Хэлло!" - с сильным итальянским акцентом. Старик представил меня хозяину
и его жене, и я, кажется, поздоровался с ними. Я говорю "кажется", поскольку
все внимание мое в этот момент было обращено на блондинку певицу,
пританцовывавшую у микрофона. Она была одета в темно-зеленое платье,
запахивавшееся как купальный халат и державшееся на одной-единственной
пуговице. И как бы она ни поворачивалась, вашему взору открывались ее
соблазнительные смуглые ножки и бедра. Это заманчивое зрелище заставляло
посетителей то и дело забывать о своих бифштексах. В песенке, которую она
исполняла, было только два куплета, так что, к неудовольствию публики, ножки
промелькнули всего несколько раз. Но девица тут же, не давая никому
передышки, начала другую песню и на этот раз стала так извиваться, что чуть
не выскочила из своего платья, так что публика взвыла от удовольствия.
Правда, и эта песенка кончилась чересчур быстро. Певица раскланялась под
бурю аплодисментов и исчезла за занавесом.

- Ну как, понравилось? - поинтересовался Луи.

- Ага, - отозвался я.

Луи одарил меня широкой улыбкой и довольно похлопал себя по животу.

- Да, Уэнди сегодня в ударе. Она просто великолепна! Думаю, скоро она
сделает сногсшибательную карьеру.

- Она сделала ее давным-давно, - пробормотал, я.

- Так и есть. Но только здесь ей нравится, и она не хочет уходить. К тому
же плачу я ей по-королевски. Великолепная девушка! А теперь, Ник, что вы с
вашим юным приятелем хотите отведать?

- Ну, конечно, пусть нам дадут пару бифштексов, - отозвался старик, - но
сначала мы хотели бы выпить. Мы сядем за тот столик в углу.

Он имел в виду столик, который загораживала кадка с пальмой и который
оказался незанятым, скорее всего, потому, что никто его не заметил. Выпивку
принесли в ту же секунду, как мы за него уселись, и едва только мы успели с
ней разделаться, как возник официант со второй порцией.

- Послушай-ка, папаша, и часто ты проводишь здесь вечера?

- Время от времени человеку требуется разрядка.

- Отличная мысль. Но может быть, за эти годы ты успел стать владельцем
автобусной линии?

- Черт возьми, Джонни, но мне это вовсе не дорого обходится. Один мой
приятель поставляет Луи мясо со скидкой, так что Луи в свою очередь
обслуживает нас по сниженным ценам. А бифштексы тут просто необыкновенные.

Так оно и оказалось. Бифштексы были потрясающими. Я и не подозревал, что
до такой степени проголодался, пока не обнаружил перед собой пустую тарелку.
Насытившись, я достал сигарету и откинулся на спинку стула, но едва я
чиркнул спичкой, собираясь закурить, из-за пальмы возникла блондинка. Огонь
обжег мне пальцы.

Она переоделась, но и это платье сидело на ней не хуже зеленого. Правда,
когда я рассмотрел ее получше, то понял, что дело было вовсе не в платье, а
в том, что скрывалось под ним. Она промолвила глубоким и чуть хрипловатым
голосом:

- Привет, Ник! - и сморщила носик, заметив меня.

- Привет, Уэнди! Познакомься, мой друг Джонни. Мне нравятся женщины,
которые, знакомясь, крепко пожимают руку, словно мужчина. Таким образом вы
получаете возможность сразу же понять, из какого теста они сделаны. С этой
было все в порядке.

- Здравствуйте, Уэнди! Мне очень понравился ваш номер.

Она издала горловой смешок.

- Я вас не разочаровала?

- Пожалуй, чуть-чуть. Я все время надеялся, что нитки, на которых
держится эта пуговица, лопнут.

- Ну, мне тогда было бы очень холодно, - заметила она.

Я усмехнулся:

- Уж как-нибудь я бы вас согрел. Старик хрюкнул:

- Только попробовал бы, Джонни. Присаживайся, Уэнди. Ты ведь уже
освободилась на сегодня?

- Да, на сегодня я закончила и собираюсь домой. Ты не подвезешь меня?

- Обязательно. Я подброшу тебя до вокзала, а Джонни отвезет тебя дальше.

Это было очень мило с его стороны.

- Великолепно! - воскликнула Уэнди. - А мне не придется драться с вами?

- Не беспокойтесь. В тот день, когда мне придется применить силу, чтобы
девушка сделала то, чего мне хочется, я повешусь.

Уэнди оперлась подбородком на кулачок и от души улыбнулась. У нее было
чудесное личико с огромными страстными глазами и чувственным ртом.

- Да я просто так спросила. В наши дни трудно разобраться в людях, а у
вас такой вид, будто вам сегодня уже порядочно досталось.

- Вы имеете в виду повязку на голове?

- И повязку, и пиджак.

Старик отодвинул тарелку и допил все, что оставалось у него в бокале.

- Это ему досталось от копов, милочка. Улыбка мгновенно испарилась с ее