промычал, и дипломат накинул на него снятый с полки ярко-полосатый плед.
Только-только разбрелись они, гуляя, как советская администрация, выражая
интересы трудящихся масс, объявила по радио:
ожидания, где перед вами выступит командир корабля с важным сообщением.
Повторяю...
замечательный воздух предгорья, огляделся победительно и увидел
здоровенного добродушного мужика, который стоял у самолетного шасси и
бессмысленно рассматривал небо.
порядке, неполадка, сейчас все исправим и полетим. Нет уж, лучше я здесь
погуляю.
аэровокзала.
оглядел пестрое сборище и начал глубоким басом:
неуемный восторг саксофонной руладой.
Рузаев строго посмотрел на лабухов и, откашлявшись продолжил: - Через
полчаса, минимум через сорок минут из республиканского центра на вертолете
прибудет ремонтная бригада с запчастями, которая устранит замеченные
экипажем в полете незначительные неисправности левого двигателя. Ремонт
ориентировочно продлится около часа. Так что продолжение полета последует,
если брать с запасом, через два часа. Сейчас будут сгружены контейнеры с
пищей, и вы поужинаете здесь, потому что салон самолета может понадобиться
ремонтной бригаде. Кроме того, будет торговать ларек на валюту. По всем
интересующим вас вопросам можете обращаться к экипажу. - Трое молодцев в
синем за его спиной охотно покивали публике. Закончил свою речь Сергей
Сергеевич весьма эффективно: - А теперь попросим все вместе наших
музыкантов дать нам маленький концерт!
эти подхватили. Захлопали и аборигены: любопытно было им послушать
недобредавших еще сюда столичных гастролеров.
удовольствия осмотрел аудиторию и заявил нахально:
пальцем указал на Александра Ивановича, - для папика. В надежде поймать
драйв. Если поймаем - спасибо вам.
началось.
скрепленной пятерки стульев, выдал на их фанерных сиденьях вступительный
брэк. Вошел саксофон, мотая душу, загудели гитары, а Дэн запел негромко и
лающе. Он пел о черном вине ночи, которое пьет человек, потерявший
надежду, идя в полной тьме в никуда из ниоткуда.
врубились в андерграундовую пьесу: наслышаны были, что модно это. Но тут
три бортпроводницы вкатили в зал три алюминиевых контейнера, и культурные
граждане стали, стыдясь и таясь (голод не тетка), расхватывать извлекаемые
из контейнеров подносы с пресловутой авиационной курицей и джемом.
достигли того, чего хотели. Они поймали драйв, они тащились. Они играли
для себя и отчасти для папика, который стоял рядом, слушая их, и которому
хотелось выпить, а не есть. Но прежде дослушать ребят, работавших для него
истово и самозабвенно. Пьесы без паузы переходили одна в другую, а
пассажиры бесшумно поглощали казенную пищу.
подносы и по новой старались понять современную музыку.
инструментов и в первые мгновения воспринимался как звук еще одного
музыкального инструмента. Но постепенно звук этот перешел в
жизнеутверждающий всепоглощающий рев.
было непонятно, чему аплодировала публика: то ли выступлению артистов, то
ли появлению вертолета. Скорее все-таки вертолету. Быстренько покончив с
рукоплесканием, народ рванул на волю.
моторный рев, стали видны лопасти крутящегося раскидистого винта. Еле
удерживая фуражку обеими руками, к создавшему буранный ветер вертолету
побежал второй пилот. Из обширного вертолетного брюха выпрыгнули по
очереди четыре человека в рабочей униформе. Объединились со вторым
пилотом, бурно заговорили, изображая нечто непонятными жестами. На людей,
на аэровокзал, на горы они не смотрели, не интересовало их это.
утихающий шум местное радиовещание. - Настоятельно просим вас вернуться в
зал ожидания. Своим присутствием на летном поле вы мешаете ремонтной
бригаде производить работы.
вторым пилотом, поднялась в самолет, наблюдать было не за чем, и пассажиры
подчинились командирскому приказу.
рок-группа и Александр Иванович, предусмотрительно не участвовавшие в
экскурсии к вертолету, уже причащались у импровизированной стойки.
Жаждущим пришлось выстраиваться в очередь.
жизни. Они стояли у стен и тоскливо следили за тем, как отоваренные
счастливчики ретиво опрокидывали и опустошали только что наполненные
бокалы. Когда очередь рассосалась и прилавок с напитками обнажился во всей
своей красе, один из темно-серых ватников не выдержал и, как сомнамбула,
направился к вожделенной стойке.
щелкнув толстенным черно-желтым ногтем по зеленому боку "Балантайна", и
протянул двадцатидолларовую бумажку.
его рифленой спиной. Человек, которого звали Серым, медленно и
настороженно обернулся. За его спиной стоял Александр Иванович со стаканом
в руках и скалился. И непонятно было, улыбнулся он или ощерился.
звали Серым. Продавщица с двадцаткой замерла. Он, краем глаза заметив ее
нерешительность, подсказал ей: - А ты наливай, наливай.
хотел все знать.
дело?
молчал. Сколько отсидел?
заметил, что буфетчица по-прежнему на распутье - наливать или не наливать.
- Налейте ему. Деньги настоящие. Наш Серый не фальшивомонетчик. Он суровый
скокарь-домушник.
наполненный подозрительной стюардессой, левой рукой взял сдачу, сунул ее в
карман, выпил до дна, нашел глазами Александра Ивановича, встретился с ним
взглядом и, смачно плюнув в пустой стакан, поставил его на стойку.
криком от отвращения стюардесса. Не отвечая, Серый кинул на стойку пятерик
из сдачи и, не торопясь, удалился.
в ярости сжал челюсти. Боже, как ненавидел он таких, ушедших от
человеческой жизни навсегда и с дешевой бравадой. Их завистливую жадность
без границ, их подлый и направленный на действия цинизм, их фальшивый
воровской кодекс, их пошлые и дешевые позы, их речь, жесты, манеру
поведения!..
Березин Федор
Прозоров Александр
Сертаков Виталий
Круз Андрей
Белогорский Евгений
Конан-Дойль Артур