Чтение 5–й страницы книги ~Запоздалое раскаяние~

шляпу и скривил рот в гримасу, которая должна была изображать улыбку.

- Извините, мсье Меллерей, - проговорил он нежным тоном, - я хотел
поговорить с вами по телефону, но м-ль Тусси...

Он укоризненно покачал головой.

- Но м-ль Тусси устверждала, что не знакома с вами.

Жак Меллерей больше ничего не понимал. Он ожидал худшего и инициатива
незнакомца вывела его из равновесия.

- Что вам угодно?

- Я просто хотел с вами побеседовать, - сказал его преследователь.

- Здесь?

- Если м-ль Тусси разрешит.

Жаннина не сказала ни слова. Она находилась немного позади них,
бледнее чем обычно и смотрела на постороннего человека в кожаном пальто с
выражением страха и любопытства.

Движением век она дала свое согласие, когда Жак вопросительно
посмотрел на нее.

Они пошли обратно в комнату, сопровождаемые гостем, непринужденно
удивлявшегося обстановке квартиры.

- У вас очень мило, - сказал он.

Жак сильно вспотел и снял пальто. Незнакомец тоже сделал это и
положил пальто и шляпу на кушетку.

Казалось, он был вполне доволен и совсем не спешил перейти к сути
дела. Когда он неторопливо закурил длинную американскую сигарету, Жаннина,
нервы которой были на пределе, спросила его:

- Кто вы?

- Подожди спрашивать господина, - перебил ее Жак, который обрел часть
своего спокойствия, - дай ему придти в себя.

- Правильно, мсье Меллерей: и я буду рад обсудить с вами этот вопрос.

- Присаживайтесь.

- Спасибо.

Незнакомец сел в кресло, далеко отставив от себя свои длинные ноги.

- В приятном обществе всегда можно договориться.

Вблизи он казался не столь безобразным. Светлые волосы, густые и
длинные на затылке, смягчали его жесткие черты. Он говорил с певучим и
медлительным акцентом, свойственным жителям Лиона.

- Всегда можно договориться, если каждый проявит добрую волю. В
доказательство своей доброй воли, сегодня после обеда я позаботился о том,
чтобы вы меня заметили.

- Это вы теперь говорите.

- Если бы я хотел, то был бы невидим, как воздух, которым вы дышите.
Могу вам доказать: как только вы покинули Сант-Лауренс, то больше меня не
замечали. Верно или нет?

Жак подумал над ответом, подвигая столик-бар к тому креслу, на ручку
которого он сел. Он поставил на него бутылку и два стакана.

- Нет, спасибо, - отказался незнакомец, - не во время службы...

- Тогда... Вы считаете себя все еще на службе?

- Более, чем когда-либо. В нашей профессии...

- Прекрасная профессия, - вокликнула Жаннина.

Ее вспыльчивось вызвала у незнакомца смех.

- Недавно вы спросили кто я, как видно вы знаете это.

Молодая женщина хотела ответить, но Жак остановил ее быстрым жестом.
Она замолчала и села на стул, дрожа от возмущения.

- Я слежу за вами уже восемь дней, мсье Меллерей, - снова начал
незнакомец, откинув голову на спинку стула. Восемь дней записываю я час за
часом, минуту за минутой, как вы проводили время.

Кончиком пальца он аккуратно стряхнул пепел своей сигареты в
пепельницу на подставке, которую Жаннина по привычке хозяйки дома
поставила возле него.

- И я полагаю, вы знаете точно, почему я слежу за вами, особенно
сегодня вечером, когда вы пытались от меня скрыться.

Приготовляя себе выпивку Жак попытался иронически спросить
незнакомца:

- И почему же я пытался ускользнуть от вас?

Но это не вышло. Его ирония звучала фальшиво. Свое посещение Жаннины
он не мог объяснить, не компрометируя себя.

- Мсье Меллерей, оказывается вы хороший игрок, - сказал его
преследователь.

Эту фразу, произнесенную укоризненным тоном, без резкости, можно было
понять так: "Ведь вы не ребенок!"

Раздраженный, недовольный своей реакцией, Жак не мог удержаться от
негодующего жеста.

- Прошу вас, ближе к делу!

- Я иду к нему, - ответил его конвоир. - Девять лет назад вы были
неприметным лыжником среди многих других в Вильс-де-Лан...

- Стоит ли начинать с Адама и Евы, - хотел насмешливо сказать Жак,
однако, закусил губу, предоставив противнику первому показать свое оружие.

- В Вильс-де-Лан вы познакомились с Эллен Шаррле. Ей было 36 лет. Вы
были на 10 лет моложе ее. Разница в возрасте сглаживалась разницей в
состояниях. Вы женились на м-ль Шаролл - или она вышла за вас замуж, как
вам будет угодно. Тогда она уже была шефом, обладательницей перчаточной
фабрики Шоролле...

Он окончил свою речь с комическим пафосом.

- Фирма основана в 1890 году, имеет золотые медали на международных
выставках... Короче говоря, это была сделка, верно?

- Ну, дальше, - с улыбкой сказал Жак, не показывая своих чувств.

- М-ль Шаролле - извините, мадам Меллерей - не была спортсменкой. Она
ни разу не каталась на лыжах. Ваша же любовь к снегу, мсье, напротив,
осталась такой же. Вас часто можно было видеть по воскресеньям в
окрестностях, занимающегося скоростным бегом на лыжах в то время, как жена
ваша оставалась в Гренобле.

Это была одна небольшая уступка, которую дала ему эта тиранша,
которая мало помалу прибирала его к рукам, и которая подавляла его
характер и его индивидуальность.

Это были короткие моменты настоящей свободы, внушаемой им в
одиночестве, когда он бешеным темпом мчался независимый ни от кого.

Он забывал о своем положении "мсье при мадам", как называли его
работницы перчаточной фабрики, не подозревая, что он их слышит. Он
реабилитировал себя в борьбе с природой, становился опять мужчиной без
комплекса неполноценности.

- Пять месяце назад вы познакомились с присутствующей здесь м-ль
Жанниной Тусси...

Он мчался по тяжелой трассе, как вдруг перед ним появился неловкий,
шатающийся лыжник. Очевидно начинающий, которому захотелось ехать по
трассе, предназначенной для опытных гонщиков.

Столкновение было неизбежно.

Оба лыжника упали, но пушистый снег смягчил их падение. К счастью,
Жак все же успел замедлить свою скорость. Легко мог произойти несчастный
случай, однако дело ограничилось забавным происшествием. Между поднятым
воротнком лыжной куртки и многокрасочной шерстяной шапочкой показалось
девичье лицо, неотразимое в своей молодости и свежести и раздался
заразительный смех. Жак помнил, что он смеялся тоже, как никогда,
счастливый от всей души. Они долго смеялись оба, Жаннина и Жак, сидя на
снегу друг против друга...

- В то время м-ль Тусси жила в меблированных комнатах. Вы подыскали
для нее эту квартиру и с тех пор...

Жак почувствовал, что после этого длинного вступления, этой так
сказать психологической подготовки, должно начаться главное наступление.
Он постепенно успокаивался.

- Вы хорошо информированы.

- За это я получаю деньги.

- Конечно, от моей жены.

Незнакомец сделал жест возражения.

- Мадам Меллерей платит моему шефу. Я лишь колесико в машине,
неприметный служащий частного детективного агентства в Гренобле. Вы знаете
его вероятно?

В это время он показал свою деловую карточку и проговорил медоточивым
голосом:

- Частное детективное агентство - расследования и розыски всякого
рода.

Откуда у Эллен возникли подозрения, что я имею любовницу, спросил
себя Жак. Как могли эти подозрения так разрастись, что она обратилась в
детективное агентство?

Сплетни? Анонимные письма? Неосмотрительность с моей стороны.

Она не устроила ему ни одной сцены ревности, не сделала даже
малейшего намека. В отношении к ней он не изменился, и все же она призвала
на помощь профессионального сыщика. Но разве не было это в ее характере?

Разве не всегда, не постоянно она была такой холодной, расчетливой,
методичной во всем?

Показав Жаку свою карточку, незнакомец протянул ее Жаннине.

- Это касается и вас, м-ль.