уставился на стену над письменным столом, глаза разгорелись как-то
по-новому, жестко вспыхнули. Все лицо напряглось, последние сомнения
рассеялись.
подхватил три листка бумаги с написанным на них именем "Джоуи Чилл",
разорвал их на мелкие кусочки и сжег в пепельнице.
Глава 7
маленьким неряшливым письменным столом в, пустом кабинете, в котором у
противоположной стены стоял еще один такой же стол. Тот был аккуратный и
прибранный, на нем размещался ониксовый письменный прибор с зеленой
промокашкой, небольшой латунный календарь и раковина морского уха,
служившая пепельницей.
соломой круглая подушка, выполнявшая роль мишени. В левой руке у Пита
Маркуса была пригоршня ручек с перьями, и он метал их в подушку, как
мексиканский метатель ножей. Делал он это рассеянно, без особого
мастерства.
прислонился к филенке, глядя на Маркуса. Песочноволосый со скрипом
развернул свой стул, наклонился вместе с ним назад, так, что тот
коснулся стола, почесал подбородок широким ногтем большого пальца.
губами.
открытыми глазами, затем спокойно, настороженно сказал:
в виду.
пушечка, черт бы ее побрал, можно спрятать в кармане жилета.
Никколитовые пули. Пистолет, между прочим, автоматический, а гильз мы не
нашли.
из-за которых убил, оставил.
рыжевато-коричневых бровей.
в руке Марра, убийство получается преднамеренное.
постоял, глядя на улицу. Немного погодя Маркус глухо сказал:
глядя на него сверху вниз.
Марра, отзывают в управление. Вот и вымещаю зло на тебе. Ты тут
спокойненько сидишь, а меня посылают на озеро Пума только того ради,
чтобы подложить мне в машину тушку оленя и чтобы я попался охотничьему
инспектору.
глаза широко открылись. Ноздри большого носа побелели.
головой.
остальное мог сделать и кто-то посторонний.
запустил ею в круглую соломенную подушку. Перо воткнулось, задрожало,
сломалось, и ручка с шумом упала на пол.
просто работа. Только и всего. Средства к существованию. У меня нет
никаких идеалов относительно работы в полиции, как у тебя. Одно твое
слово, и я швырну эту чертову бляху в морду старику.
напейся.
к тому месту, где тот, расширяясь, образовывал альков с тремя дверьми.
На средней было написано: ШЕФ ДЕТЕКТИВОВ. ВОЙДИТЕ. Делагерра прошел в
небольшую приемную с обыкновенной стойкой посередине. Сидевший за
стойкой полицейский стенографист поднял глаза, затем кивнул на
внутреннюю дверь. Делагерра открыл дверцу в стойке, постучал во
внутреннюю дверь и вошел.
крупный, нескладный, несколько дряхлый мужчина, восседал за тяжелым
письменным столом. Он окинул Делагерру жестким взглядом. У него было
вытянутое грустное лицо человека, которому не угодишь. Один глаз сидел у
него в голове как-то криво.
денди, носил короткие гетры. Рядом с ним на другом стуле лежали
перламутрово-серая шляпа, серые перчатки и трость эбенового дерева. У
него была копна седых волос и красивое лицо гуляки, розовое от
постоянного массажирования. Он улыбнулся Делагерре с несколько ироничным
видом, закурил сигарету в длинном янтарном мундштуке.
седовласого и сказал:
Макким наклонился вперед и сжал тупые пальцы с обгрызенными ногтями на
блестящей столешнице.
Нашли что-нибудь?
взглядом.
багажнике собственной машины.
провел отполированным розовым ногтем себе по горлу и издал рваный звук
языком и зубами.
Маккима, ждал. Макким заговорил неторопливо, грустно:
шерифов, какие когда-либо служили в этом округе. Сегодня вы страшно
подмочили свою репутацию. Вам предъявляют обвинение в нарушении правил
охоты, в неповиновении офицеру округа Толука, находившемуся при
исполнении служебных обязанностей, и сопротивлении аресту. Что вы на все
это скажете?
доказательств, я полагаю. - Он сухо улыбнулся. - Делагерра спокойно
продолжал:
бляху, потер ее о рукав, посмотрел на нее и подтолкнул по гладкому
дереву стола к Маккиму.
испанская. Ни негритянско-мексиканская, ни янки-мексиканская. Мой дед
разделался бы с подобной ситуацией, потратив меньше слов и больше
пороха, но это вовсе не означает, будто я считаю это смешным. Со мной
это специально подстроили, потому как когда-то я был близким другом
Донегана Марра. Вы знаете, и я знаю, что это обстоятельство никогда не
отражалось на исполнении мною своих обязанностей. Комиссар же и его
политические сторонники подобной уверенности, вероятно, не испытывают.
взвизгнул он.
посмотрел на Дрю. Тот снова сел, хмурясь и тяжело дыша.
встал.
Держите со мной связь. - Он быстро, даже не оглянувшись, вышел из
комнаты через внутреннюю дверь.
прочистил горло, напустил на себя примирительную улыбку и сказал:
обижайтесь. Урок, который вам преподают, это нечто такое, через что нам
всем пришлось пройти. Вы позволите дать вам совет?
лишь уголков его губ.
нему вернулось благодушие.