лежал, оцепенев от горя, и думал: "Я никогда не забуду этот день. Никогда,
покуда живу. Четырнадцатое августа 1939 года. Это самый важный день в моей
жизни!"
изнутри походило на садок для кроликов - ряды клетушек, предназначавшихся
для того, чтобы распознать болезнь, облегчить страдания больного, вылечить
или - случается и такое - похоронить его.
Время, когда персонал больницы может перевести дух и подготовиться к
сражениям наступающего нового дня.
То, что выглядело вначале как самые обычные роды, внезапно превратилось в
ЧП. Вплоть до самого момента появления на свет ребенка миссис Карл Чински
все шло нормально. Миссис Чински была здоровой женщиной в расцвете сил, а
ее широкие крестьянские бедра с акушерской точки зрения не оставляли
желать ничего лучшего. Схватки участились, и роды протекали по графику.
вызвали никакой тревоги. Хотя лишь три процента родов проходит при
ягодичном предлежании, то есть когда ребенок выходит попкой вперед, их
обычно принимают без особых трудностей. Есть три типа родов при ягодичном
предлежании: спонтанные, где помощь не нужна, с родовспоможением, где
природе помогает акушер, и полный "обвал", когда ребенок заклинен в
материнской утробе.
будут спонтанные, самые простые. Он наблюдал, как появились ступни
ребенка, а за ними и ножки. После еще одной потуги матери показались
ляжечки ребенка.
разок.
Никакого движения. Он просунул руку мимо ребенка, через узкий проход,
ведущий в матку, и начал исследование. Вдруг его лоб покрылся крупными
каплями пота.
пытаясь вытолкнуть ребенка наружу. Но тот не сдвинулся с места. Доктор
чувствовал на ощупь, что пуповина прижата тельцем ребенка к тазу матери,
блокируя кровоснабжение младенца.
сердцебиение ребенка.
исследуя, словно это были щупальца, управляемые на расстоянии его мозгом.
тревога. - Сердцебиение отсутствует!
надежда на то, что младенца удастся оживить, если они успеют вовремя его
извлечь. Оставалось не более четырех минут, чтобы вынуть ребенка, очистить
его легкие и заставить крохотное сердечко снова забиться. За пределами
четырех минут мозг новорожденного подвергнется обширным и необратимым
повреждениям.
стрелки электрических часов на стене, щелкнув, встали на цифру 12, а
большая красная секундная стрелка пошла на первый круг.
баллон с дыхательной смесью для неотложной помощи, а доктор Уилсон в это
время пытался сдвинуть с места застрявшего ребенка. Он начал манипуляцию
Брехта, стараясь раскачать ребенка и повернуть его плечи так, чтобы он мог
пройти через вагинальное отверстие. Все безрезультатно.
впервые видела, как принимают роды, вдруг почувствовала дурноту и выбежала
в коридор.
своих мозолистых ручищах. Сегодня самый счастливый день в его жизни. Он
был плотник по профессии, человек простой, веривший в ранние браки и
большие семьи. Этот ребенок у них первенький, и он с трудом сдерживал свое
волнение. Чински очень любил свою жену и знал, что без нее пропадет. Он
думал о жене в тот момент, когда практикантка пулей вылетела из
операционной, и крикнул ей:
ребенком, выпалила:
ртом воздух. Когда его доставили в палату реанимации, помочь ему уже было
нельзя.
стрелкой часов. Он мог ввести руку внутрь, прикоснуться к пуповине и
ощутить ее зажатость, но освободить ее никак не удавалось. Каждый его
нервный импульс требовал, чтобы он вытянул наполовину родившегося ребенка
силой, но ему приходилось видеть, что бывало с младенцами, которым
помогали появиться на свет таким образом. Миссис Чински теперь стонала в
полубеспамятстве.
драгоценного времени после полного прекращения циркуляции крови в мозгу
ребенка. Перед доктором Уилсоном встала еще одна проблема: что делать,
если ребенка удастся спасти после того, как истекут четыре минуты?
Оставить его жить, чтобы он превратился в растительный организм? Или дать
ему умереть быстро и без страданий? Он отогнал эту мысль и ускорил темп
работы. Закрыв глаза и работая на ощупь, Уилсон целиком сосредоточился на
том, что происходило внутри тела женщины. Он применил манипуляцию
Морисо-Смелли-Ве - сложную серию движений, направленных на то, чтобы
ослабить зажатость и освободить тельце ребенка. И вдруг сдвиг произошел.
Он почувствовал, как ребенок стронулся с места.
ввел их внутрь и наложил на голову ребенка. Еще мгновение - и голова вышла
наружу.
краснолицее и орущее, протестовало против той бесцеремонности, с какой его
выгоняли из покойного и темного материнского лона на свет и холод.
и не двигалась.
теперь стало быстрым и автоматическим - результат многолетней практики.
Обернутые марлей пальцы очистили зев ребенка, открыв воздуху доступ к
отверстию гортани. Уилсон уложил ребенка на спину. Акушерка подала ему
небольшой ларингоскоп, соединявшийся с электрическим отсасывающим
устройством. Введя инструмент, он кивнул, и сестра щелкнула выключателем.
Послышался ритмичный сосущий звук, производимый аппаратом.
и так опоздали, и повреждения мозга уже не избежать. В этих делах никогда
нельзя быть полностью уверенным. Ему приходилось видеть больничные палаты,
полные несчастных созданий с телом взрослого человека и разумом ребенка, а
то и хуже.
ему надежду.
простит его. Он отсоединит провод, скажет, что ребенка спасти было
невозможно. Никто не усомнится в его действиях. Он еще раз пощупал кожу
ребенка. Она была холодной и липкой.
Девочка-то хорошенькая. Она бы выросла и стала красивой женщиной.
Интересно, как могла бы сложиться у нее жизнь. Вышла бы замуж и нарожала
детей? Или стала бы художницей, или учительницей, или служащей в
какой-нибудь компании? Была бы богатой или бедной? Счастливой или
несчастной?
забилось. Одно неуверенное, неровное сокращение, еще одно, и вот уже
сердцебиение стабилизировалось, стало сильным и ровным. Находившиеся в
операционной отреагировали одобрительными возгласами и поздравлениями.
Земляной Андрей
Буркатовский Сергей
Афанасьев Роман
Андреев Николай
Прозоров Александр
Прозоров Александр