этого города. Разве не сказал Старк о том, что это существо
может вырваться из своей темницы? Нет, я должен сразиться с ним
сейчас, пока оно заперто в этом доме.
она, заламывая руки.
дьявольская жажда не пересилит человеческой ненависти, и я
подниму это лезвие, каравшее в былые времена ведьм, колдунов,
вампиров и оборотней -- на все гнусные легионы ада. Иди! Возьми
пса и беги домой во весь дух!
отстранил девушку и мягко вытолкнул ее за дверь, закрыв ее
перед рыдающей Марджори. Взяв со стола свечу, я быстро вышел в
коридор, куда вела дверь из кладовой. Лестница показалась мне
зловещим черным колодцем, к тому же неожиданный сквозняк задул
свечу у меня в руке, и я не обнаружил в карманах спичек, чтобы
зажечь ее. Но сквозь маленькие высокие оконца светила луна, и в
ее тусклом свете я начал угрюмо подниматься по лестнице,
увлекаемый пересиливающим страх любопытством, с мечом древних
воинов в руках.
копыта, своими мощными ударами леденящие кровь в моих жилах и
орошающую холодеющую плоть каплями пота. В глубинах моего
подсознания вдруг зашептались и выпустили когти все суеверия
первобытных предков, а таящиеся в мозгу смутные фантастические
силуэты выросли до гигантских величин, пробуждая во мне древние
расовые воспоминания с их мрачными доисторическими опасениями.
Каждый отдающийся эхом шаг существа над головой пробуждал в
сонных уголках моей души ужасные, скрытые пеленой тени памяти
предков. Но я продолжал свой путь наверх.
замком-защелкой -- и очевидно, с обеих сторон, поскольку она и
не подумала открыться, когда я оттянул рычажок снаружи. Именно
за этой массивной дверью и слышались слоновьи шаги. Я
торопливо, боясь уступить поднимающейся панике и потерять
решительность, поднял меч и разнес панели тремя мощными
ударами. Затем я перешагнул через руины двери.
слабо освещенной лунным светом, струящимся сквозь забранные
частыми решетками окна. Просторная комната имела призрачный вид
благодаря полосам белого лунного света и плывущим по полу
островам черных теней. Внезапно с моих пересохших губ слетел
нечеловеческий вопль.
силуэт кошмара и безумия. В целом он походил на человеческую
фигуру, хотя и вдвое превосходил ее высотой, но гигантские ноги
существа оканчивались огромными копытами, а вместо рук вокруг
раздутого туловища колебалась, подобно змеям, дюжина щупалец.
Кожа существа имела лепрозный зеленоватый как у рептилий
оттенок, а венчал ужасное впечатление взгляд его искрящихся
миллионами крошечных огненных граней глаз, которыми чудовище
уставилось на меня, повернув ко мне дряблые, в пятнах крови,
щеки. Его коническая уродливая голова совершенно не напоминала
голову гуманоида, но все же, в ней не было и сходства с бестией
в том смысле, как это понимают люди. Оторвав взгляд от этой
ужасной головы ради сохранения собственного рассудка, я
обнаружил другой ужас, определенно указывающий на недавние
события. У гигантских копыт лежали расчлененные, изорванные
клыками останки человеческого тела, а полоса лунного света
падала на отделенную голову, уставившуюся остекленелыми
мертвыми глазами в потолок -- голову Джона Старка.
двинувшегося ко мне мерзкого дьявола, мой страх был сметен
пламенеющей яростью неустрашимого древнего воина. Взмахнув
мечом, я прыгнул вперед, чтобы встретить чудовище, и лезвие со
свистом отсекло половину щупалец, осыпавшихся на пол и
продолжающих извиваться там подобно змеям.
воздух и рухнуло на меня обеими ногами. Удар ужасных копыт
сломал мою поднятую руку как спичку и отбросил меня на пол. С
победным ревом чудовище снова попыталось растоптать меня в
тяжелом танце смерти, от которого застонал и зашатался весь
дом. Сам не знаю как, но мне удалось извернуться и избежать
грохочущих копыт, готовых размолотить меня в кровавую кашу.
Откатившись, я вновь вскочил на ноги, осененный одной лишь
мыслью: вызванный из бесформенной пустоты и материализовавшийся
в конкретном пространстве демон оказался уязвим для обычного
оружия. Здоровой рукой я покрепче стиснул меч, благословленный
в старые времена святым на борьбу с силами тьмы, и меня будто
понесла на своем гребне красная волна боевой ярости.
бессловесным воплем взлетел в воздух и, вложив в удар весь до
последней унции вес своего мощного тела, рассек рыхлую
неповоротливую тушу чудовища так, что отвратительное туловище
упало по одну сторону, а гигантские ноги -- по другую. Но
существо еще не умерло, потому что оно поползло ко мне на
щупальцах, поднимая мерзкую голову с горящими глазами и плюясь
ядом с раздвоенного языка. Я снова взмахнул мечом и продолжал
наносить удары раз за разом, рубя чудовище на куски, каждый из
которых корчился, будто жил сам по себе -- до тех пор, пока я
не разрубил на куски голову -- и тогда я увидел, как
разбросанные куски меняют свою форму и субстанцию. Похоже, в
теле существа не было костей. Не считая огромных твердых копыт
и крокодильих клыков, чудовище было отвратительно дряблым и
мясистым наподобие жабы или паука.
вонючую жидкость, растекшуюся по останкам того, что было Джоном
Старком. Частицы плоти и костей оседали и растворялись в
огромной черной луже наподобие соли в воде, до тех пор, пока не
исчезли окончательно -- превратились в один мерзкий черный
омут, бурлящий водоворотами посреди комнаты и сверкающий
мириадами граней и блесток света, как будто в комнате горели
глаза бессчетного множества огромных пауков. Тогда я повернулся
и бросился вниз по лестнице.
скулеж вывел меня из лабиринтов невыразимого ужаса, в которых я
пребывал. Марджори ослушалась меня: она вернулась в этот дом
ужаса. Теперь она лежала передо мной в глубоком обмороке и над
ней стоял верный Бозо. Да, не сомневаюсь, что проиграй я эту
жестокую битву -- и пес отдал бы жизнь, спасая свою хозяйку от
кровожадного чудовища. Всхлипывая от ужаса, я поднял девушку с
пола, прижимая ее обмякшее тело к себе, а Бозо вдруг присел и
зарычал, уставясь на испещренную пятнами лунного света
лестницу. Проследив его взгляд, я увидел, как по ступеням
лениво стекает черный блестящий поток.
самой преисподней, но успел задержаться в старой кладовой,
чтобы торопливо пошарить рукой по столу, где раньше были свечи.
По столу были рассыпаны горелые спички, но я нашел одну целую,
поспешно зажег ее и бросил в груду старых бумаг у стены. Старое
сухое дерево мигом загорелось и вскоре полыхало яростным
пожаром.
крайней мере, знал то, о чем не догадывались горожане: здесь, в
языках пламени исчезал нависающий над городом и пригородами
Ужас -- исчезал, как я от души надеюсь, навсегда...
Зыков Виталий
Якубенко Николай
Панов Вадим
Белов Вольф
Шилова Юлия
Шилова Юлия