случаю в башне, когда он, совершенно неожиданно для самого себя, решился
поцеловать Перлис. С тех пор она не сказала ему ни слова и старалась как
будто даже не смотреть в его сторону. Он так и не смог понять, какое
ответное чувство вызвал в ней этот случайный поцелуй...
Неужели вечно будет давить на них служебное положение командира и
подчиненного, с которого началось их знакомство? Казалось, больше всего ее
волновало, что о ней подумают остальные. Но, возможно, для нее это
действительно важно...
Неожиданно Логинов почувствовал за своей спиной осторожное движение.
Перлис, прижав палец к губам, очень медленно и почти бесшумно поднималась
по лесенке за его спиной.
- Ты куда? - шепотом спросил Логинов, чувствуя, как волнение сдавило горло.
Теперь уже одного ее появления оказалось достаточно, чтобы вывести его из
равновесия!
- Мне нужно выйти.
- Это невозможно. Одна ты не можешь покинуть вездеход.
- Жаль, что ты не женщина, Артем, и не можешь оценить всех достоинств
туалета на этой железной колымаге. Я специально дождалась, пока все уснут.
Мне надо хотя бы умыться.
- Это очень опасно, Пер. Я не могу позволить тебе выйти одной.
- Ну так проводи меня. В конце концов, ты просто отвернешься.
- Не обещаю даже этого... - прошептал он внезапно пересохшими губами -
впервые она назвала его по имени, впервые сказала "ты", и он никак не мог
справиться с волнением, вызванным ее словами, и с тем оглушающим
впечатлением, которое они произвели на него после всех его ночных терзаний.
Она молча поднималась, и ему ничего не осталось, как, переведя бластер на
боевой взвод, последовать за ней.
Небо этой планеты, которую они так и не решились называть Таирой,
напоминало огромный ком грязной ваты. Ни разу не удалось им увидеть здесь
ни солнце, ни луну. Сквозь плотный перламутрово-белесый слой, заполнявший
небосвод планеты от горизонта до горизонта, с трудом пробивался рассеянный
свет. Сейчас небо потемнело, но света все же оставалось вполне достаточно,
чтобы различать под ногами даже мелкую гальку.
Они подошли к самому берегу, и от реки потянуло холодным, тревожным
туманом. Вода выглядела совершенно черной и кое-где слегка красноватой,
словно застывшая кровь. Сейчас река уже не блестела, как час назад, и
казалась холодной и смертельно опасной.
- Подожди! - попросил Логинов. Молодая женщина даже не оглянулась, лишь
слегка замедлила шаг. Отвернув рукав, он направил на воду невидимый луч
универсального анализатора и уже через секунду знал, что в реке нет ничего,
кроме самой воды. Возможно, ученого такой состав воды, начисто лишенной
солей, минералов и всякой органики, заставил бы насторожиться, но для
Логинова оказалось вполне достаточно того, что эта жидкость не представляла
собой опасности для человека.
Они прошли еще с десяток метров, пока прибрежный кусок скалы, закрывший от
вездехода небольшую бухточку, не заставил Логинова остановиться. Отсюда он
мог подстраховать Перлис, одновременно не выпуская из поля зрения и
вездеход, стоявший на открытом песчаном холме.
Не возражая против его выбора и ничуть не смущаясь его присутствием, Перлис
начала раздеваться. Она сбросила на песок всю свою одежду и, совершенно
нагая, повернулась к Логинову, задорно и чуть вызывающе улыбаясь.
Их разделяло не больше метра... Он видел ее высокую, смутно белеющую в
полумраке грудь с приподнятыми розовыми сосками, скрытую под бронзовой
кожей нежную мускулатуру живота. Узкая талия подчеркивала бедра, и они
казались ему широкими, словно он смотрел на статую древней богини, хотя на
самом деле фигура Перлис не имела ничего общего с мертвой статуей. Она вся
дышала живым трепетным огнем, и снова, в которой уж раз, он затаенно
повторил про себя: "Боже... Как она прекрасна..."
- Может быть, ты все-таки отвернешься?
"Даже если бы захотел, я не смогу этого сделать; и что бы с нами ни
случилось в дальнейшем, я сохраню память об этой минуте, как о чем-то самом
прекрасном в моей жизни". Впрочем, ничего этого он так и не сказал вслух, а
лишь отрицательно и очень серьезно покачал головой. Тогда она засмеялась,
вдруг шагнула к нему, чмокнула в щеку и сразу же с размаху бросилась в
воду. Он даже не успел опомниться. Этот ее мимолетный поцелуй совершенно
ошеломил его, лишив способности в эти такие драгоценные мгновения трезво
оценивать ситуацию. А вода между тем раздалась в обе стороны, словно две
огромные холодные ладони приняли тело женщины и сразу же сомкнулись над
ней, завязываясь в тугой узел, в широкий водяной смерч.
Мгновение спустя Логинов услышал, как она закричала, и, отбросив
бесполезный бластер, бросился за ней в воду.
Но мягкий упругий удар холодной поверхности того, что на самом деле вовсе
не было водой, швырнул его обратно на берег. Логинов яростно закричал,
вновь хватаясь за оружие и всаживая в эту ледяную равнодушную воду заряд за
зарядом...
Смерч давно ушел к середине реки и постепенно исчезал из глаз. Логинов
видел, как от вездехода к нему бежит Абасов, сжимая в руках ненужный
скотчер; бессилие, ярость и отчаяние черной пеленой постепенно заволакивали
его мозг.
С рассветом они обшарили все побережье на несколько километров вокруг. Ни
движения, ни жизни. Мертвый лес. Мертвая вода. Равнодушно, лениво и почти
величественно река катила свои воды.
Не сразу осознали они утрату, которую понесли. Перлис, словно живой огонек,
самим своим присутствием одухотворяла их мрачную, чересчур
запрограммированную на одну цель компанию. Одна среди этих четверых
оторванных от дома и близких молодых мужчин, она, с удивительным тактом
выдерживая между собой и каждым из них определенную дистанцию, сумела
добиться того редкого уважения, которое далеко не всегда возникает в
подобных ситуациях.
Абасов, снарядив портативный акваланг и невзирая на протесты Бекетова,
опустился на дно. Один Логинов, не принимая ни в чем участия, сгорбившись,
сидел на крыле вездехода. Он не сдвинулся с места даже тогда, когда Абасов
вылез из реки и обреченно отрицательно покачал головой.
Все это уже не имело значения, как не имела значения и вся его дальнейшая
жизнь.
Ему что-то говорили, он слушал, соглашался, помогал перетаскивать какие-то
бревна, вязать плот. Он двигался как живой автомат, как лишенная жизни,
заведенная кукла. Он был похож на те самые человеческие "костюмы", которые
обнаружил Мартисон в здании УВИВБа.
К обеду в мрачном молчании они начали переправу. Еще теплилась какая-то
надежда на той стороне реки обнаружить следы существа, унесшего Перлис. Но
и там они не нашли ничего. Песок был первозданно чист, словно лежал здесь
неподвижно целые века.
Очевидно, желая исправить впечатление от благополучной переправы, река
выплюнула им вслед дюжину липких тварей, похожих не то на мокриц, не то на
огромных рогатых пиявок, и Логинов, не пожалев заряда, выстрелил по этой
нечисти из второго ствола башенного орудия, того самого, что выбрасывало в
цель сконцентрированное облачко антипротонов.
Взрыв был ужасен. Ослепительное голубое пламя прошлось вдоль берега реки,
все сжигая на своем пути и оплавляя даже камни. Фиолетовый шар
термоядерного взрыва, мазнув по берегу, погрузился в воду и, разорвав
смертоносное чрево реки, вышвырнул к небу столб черного пара.
Никто не упрекнул Логинова, не возразил ни словом. Лишь Абасов сокрушенно и
сочувственно покачал головой, однако антипротонную пушку заблокировал своим
личным ключом. Впрочем, этот единственный выстрел возымел какое-то
положительное действие. Словно устрашившись чудовищной мощи земного оружия,
их наконец оставили в покое, и весь остаток дня вездеход беспрепятственно
двигался вперед, к цели, которая все дальше и дальше уводила их от того
места, где они потеряли Перлис.
Сертаков Виталий
Прозоров Александр
Перумов Ник
Пехов Алексей
Сертаков Виталий
Куликов Роман