Чтение 41–й страницы книги ~Разящий клинок~

Но это я так, на потом. Что он такого сказал?

Гэту не хотелось отвечать, но чутье подсказало ему, что это необходимо.
Он все еще боролся с собой, когда отец нетерпеливо хмыкнул.

- Ты ведь уже не маленький ребенок, Гэт. Помни - мы тут с тобой
разговариваем как мужчина с мужчиной. Так повтори мне, пожалуйста, что
сказал тебе Брэк.

- Он назвал тебя волшебником.

- Вот как! - сказал король, и особой радости в его голосе не прозвучало.

Подумав немного. Рэп спросил:

- А ты когда-нибудь спрашивал у меня, не волшебник ли я?

- Кейди спрашивала. Когда мы были еще маленькими.

- И что же я ответил?

- Что это очень дерзкий вопрос.

- Правда? - Отец, кажется, немного повеселел. - Хвала Богам. Ну и почему
ты решил, что Брэк не должен называть меня волшебником?

Гэт поразмыслил над ответом.

- Теперь кажется, что это не имеет никакого значения, папа, но тогда я
сорвался. Даже не столько, что он сказал, сколько как...

Отец тихонько рассмеялся.

- Хорошо, я-то знаю, ты - не из той породы парней, что сами нарываются на
драку. Завтра... нет, утром я буду судить конкурс метателей ножей... Ну уж
до обеда-то точно мы с тобой вместе отправимся в гимнастический зал - и я
покажу тебе кое-что.

- Что? - спросил Гэт, внезапно заинтересовавшись.

- Ты не знал, что однажды я всерьез дрался с отцом Брэка?

- И остался жив?.. - в смятении сказал Гэт. Он, конечно, не думал, что
Крафаркан-кузнец когда-нибудь убил кого-то, но он был просто великаном!
Может, папа и впрямь волшебник? Кейди уверяла, что да, но у Кейди язык что
помело. Сам Гэт подозревал, что отец и правда мог бы оказаться магом, но
вслух он никогда этого не скажет - и тем более перед Брэком и остальными.

Рэп был самый чудесный отец в мире. Гэт не променял бы его ни на какого
другого отца.

Отец же улыбался, сверкая зубами из тени:

- Не припомню, чтобы меня кто-то убил. Мы дрались, когда были еще детьми,
конечно, и он постоянно одерживал верх. Но однажды я побил его в пух и прах
в настоящем взрослом кулачном бою. Однажды! Но ты даже не думай хвастать
этим перед Брэком, слышишь? Старина Краф метнется ко мне, как молния, и на
сей раз мне может и не повезти... Но в любом случае я покажу тебе несколько
приемов, полезных в смысле самозащиты. Я знаю, ты не станешь использовать их
во зло.

Вздохнув, король прибавил:

- Драка - глупейший способ убить время, на мой взгляд. Но это Краснегар.
А теперь... Я вообще-то не о драках хотел с тобой поговорить.

Гэт отвлекся от заманчивых перспектив победы над Брэком. В любом случае,
ему не очень-то нравилось драться. Но если потребуется заткнуть кое-кому
излишне болтливый рот - тогда берегись, Брэк!

- Я очень доволен тем, что ты делаешь, Гэт. Я да-же горжусь этим. О Боги!

- Что делаю, сир?

- Помогаешь больным и старикам. С чего это ты вдруг занялся этим?

Гэт почувствовал, как по лицу его разливается жар. Он уже было решил, что
свалял дурака. Другие мальчишки смеялись над ним - Гэт едва избежал
нескольких драк из-за этого... К тому же, когда прошло несколько дней,
"добрые дела" превратились в скучнейшую рутину, но он, конечно, не бросал
их, чтобы парни не подумали, будто это из-за их идиотских дразнилок... Но
если отцу нравится, то он не оставит дела!

А теперь пришло время отвечать на вопрос, и это оказалось непросто. На
самом деле Гэт думал, что помогать людям - штука полезная, ибо отец тоже
иногда занимался этим, - к тому же благотворительность была единственным из
приличествующих королю занятий.

- Ну, мама ведь не может сейчас этим заниматься, пока Холи такой
маленький...

- Хм. И все, да?.. Что ж, ладно, оставим это. Король еще раз почесал
затылок, словно беседа с сыном оказалась сложнее, чем он подозревал.

- Но знаешь, с этим у тебя может возникнуть одна проблема, Гэт. Сложно
объяснить. Ты когда-нибудь слышал о...

- Да, сир.

- Гэт!

- Это такие секретные слова, которые знают только волшебники. И если ты
уговоришь волшебника сказать тебе такое слово, то и сам станешь волшебником.

- Неплохо! - заметил отец странным голосом. - И кто же сказал тебе...

- Ребята, - неопределенно ответил Гэт. Мальчишки и девчонки, собираясь
компаниями, часто говорят о каких-то "своих" вещах. Особенно часто - о
волшебстве.

Гэт ждал следующего вопроса отца, но когда тот заговорил, никакого
вопроса не было:

- Гэт, я собираюсь открыть тебе одну тайну. Даже не одну, а много. И я
знаю, что ты никому не проговоришься, если я попрошу. Так ведь?

Гэт покачал головой. И уж точно не проговорится этой трещотке Кейди!
Одного он не мог понять - почему отец так улыбается, когда расстроен - или
он

Только собирается расстроиться? Почему-то это казалось не правильным,
хотя Гэт не мог понять ни отчего, ни откуда он это знает.

Снова на него накатила эта путаница.

- Я и вправду волшебник, Гэт. Когда того захочу. Ты удивлен?

- Нет, сир. Я, кажется, всегда считал тебя волшебником, про себя. Отец
рассмеялся.

- Ну, молодец, Гэт! Хорошо, это длинная история. Моя мать родилась далеко
отсюда, в местечке под названием Сис...

- И что за предвидение? - спросил Гэт, охваченный трепетом.

- О, так ты уже слышал эту историю?

- Нет, сир.

Последовала недоуменная пауза, после чего отец спросил:

- Тогда почему ты спрашиваешь, какого рода предвидение было у твоей
бабушки?

- Я хотел, чтобы ты рассказал мне побольше... - В Гэте росла ужасная
убежденность, что через несколько минут он отчего-то заплачет, а слезы вовсе
не к лицу парню, которому уже тринадцать с половиной.

- Я тебе еще ничего не успел рассказать, Гэт.

- Извини, папа. Я правда стараюсь.

- Стараешься что?

- Не перебивать. Он правда был налетчиком? Убивал людей, сжигал города
и... В чем дело, папа? Отец выглядел ужасно серьезным - расстроился.

- Не знаю, Гэт. Вроде как ты постоянно меня опережаешь.

Гэт всхлипнул, чувствуя, как в горле заворочался комок.

- С этого самого утра, кажется.

- Тебе нездоровится?

- О, это просто старый Триппи!

- Тебя что-то мучает?

- Но честно, пап, я и не думал, что старик обнимет меня, и я почти и не
расслышал толком, о чем он там бормотал, и... она устроит ужасную сцену!

- Наверное, надо позвать маму... Гэт, что ты сейчас сказал?

Он уже знал, что вот-вот заплачет, и решил, что будет лучше побыстрее
отделаться от дурацких слез. Вскочив, он метнулся к отцовскому креслу и пал
в объятия, вот разве что папа не успел протянуть ему навстречу руки, но
вскоре они сомкнулись за спиной...

Он плакал или заплачет, и отец обнимал, или обнимет, или обнимает его...
Он почувствовал, нет, еще только почувствует себя лучше, когда выплачет все
слезы - и они пойдут к маме, и он рассказал им о Триппи, и о том, что он
прошептал Гэту, и конечно же они поймут, что старик умирал, умрет,
умирает...

Он так запутался!

8

Инос решительно вошла в комнату и захлопнула за собою дверь. Торф в очаге
прогорел, оставив лишь горстку мерцавшей золы; комната успела остыть. Часть
свечей погасла, остальные тоже медленно расплывались в восковые лужицы.

Рэп полулежал в одном из больших кресел, подсунув под голову подушку, - в
призрачном колыхании свечей его фигура казалась длинной, под стать етуну.
Подняв на нее усталый взгляд, он разлепил губы:

- Ну что?

- Спит, - ответила королева. - Он плакал чуть не до умопомрачения, но я
думаю, с ним все будет в порядке.

Рэп застонал от жалости.

- Нам не многое под силу, - добавила она. - Разве что обнять его
покрепче, любить и продолжать улыбаться.

Рэп вновь обратил свой несчастный взор на золу в отверстии очага.

- Да, пожалуй.

Инос присела на подлокотник его кресла. Она никогда еще не видела, чтобы
Рэп предавался отчаянью, и не собиралась позволить ему этого сейчас.

- Я знаю, он уже вырос, - продолжала она, - но ему всего тринадцать.
Когда такая беда сваливается на голову тринадцатилетнему мальчишке, мать
должна утешить его.

Рэп помолчал, после чего в недоумении глянул на жену:

- Я знаю.

- Вот и хорошо. Я думала, может быть, ты чувствуешь себя забытым и никому
не нужным.

Но это вовсе не вызвало того негодующего протеста, на который она
рассчитывала. Рэп просто сказал "нет" и снова впал в молчание.

Инос рискнула снова: