золота, чем всем остальным людям на свете, вместе взятым?.. Это было бы
недопустимо!
бешенстве. - Я знаю только одно: болид принадлежит мне!
потерпите и позвольте нам продолжать путь.
проводник, подчиняясь его знаку, двинулся вперед. Господин Шнак последовал
за ним, а все три тысячи туристов двинулись следом за господином Шнаком.
него людей, которые, казалось, даже не замечали его. Возмущению его не
было границ. Ворваться к нему без разрешения и вести себя здесь словно в
завоеванной стране! Оспаривать его права! Этому не было названия!
только, когда последний из ворвавшихся прошел мимо него, отступить к своей
сторожке. Но если он и был побежден, то убежден не был. По дороге он дал
волю накопившейся злобе.
семафор.
мыса, которым заканчивался остров, остановился. Идти дальше не было
возможности.
Гьюдельсон, Фрэнсис и Дженни, Омикрон, Сэт Стенфорт и Аркадия Уокер, а
затем и вся масса любопытных, которых пароходы высадили на побережье
Баффинова залива.
не позволяла сделать дальше ни шагу.
метров виднелся золотой шар, и все, кому было угодно, могли любоваться им,
как любовались им час назад Зефирен Ксирдаль и господин Лекер. Метеор не
сиял, как тогда, когда чертил в пространстве свою орбиту: он сверкал
настолько ослепительно, что глазам трудно было переносить его блеск. Одно
можно сказать: золотой шар был неуловим, когда носился в поднебесье, и
продолжал оставаться таким же недоступным и теперь, когда покоился на
земле.
тех, которые на местном наречии называются "уналек". Опускаясь к морю,
этот уступ заканчивался скалой, вертикально поднимавшейся метров на
тридцать над уровнем моря. На самый край этой площадки и свалился болид.
Чуть-чуть правее - и он погрузился бы в бездну, куда уходило подножье
скалы.
шагов, и он был бы на дне...
Аркадия Уокер.
- Не так-то просто будет гренландскому правительству упрятать его в свою
кассу!
только запастись терпением. Лишь бы он остыл, а при арктической зиме долго
ждать этого не придется.
загипнотизированные золотой глыбой, которая обжигала им глаза. Оба
попытались было проскочить вперед, и оба вынуждены были отступить, так же
как и нетерпеливый Омикрон, который чуть было не оказался зажаренным,
словно ростбиф. Даже и на расстоянии четырехсот метров температура
достигала пятидесяти градусов, и жар, распространяясь от метеора,
затруднял дыхание.
острова... Он не лежит на дне морском... Не пропал для всех... Он
находится в руках этой счастливой Гренландии!.. Ждать!.. Остается только
ждать!.."
остановиться у поворота.
поддастся охлаждению? Глыбы металла, нагретые до подобной температуры,
могут очень долго оставаться раскаленными... Это случалось и с метеоритами
гораздо меньшего размера.
Неужели эти люди собирались ждать, пока можно будет приблизиться к болиду?
Но ведь это произойдет не сегодня и не завтра. Остается лишь разбить
лагерь, запастись пищей или же вернуться на корабли.
что нескольких часов будет достаточно для охлаждения болида?
сюда позже.
примеру, я вернусь на "Мозик". Час завтрака, полагаю, уже пробил.
удалось склонить мистера Форсайта и доктора Гьюдельсона последовать
доброму совету. Толпа постепенно редела. Господин Шнак последним решился
вернуться в поселок Упернивик. Но оба маньяка упорно не желали расстаться
со своим метеором.
часов дня.
метеору, но вынужден был поспешно отступить. Казалось, он приблизился к
огромной топке. Мистеру Дину Форсайту, который сунулся было вслед за ним,
пришлось столь же быстро отбежать назад.
послушайте и вы, мистер Гьюдельсон: давно пора вернуться на пароход...
Болид, черт возьми, сейчас уж никуда не убежит. Как бы вы ни пожирали его
глазами, вы от этого не будете сыты.
голода и усталости, они наконец решились уйти, с твердым намерением
вернуться завтра утром.
вооруженных людей - весь состав гренландской армии, - которым была
поручена охрана драгоценного метеора.
предосторожности? Против Зефирена Ксирдаля? В таком случае пятидесяти
человек было много. Тем более что болид сам великолепно защищался.
Нестерпимый жар, исходивший от него, даже и самых больших смельчаков
удерживал на почтительном расстоянии. Едва ли со вчерашнего дня это
расстояние сократилось больше чем на метр. При таких темпах пройдет еще
много месяцев, прежде чем господин Шнак будет в состоянии вступить от
имени гренландского правительства во владение этим кладом.
о пяти тысячах восьмидесяти восьми миллиардах, осторожность не мешает.
послан, чтобы по телеграфу оповестить весь мир о великом событии. Итак, не
пройдет и двух суток, как весть о падении болида облетит весь свет. Не
нарушит ли это планы господина Лекера? Ни в какой мере. Яхта "Атлантик"
отошла уже на сутки раньше, и так как она обладала гораздо более быстрым
ходом, банкир имел в своем распоряжении тридцать шесть часов - срок,
вполне достаточный, чтобы успешно завершить финансовую операцию.
охрану в пятьдесят человек, то как должна была возрасти его уверенность,
когда оно в тот же день после полудня могло удостовериться, что метеор
охраняют уже целых семьдесят человек!
развевался звездный флаг Соединенных Штатов Америки. Едва только был
брошен якорь, как с крейсера высадилось двадцать человек, которые под
командой мичмана расположились лагерем вокруг болида.
противоречивые чувства. Хотя он, с одной стороны, и ощутил удовлетворение
от сознания, что драгоценный болид так старательно охраняется, все же эта
высадка вооруженных американских моряков на гренландской территории
серьезно его обеспокоила. Мичман, с которым он попытался поговорить, не
мог рассеять его смущения. Мичман действовал в соответствии с приказаниями
начальства и не считал нужным разбираться в них.
на крейсер. Но когда он собрался осуществить свое намерение, то столкнулся
уж с двойной задачей.
Командир, узнав, что падение метеора - уже совершившийся факт, счел
необходимым по примеру своего американского коллеги также высадить
двадцать матросов, и эти матросы под командой второго мичмана быстрым
шагом направились к северо-западной оконечности острова.
Растерянность его возрастала с каждым часом. Днем было сообщено о
приближении третьего крейсера под трехцветным флагом. А два часа спустя
двадцать французских моряков под командой лейтенанта встали в карауле
возле метеора.
крейсер - четвертый по счету. Но это было еще не все, - 22-го появился
японский корабль, а дальше один за другим итальянский и немецкий. На
Черепнин Владимир
Максимов Альберт
Каменистый Артем
Андреев Николай
Конан-Дойль Артур
Флинт Эрик