осыпанных благодеяниями, составят заговор против его сына. Я не захотел
казнить его - сибиллы бессмертны, если только не сжечь их и не развеять
пепел по ветру. Я даже не заточил его. И вот он послал мне весть о грядущей
встрече с солицеволосой девой... И моя жизнь обрела смысл. Я начал строить
город-дворец в дар той, которую даже не видел во сне...
написано: "Люблю я любовью безбрежною, нежною, как смерть, безнадежною;
люблю мою грезу прекрасную, принцессу мою светлоокую, мечту дорогую,
неясную, далекую..." Это не про меня, князь. Так что поищи светлоокую
принцессу на какой-нибудь соседней дороге, как твой отец.
видно, транслейтор на этот раз не подвел - Оцмар отступил на шаг и замер,
полузакрыв глаза. Лицо его побледнело так, что впервые стало заметно, что
ресницы у него растут в два ряда: один - стрельчатый, а другой - пушистый...
Ох, если бы не Скюз, бесстрашный и застенчивый Скюз...
едва слышно.
вместе со всеми его песнями придумал один человек.
французской литературы она была не сильна.
указал на двустворчатую дверь, зловещим полукружьем чернеющую в глухой
стене. Девушка легко вбежала по последним ступенькам, и створки бесшумно
разошлись. Таира и принцесса переступили порог, и створки за ними мягко
захлопнулись. Девушка, несколько удивленная тем, что их владетельный гид на
этот раз не последовал за ними, обернулась - деревянная дверь была глухой.
Никаких створок. И по всему видно, что пытаться ее отворить - дело
бесполезное.
способны джасперяне!
своими размерами больше напоминающей тронный зал, хаотично заставленный
всевозможной драгоценной мебелью и утварью. Было очевидно, что Оцмар собрал
здесь творенья мастеров не только своей, но и сопредельных дорог. Самым
приятным открытием был приличных размеров бассейн, ничем не огражденный и
устроенный вровень с полом; наиболее настораживающим оказалась необозримой
ширины постель с обманчиво одинокой подушкой. Одного взгляда было
достаточно, чтобы удостовериться в том, что на ней никто в обозримом прошлом
не спал. Вазы с фруктами напоминали о желательности обеденного перерыва, и
пушистые крылатые зверьки, запрыгивая в комнату через широкое, во всю стену,
окно, стремительно порхали от одного столика к другому, привычно воруя
пропитание.
изголовьем.
рассказывал Полуденный Князь: девушка под вуалью, сидящая на диковинном
троне. Справа и слева, обрамляя ее, расположились серебряные раковины,
образующие подобие Бахчисарайских фонтанов.
начинали вращаться, раздвигаясь как лепестки диафрагмы, и снизу, точно
дежурные призраки на театральной сцене, поднимались серебристо-серые
воздушные создания с покорностью в движениях и потупленными взорами. Но
когда их глаза ненароком подымались, в них сверкало жгучее любопытство. Они
помогли снять пингвиньи балахоны и, разделившись на две молчаливые стайки,
подвели принцессу к глубокому парчовому, как и было обещано, креслу, а Таиру
- к точной копии изображенного на картине не то трона, не то скамьи
подсудимого, потому что черный бархатный табурет был огражден изразцовым
полукольцом и еще рядом ощерившихся кактусов. "Злые травы" - это Оцмар точно
подметил. Все это до мельчайшей детали соответствовало картине, висевшей над
изголовьем, и точно такое же, как и нарисованное, расшитое жемчугами платье
ожидало Таиру.
комнату вливался золотой солнечный свет.
принцессу, - о том, чтобы не примерить такое великолепие, и речи быть не
могло.
куртки.
в одном крошечном купальничке телесного цвета, отделанном золотистой
тесьмой. - Э-э, походное снаряжение не трогать!
ногами теплого пола, помчалась, полетела через весь этот зал к принцессе,
держа перед грудью узелок с одеждой, как баскетбольный мяч.
скомканную одежду прямо на колени моне Сэниа, через головы не успевших
расступиться непрошеных горничных. - Закинь на корабль, а то еще выбросят на
помойку!
жесткой парче, больше напоминавшей змеиную кожу.
шторой так, что виднелся только уголок посеребренной рамы. Скинув походную
одежду, в которой приходилось оставаться даже ночью, она почувствовала себя
почти невесомой и сейчас была готова прыгать, как на батуте, и петь
по-птичьи, и наделать тысячу легчайших радужных глупостей, эфемерных и
прелестных, как мыльные пузырики детства; переполнение сказочностью этих
покоев, одурью безграничного поклонения темнокожего властелина этой страны и
вообще непроходимым неправдоподобием всего происходящего приводило ее в
состояние той иллюзорной эйфории, когда спишь и сознаешь, что все это - во
сне, а потому доступно любое чудо...
детской уловкой.
Да кидай скорее... - это уже шепотом.
сопутствуемый едва слышным: "Мы в безопасности..."
принцессе. - Плохо, да? Эта длиннющая экскурсия... Ну, я тебя сперва
покормлю хотя бы фруктами, и ты у меня поспишь. А весь этот кордебалет я
сейчас шугану.
рожками-стручками, особо популярными у летучих зверьков, и высыпала их прямо
на черный принцессин плащ. Потом вспорхнула на освободившийся
импровизированный пьедестал и, вскинув руки над головой, захлопала в ладоши:
поперхнулась.
смотрел Оцмар.
то чтобы испугалась или смутилась нескромностью своего костюма - нет, в ней
на миг вспыхнуло то магическое внутреннее зрение, которое изредка дает
возможность людям заглянуть в свое будущее. И она поняла, что такой
невесомо-счастливой, как минуту назад, ей не быть уже никогда.
прежней Царевны Будур, - ты все испортил. Разве порядочные люди подглядывают
за женщинами, которые раздеваются?
рванул занавес, и за ним открылось чудовищных размеров зеркало, чуть
затуманенное небрежностью полировки. - Смотри же!
пепельно-воздушных прислужниц сбросил свои одеяния. И девушка увидела себя,
залитую медвяными предзакатными лучами, - живой взметнувшийся огонь меж
задымленных холодных угольков, пламенная птица Феникс среди серых
воробьев... Ну почему, почему Скюз не видит ее сейчас - такую?
ужасом глаза хищника, в глубине которых мерцали фосфорические блики, и ей не
пришло на ум сравнить их с плотоядным огнем тигриного или волчьего взгляда,
потому что она знала: нет во Вселенной страшнее хищника, чем человек.
наставления отца. - Не можешь нападать - обороняйся без страха. Страх -
всегда брешь в защите".
не успела выдворить "этот кордебалет". Пока вокруг такое сонмище обнаженных
гурий, бояться нечего.
слово, и обнаженные пепельнокожие красавицы закружились в нестройном танце.
Приблизившись к девушке, все еще стоявшей на своем пьедестале из боязни
оказаться с Оцмаром лицом к лицу, они склонялись, касаясь лбом колена, и,
устремившись к окну, вспархивали на резные перильца, заменявшие подоконник,
Володихин Дмитрий
Каменистый Артем
Шилова Юлия
Лондон Джек
Шилова Юлия
Никитин Юрий