Чтение 41–й страницы книги ~Настоящее напряженное~

задать. Трудно разговаривать в поезде, полном людей; по приезде в
Грейфрайерз они снова окажутся в обществе Джулиана, а возможно, еще и
Джинджера, а также устрашающей миссис Боджли. Миссис Боджли, вероятно,
потребует, чтобы Эдвард рассказал все с самого начала. Хотя бы в расплату
за то, что случилось с ее сыном. Нет, она должна использовать этот
короткий час в вагоне-ресторане.

Официант поставил перед ними суповые тарелки и исчез.

- Не так уж и плохо, - объявил Эдвард.

- Но ты только посмотри на этот хлеб!

Все разом почернело.

- Не ешь его! - Он старался перекричать стук колес. - Он него можно
ослепнуть. - В воздухе едко запахло гарью. Потом поезд вырвался из
туннеля, сбросив с себя кокон дыма.

- Ты все тот же идиот, которого я знала, - с чувством произнесла Алиса.
- Так расскажи: ты собираешься вступить в контакт со Службой? Ты говорил,
у тебя три способа сделать это?

Эдвард мрачно кивнул:

- Пока все чисто теоретические. Один - это то письмо, которое я просил
Джинджера опустить для меня. Помнишь мистера Олдкастла?

- Помню, как ты рассказывал о нем.

- Он написал мне после... после тех событий. - Казалось, его худощавое
лицо вытянулось еще сильнее при воспоминании о тех страшных днях, когда
Камерон и Рона Экзетер погибли в Ньягатской резне. - Он говорил, что
служит в Министерстве колоний. На самом деле, конечно, это было не так. Он
работает при Штаб-Квартире.

Все, что знала Алиса, - это только то, что Олдкастл, пусть и незримый,
заменил Эдварду отца. Если припомнить, он и тогда казался слишком хорошим,
чтобы быть настоящим. Правительство Его Величества вряд ли бы так
беспокоилось об осиротевшем сыне мелкого чиновника.

- Когда ты исчез, я написала мистеру Олдкастлу.

Эдвард улыбнулся, запихивая в рот корку.

- По какому адресу?

- Я попробовала Уайтхолл, а еще тот адрес, что оставался у Джинджера, в
школе.

- Уайтхолл никогда не слыхал о таком служащем, а почтовое ведомство - о
Друидз-Клоуз?

- Вот именно.

- Нет никакого Друидз-Клоуз. Нет никакого мистера Олдкастла. На самом
деле это что-то вроде комитета - так, во всяком случае, объяснял Крейтон,
- хотя все обратные письма мне написаны одной рукой. Видишь ли,
Штаб-Квартира приглядывала за мной в порядке услуги Службе. Ну, и
Погубители тоже за мной охотились.

Кликети-клик, кликети-клик, кликети-клик...

- Но если Олдкастла не существует, как ты собираешься с ним связаться?

- Сделаю то, что делал всегда, - напишу ему письмо! То есть я уже
написал, а Джинджер уже должен был опустить его.

- Мне казалось, Джулиан уже пробовал это сделать?

Ну да, ей давно полагалось бы спросить об этом.

- Ага! На этот раз на конверте мой почерк - возможно, это имеет
значение, - и потом оно опущено в нужный ящик. - Эдвард ухмыльнулся,
словно школьник, впервые демонстрирующий карточный фокус. - Пойми,
теперь-то я знаю о магии немножко больше. Для того чтобы заколдовать все
почтовое ведомство, потребовалось бы невесть сколько маны, а на один
почтовый ящик - вполне доступное количество.

- Чертовски логично.

- И как только я до этого додумался, я вспомнил, как мистер Олдкастл
несколько раз предупреждал меня, что уедет на некоторое время - примерно
тогда же я сам должен был уезжать из Фэллоу! Выходит, все те открытки и
письма, что я посылал ему из других мест, и не могли дойти до адресата,
поэтому ответа на них я не получил. Все просто, так ведь?

- И ты считаешь, что тот ящик до сих пор заколдован?

- Ну... - Он нахмурился. - Не знаю. Возможно, и нет. Я же предупреждал,
что все это пока так - абстрактно.

- Ладно, давай послушаем про второй способ.

- Со вторым ясности еще меньше. Тот... гм... человек, который спас меня
из больницы, на самом деле - дух. В свое время он был известен под именем
Робина Гудфеллоу.

Голубые глаза смотрели на Алису совершенно серьезно, ожидая открытого
недоверия. Официант убрал тарелки из-под супа и поставил на их место
жареную баранину.

- Пэк?

- Он самый. Точнее, один из них. Местный представитель одной старой
фирмы, как охарактеризовал его Крейтон. Теперь его забыли или не замечают,
но он все еще проживает на своем узле, среди куманики, папоротников и
врытых в землю камней, сберегая остатки маны, которую он получил во
времена саксов, - тогда люди еще верили в Народец с Холмов.

Одно дело читать про богов в книжке и совсем другое - поверить в то,
что в современной Англии живет один такой.

- На что он похож?

- Довольно славный старикан. По крайней мере ко мне он был очень добр.
На самом деле, мне кажется, он давно уже спятил. Должно быть, ему
несколько веков не с кем было поговорить.

- Он заодно с этой шайкой из Штаб-Квартиры?

- Он сохраняет нейтралитет, но он должен знать, как их найти.

- А его самого где искать?

Эдвард пожал плечами, пытаясь разрезать особенно жесткий кусок
баранины.

- Точно не знаю. У меня в то утро голова была как котел. Но где-то
недалеко от Грейфрайерз, на небольшом холме. Я узнаю, когда увижу.

Все это выглядело еще менее убедительно, чем первая идея. На то, чтобы
обследовать все холмы вокруг Грейфрайерз, потребуется время и средство
передвижения. Полиция наверняка уже ищет Эдварда Экзетера. И эти зловещие
Погубители тоже. Глядя на него, трудно поверить, что ему уже двадцать один
и он побывал в двух мирах. Она ощущала совсем материнское желание как
можно скорее отправить своего юного кузена-идеалиста в Соседство, хочет он
этого или нет. С остальными мелочами можно разобраться и потом.

- Поможет ли Пэк тебе еще раз?

- Я могу только просить его об этом. В этом мире он пришелец, родом из
Соседства. Из Руатвиля, это в Суссленде. Я мог бы принести ему в жертву
бычка.

Бережно же он относится к ее деньгам!

- Бычка? Если ты будешь обращаться так с продуктами в наши-то дни, ты
угодишь за решетку. Идет война, мой милый!

- О... Ну, что-нибудь придумаю.

- А третий способ? - Алиса подцепила вилкой несколько стручков фасоли.

- Мне кажется, я еще помню ключ, который мы с Крейтоном использовали
при переходе. Любой, кто исполнит этот танец на этом узле, попадет в
Святилище - в разрушенный храм в Суссвейле. - Он сдался, оставил в покое
баранину и сердито потыкал вилкой в водянистую картошину. - Но это
довольно далеко от Олимпа, и кого я могу просить о таком риске? Он же
окажется там нагишом, не зная языка...

- Тебе придется отправиться туда самому! - Ну наконец-то они сдвинулись
с мертвой точки!

Должно быть, он почувствовал, куда она клонит, потому что нахмурился.

- Нет. Это может занять слишком много времени, а потом мне снова
придется искать дорогу сюда.

- Но это же только короткий визит, разве не так? Туда и обратно! - Еще
три года, и война точно останется позади.

- Я не доверяю Службе! Они и раньше-то не давали мне вернуться домой,
значит, и теперь попытаются удержать меня. Как ты думаешь, Смедли
действительно хочет перейти туда? - со внезапной надеждой спросил он.

- Не знаю. Я даже не уверена, знает ли это он сам. Он ведь пережил
очень тяжелое потрясение, Эдвард. Не думай о нем плохо! Он получил
достаточно медалей, чтобы открыть магазин воинских регалий, а многие из
его друзей...

- Контужены. Да, я знаю. Не забывай, я ведь многих из них видел. - Он
снова сердито ткнул вилкой в мясо. - Смедли - молодчина, в этом я не
сомневаюсь. Но посылать его туда одного, без знания языка? Я сам чуть не
помер - да и помер бы, если бы Элиэль не помогла мне.

- Допустим, ни один из твоих вариантов не прошел?

- Тогда я не смогу предупредить Службу о предателе, вот и все.

- И ты останешься здесь и запишешься добровольцем?

- Запишусь добровольцем или попаду на виселицу. Или и то, и другое.

- Где этот переход, о котором ты говорил?

- В Стоунхендже. - Эдвард выглянул в окно. - Какая сейчас станция? Уже
Свиндон?

Алиса отложила нож с вилкой.

- Эдвард, Стоунхендж расположен на равнине Солсбери.

- Ну да, я знаю... А что? Что из этого?

- Вся равнина Солсбери сейчас отдана армии. В самом Стоунхендже -
аэродром. Ходили даже разговоры о том, чтобы снести камни, так как те
представляют собой угрозу для садящихся и взлетающих аэропланов, так
близко они расположены.

Он посмотрел на нее с откровенным смятением.

Кликети-клик, кликети-клик, кликети-клик...

- Но ты ведь не слишком полагался на этот вариант, правда? - сказала
она. - Стоунхендж был твоей козырной картой?

- Скорее уж последней соломинкой.

- Ты даже близко к нему не попадешь, - заявила она.

- А после войны?