Землянина (в куда более просторных апартаментах Б.Ф.Строганова или тов.
Домкратьева опасно: слишком много вокруг глаз), смотрит телевизор, читает
газеты и книги, в том числе и о себе, разумеется, - дает свои оценки, свои
мнения и прогнозы.
вспоминает, может быть, или наслаждается самим процессом бытия: маленький,
рябенький старичок.
ними. Сеет семена мудрости.
акцентом. - Однако философия учит, что не может быть абсолютного понятия
сшибки. То, что является ошибкой с одной точки зрения, совсем не является
ошибкой с другой точки зрения. Это азы марксизма-ленинизма. В чем же наши
противники в их, с позволения сказать, рассуждениях усматривают наши так
называемые ошибки? В установлении колхозного строя? В создании широкой
сети лагерей? Интересно, каким же еще способом эти товарищи собираются
установить равенство? Ибо равенство потому и называется равенством, что
при нем все равны. А где люди более равны, чем в лагере или в колхозе?
уничтожении множества людей. Они закрывают глаза на то, что жестокость
является одним из основных законов природы. Они сползают в идеализм.
Жестокость, стремление к уничтожению - главное правило жизни. Уместно
заметить, что товарищи явно пренебрегают диалектикой: ведь если есть
жизнь, то должна быть и смерть. А поскольку смерть существует, постольку
она и должна быть использована в борьбе. В свете диалектического анализа,
товарищи, становится ясным и место того процесса, который позволил мне
снова возглавить вас: это третий член гегелевской триады, отрицание
отрицания. Итак, разве можно обвинять нас, товарищи, в том, что мы
следовали основным законам природы и философии, тем самым заботясь о; как
это теперь называется, экологии, избегая перенаселения? Разве можно
обвинять нас, товарищи, в том, что, устраняя значительную часть партийной,
советской, военной и прочей верхушки мы очень результативно боролись с
ростом той самой бюрократии, на которую теперь слышится так много жалоб?
выслушал и прочитал много критических замечаний в адрес партии и в свой
лично. Я думаю, что авторы подобных незрелых суждений не владеют
методологией. Если бы они дали себе труд подумать всерьез, то вспомнили
бы, что в эстетике, например, существует правило: судить творца по тем
законам, которые он сам для себя создал. А не по тем законам, которые
хотел бы навязать кто-то другой. Но политика, товарищи, тоже является
искусством; так почему же эти так называемые критики отказывают политикам
в том праве, какое признают за художником? Почему не желают давать нам
оценку по тем законам, которые мы сами для себя создали? Можно ли всерьез
считаться с их якобы судом? Говорят о суде истории. Но история будущего,
товарищи, уже была написана нами, написана на основании анализа прошлого и
настоящего, на незыблемой основе исторического материализма; суд только
такой истории мы можем признать, и никакой другой.
неправильно? К тому, что вы начали стесняться своей бедности - в то время,
как ею надо гордиться; и начали даже стесняться своей силы в то время, как
ею надо было не только гордиться, но и пользоваться. И результаты,
товарищи, налицо. Это факты; факты же, как известно - упрямая вещь.
Нет, семьдесят лет прожили именно так, это последние годы вы живете не
так. Мы построили фундамент для крепости, а теперь хотят на этом
фундаменте строить санаторий - и удивляются, что не совпадает. Нет,
товарищи, начав строить крепость, надо ее и построить, и укрепиться в ней,
а потом уже думать о возведении других зданий. Вот это будет подлинно
творческим подходом к марксизму-ленинизму, а не то, о чем дилетанты от
политики кричат сейчас на каждом углу.
марксизма как от руководства к действию, можно задавать такие беспомощные
вопросы. У нашей партии есть богатейший опыт борьбы с уклонами и
ревизионизмом во всех его разновидностях. Надо использовать этот опыт.
Действовать с большевистской принципиальностью. А избавившись от
ревизионистской и прямо антисоветской коросты, вернуться на правильный
путь. Потому что другого для нас не существует. На другом пути мы
неизбежно отстанем, на этом же будем опережать, пойдем во главе развития.
А со всех тех, кто позволил себе пренебречь коренными интересами партии,
народа и государства - спросить по всей строгости!
внимательно слушают, нередко прерывая аплодисментами.
товарищ Сталин шутит.
возрасте не хотелось бы переучиваться. Поэтому вот вы теперь будете
Молотов. А вы - Маленков. А вы... нет, на Лаврентия вы непохожи. Найдите
мне Лаврентия. Нет, Хрущева не надо: каким ведь прохиндеем оказался. А
прикидывался шутом. Плохо, товарищи, плохо работали наши органы, не
разоблачили вовремя. Нашим органам впредь надо учесть ошибки. А вы будете
Каганович. Что? Жив еще? Очень странно. Еще один недосмотр. Вот за это нас
действительно надо критиковать...
носит только мундир.
не страдает от присутствия товарища Сталина. Правда, кооператив на
некоторое время приостановил деятельность: товарищ Сталин разрабатывает
свой список для восстановления. Тут не может быть анархии, но строгий
классовый подход, учит он.
Лет на двадцать моложе первого. Удалось сделать такую запись. Дело в том,
что некоторым соратникам стало казаться, что этот, первый, слишком стар.
Он был хорош при испытанном аппарате, находясь уже на самом верху. Но
сейчас на этот верх надо еще пробиться. И у него может просто не хватить
сил и энергии. Нужен человек с запасом времени. С перспективой, как у нас
говорят.
и помоложе. И часто, ожесточенно спорят друг с другом.
расстрелял в первую очередь? Тебя. Посмотри, во что ты превратился. Почему
столько болтовни после твоей смерти? Потому, что все эти говоруны остались
живы. Если бы ты действовал последовательно, как я, некому было бы трясти
грязное белье. Нет, ты просто интеллигент какой-то, я прямо удивляюсь.
горячий! Слушай, хочешь - я тебя усыновлю? У меня все дети какие-то... не
такие. Не наследники. А ты - энергичный. Хочешь? Ты ведь в плен не
сдашься, верно? И за кордон не удерешь?
отмывать от грязи? Не надо. Мой отец знаешь кто был?
мы знаем, паханом. Речь идет об экспроприации: для борьбы нужны деньги. В
прихожей он встречает маму Землянина и делает ей комплимент. Мама тает. И
думает: есть в нем все-таки что-то... очень мужское.
большую работу делают! Потом взять эти их списки, по партиям и платформам
- и прямо в эшелоны. А есть хорошие товарищи, их мы сохраним, с ними
работать будем...
оперативный простор, на какой можно выйти. Не станет же автор пренебрегать
такими возможностями.
Сталина. Пусть для начала хоть одного.
границы в опломбированном контейнере. Немецкий продукт.
с начала. Землянин из лаборатории не выходит ни днем, ни ночью. Все-таки
велико у него чувство ответственности. Да и потом - если бы он и захотел
выйти, ему бы посоветовали этого не делать. Он ведь не один сейчас. Четыре
молодых человека дежурят: двое постоянно с ним, один в прихожей, четвертый
во дворе. Четверки регулярно меняются, а Землянин остается. Коечку ему
поставили в кабинете А.М.Быка, питание привозят из ресторана "Прага". Так
что условия для работы созданы.
19
местность капитан Тригорьев совместно с командиром подразделения развел
людей на посты.
кто в Бирилеве, кто где, в зависимости от социального и всякого иного
положения.
Бажанов Олег
Василенко Иван
Контровский Владимир
Каменистый Артем
Андреев Николай
Чернецов Андрей