Чтение 41–й страницы книги ~Саботажник~

масок дурацких!

- Подключите внешний микрофон, - посоветовал капеллан. - Слышать будете
вдвое лучше, чем просто голыми ушами. А со мной вообще-то и по-радио
можно...

- Постойте-ка. - Кронштейн достал "карту" и принялся ее изучать. - А-а,
ишь оно как... Все равно ни звука.

- Тишина вокруг просто гробовая.

- Ой! Надо же, слышу вас. Так что вы сказали, Причер?

- Если застрянем тут надолго, придется что-то есть. А что?! У нас же с
местной флорой и фауной несовместимость.

- Судя по этой карте, я тащу на себе не меньше десяти фунтов
концентрированной жратвы плюс солидный запас воды в таблетках. Да и вы тоже.
А кстати, зачем нам тут застревать? Вы же не собираетесь, я надеюсь, топать
пешком до базы?

- Вдруг придется... Ладно, полезли дальше. Как вы думаете, планктон уже
на берегу?

- Пора бы... Вот почему и тишина - зверье все попряталось.

-- Или на базу ушло, - заметил Причер, ныряя под низко висящую лиану. -
В гости. Э! Отставить! - Почему? - удивился Кронштейн. Причер обернулся на
характерный щелчок выбрасываемого лезвия и не ошибся - психиатр занес над
лианой мачете. Достал он эту складную живопыру из набедренного кармана так
сноровисто, будто всю жизнь прослужил не на русских судах, а в натовской
пехоте. "Ох и не прост же ты, голубчик", - подумал капеллан.

- Не стоит попусту ножом размахивать, - мягко сказал Причер. - Что вам,
нагнуться сложно?

- А вы думаете, легко - с таким-то брюхом?

- А не фига было отращивать.

- Я не нарочно. - Кронштейн сложил мачете, сунул на место, и,
демонстративно пыхтя, кое-как под лианой пролез. - У меня обмен веществ.

- Веществ? Хм... Обмен вещей у вас. На выпивку.

- У нас когда batiushka был, мы вместе в тренажерный зал ходили, -
сказал Кронштейн, игнорируя подначку. - Жалко мужика, не уследил я за ним...
Ну а как он снюхался, я тоже что-то затосковал и бросил эту физкультуру.
Слушайте, Причер, а чего вы так боитесь-то всего? Уже веревку какую-то
волосатую рубануть нельзя. Она ж дерево!

- А вдруг у нее тоже... обмен веществ? - Причер осторожно раздвинул
тонкие высокие стволы и углубился в заросли чего-то, отдаленно напоминающего
гипертрофированный папоротник. - Вы ее ножом, а она вас - зубами. Кстати,
старайтесь идти след в след.

- Попробую, - смиренно пообещал Кронштейн. - Это очень поможет, если на
зверя наткнемся?

- Мы еще долго не наткнемся. Я не слышу абсолютно ничего. Похоже, тут
даже мошкара не летает.

- А все-таки?.. Как высунется псевдозавр...

- А я ему в морду, - лениво сказал Причер. - Очень удобно, он как раз
человеческого роста. Стоп! Это что?

Со стороны моря донесся тяжелый стон. Многоголосый.

- Деревья плачут, их едят. - объяснил Кронштейн.

- Плачут?

- Мы однажды выгнали планктон на берег, и микрофоны взяли такой же
звук. Планктон, он шипит и чавкает - слышали, как суп закипает? - примерно
то же самое. А это деревья. Пойдемте дальше, Причер. Мы все еще слишком
близко. Я в последний момент оглянулся - планктона очень много. Широченная
полоса. Если не ошибаюсь, нам придется углубиться минимум на два километра.
А если ошибаюсь, так на все три.

- Ну-ну... - Капеллан опять вклинился в заросли. "Довели мы бедную
Кляксу до ручки, - подумал он. - Пожирает несчастная самое себя. Хотела
против нас планктоном оборониться - и на тебе... А все-таки, что же я делал
вчера? Какой это был день недели? Не воскресенье ли, часом? "

- Отвратное местечко... - бурчал позади Кронштейн. - А какой чудовищный
вонизм! Причер, у вас нос не закладывает?

- Сельва не любит чужих. Потому и воняет. Отпугивает.

- Я понял - это шутка! - радостно объявил Кронштейн.

- Не совсем. Опытные люди - вроде меня, например, - в сельве дышат
через фильтр. Опустите Рычажок за правым ухом.

- Хм... Спасибо.

- А еще сельва умеет ждать, - сообщил доверительно Причер. - Идешь по
ней, идешь, ничего не происходит, и вдруг почва начинает легонько
пружинить... Вот прямо как сейчас. Стой! Просвет впереди. К чему бы это?

- Болото. С крокодилами.

"Пронеси, Господи! " - мысленно взмолился Причер, а вслух сказал
только:

- Типун вам на язык.

- Да они улетели, наверное.

- Это еще хуже! - выпалил Причер. Ему тут же стало мучительно стыдно за
мелькнувшую где-то на окраине сознания очень дельную, но донельзя подлую
идею, и он прикусил губу.

- Почему?

- Заткнитесь, а? - попросил капеллан. - Думать мешаете. Ну, с Богом!

Причер двинулся вперед, и уже через минуту стена папоротников
кончилась, оборвалась, словно обрезанная. Очки маски поляризовались - здесь
было гораздо светлее, чем в лесу.

Стон за спиной усилился. Одна жизнь пожирала другую, и жертва кричала
уже в полный голос.

- Ну, что там у вас? - спросил Кронштейн нетерпеливо. - В землю вросли?
Я могу обойти сбоку? Причер! Вы живой вообще?

Капеллан шагнул в сторону, выпуская спутника из зарослей. Подвинуться
вперед он не мог. Впереди, буквально в полушаге, начиналась топь. Ярдов
пятьсот болота.

И повсюду раздутые щетинистые туши, уже готовые оторваться от
буро-зеленой поверхности. Чуть ли не сплошным ковром болото покрывали эдакие
дирижабли с лапками, пытающиеся стартовать.

Ближайший крокодил лежал от Причера на расстоянии протянутой руки. С
выражением на морде. Капеллан готов был поклясться, что в круглых выпученных
глазках отразилось страшное напряжение.

- Нелегко дается взлет рожденному ползать, - неестественно спокойным
голосом заметил Кронштейн.

- Бедненький... - сказал Причер крокодилу.

- Мне тоже нас очень жалко, - согласился психиатр.

- Да перестаньте вы ерничать, Эйб. Честно говоря, у меня слезы на глаза
наворачиваются...

- У меня тоже. Вы по сторонам поглядите. Как мы эту хренову трясину
обойдем? Я, например, краев не вижу. А надо дальше уходить, дальше. Эх, нам
бы на ту сторону и под самые деревья! Через болото планктон не сунется, он
начнет его до дна выедать, ужрется и притихнет...

На другой стороне болота красовалась еще одна стена папоротников, а за
ней, чуть дальше, взмывала к небесам другая стена, высоченная, из деревьев.

- Придумайте же что-нибудь, Причер! - взмолился Кронштейн. - Не стойте
так, столбом!

- Да чего тут придумывать... - вздохнул капеллан тоскливо. - Вы как
сказали, что впереди болото с крокодилами, выход сам придумался.
Герметизируйте костюм и наддуйте его, только самую малость.

- Плыть?! По этой... Нереально, Причер, засосет же на фиг! И потом,
среди этих...

- Они травоядные, Эйб. Совершенно безобидные звери. Коровы болотные. А
еще... А еще они умрут максимум через полчаса. Неужели вам их не жалко?
Ветра же нет!!! - Капеллан вдруг сорвался на крик. - Нет ветра, понимаете
вы, мать вашу?! Деревья! Стеной! Тут не дует! А когда планктон деревья
сожрет! Потянет легонько с моря! Они все равно подняться толком не успеют!
Их прижмет к зарослям на другой стороне! Понятно?! - Капеллан схватил
Кронштейна за грудки, точнее, за нагрудные карманы и основательно встряхнул.

- Истерика? - то ли спросил, то ли констатировал психиатр.

Причер мгновенно отрезвел, поставил Кронштейна на ноги и севшим голосом
сказал:

- Извините. Сорвался. Жалко их очень.

- У вас когда-нибудь было домашнее животное, Причер? - поинтересовался
Кронштейн участливо.

- Откуда... Мечтал кота завести, когда на пенсию выйду. Здоровенного
такого, мохнатого, наглого. Теперь уж не мечтаю.

- Почему?

- То, что мы сейчас будем делать, - полное безобразие. Я и так зверья
набил за свою карьеру более чем достаточно. А уж после сегодняшнего...

- Ногу вам тоже не человек откусил.

- Лучше бы человек! - заявил Причер очень твердо.

Прибрежный лес уже не стонал. Он выл как сирена воздушной тревоги.

- Насколько я знаю. Церковь отрицает наличие у животных души... - начал
было Кронштейн, и Причер сообразил: психиатру очень страшно. У него тоже
истерика, просто тихая.

- Главное, что Церковь не отрицает наличия души у человека! - сказал
Причер тоном приказа-И поступать аки последняя скотина человеку не к лицу. А
мы... В общем, герметизируйте костюм. Знаете как? Выполнять. Быстро. Теперь
дайте-ка я наддую его правильно. Ну, готово. Упадете - не утонете. Воздуха
на полчаса, его лучше поберечь, так что прыгать будем очень быстро и очень
аккуратно.

- Прыгать?.. - тупо спросил Кронштейн.

- У них спины плоские, - сказал капеллан. Крик погибающего леса
надвигался, становясь просто невыносимым - не столько для ушей, сколько для
нервов. И тут Причер расслышал какой-то фон. Не то чавканьр, не то
клокотание.