пока бунт наберет силу. Может... Может, рассчитывает на победу белых.
Тогда, подготовившись заранее, введя в ряды бунтовщиков своих людей типа
Острого, он сможет подмять под себя все Лесистые Горы. Смелое
предположение. А предварительно он намерен обескровить и Гвардию, и
повстанцев. Ослабив и тех, и других, он увеличит свою силу. Возможно... Но
ведь Гнездо в состоянии свергнуть власть бана точно так же, как весенний
вихрь валит прогнившие деревья. Достаточно Черной Владычице прислать две
тысячи Шершней. Да, только у Гнезда, уничтожившего бана, не найдется на
его место никого, чтобы управлять Лесистыми Горами. Чтобы подчинить себе
этот край, у Черной Владычицы достаточно бойцов. Однако солдаты нужны и в
других подчиненных землях, а здесь необходимо поставить верного и
беспрекословно выплачивающего дань слугу. Так что скорее всего Гвардия не
станет свергать власть бана. Но может ослабить его положение. При этом бан
в состоянии обороняться в Горчеме долго, но не до бесконечности. Чем
скорее призрак поражения заглянет ему в глаза, тем покорнее он примет
помощь Шершней.
Хоть он не видел ее цели и не знал силы игроков, но понемногу начинал
разбираться в правилах. Финалом игры будет бой. И смерть бана. И его
собственная смерть.
и не было к тому случая. Из тюрьмы не убежишь - стены слишком толстые, а
наверху стражники. В течение дня тоже, пожалуй, не удастся - ведь работал
он на открытом пространстве, у пристани толкалось множество народа.
Оставалось два пути - либо утром, когда идут на работу, либо в сумерках
сразу по ее окончании. Селезень предлагал бежать утром, надо только
дождаться рассвета, а потом смешаться с толпой даборцев. Агьяг предпочитал
бежать вечером. Правда, говорил он, в это время они будут усталые и
замерзшие после целого дня работы, зато у них впереди будет целая ночь на
то, чтобы подальше убежать и замести следы. Все решил голос Магвера. Он не
хотел оставаться в городе, намеревался добраться до лесного укрытия Дорона
и там ждать возвращения Листа, а выбираться из Даборы удобнее ночью.
Решили сбежать перед самым концом работы. Стражники и погонялы к этому
времени уже утомлены, не так строго присматривают за узниками. Как знать,
при толике удачи, может, удастся и пристань покинуть незамеченными?
разным группам. Если работать вместе, пришлось бы вкалывать как все - на
каждого падало определенное количество стволов для перекидки. Сейчас же
можно было немного потянуть, меньше сил тратить на перетаскивание мокрых
стволов. При этом они нарывались не только на удары надзирателей, но и на
то, что вечером друзья по несчастью захотят их поколотить. Этого Магвер
боялся даже больше, чем нескольких кровавых полос на спине. Оставалось
надеяться на то, что ночь он уже проведет не в камере.
мешает работать, но удержаться не мог. Как знать, когда доведется поесть
снова?
затона. Зажглись первые костры, вокруг которых рассаживались стражники.
Зато оставшиеся надзиратели чаще стреляли бичами над головами работающих.
Небо было чистым, без единой тучки. Это хорошо, потому что лунный свет
облегчал бегство. И плохо, потому что он же поможет и преследователям.
деревьями, Магвер подумал о Селезне и Агьяге. Ведь они договорились бежать
сразу, обговорили все, решили, что вместе попытаются уйти от городовых.
Только в этом не было смысла. Все-таки одному человеку легче укрыться под
помостом и плотами, одного тьма укроет легче.
вероятно, оторвались от какого-то плота, а в темноте сплавщики их не
заметили. Узкая длинная тень на дрожащей поверхности воды медленно
двигалась в свете отражающихся в реке факелов. Немного рановато подоспел
случай, но кто знает, может, это именно знак, приглашение?
помосте. В его сторону они не глядели. Поблизости работало несколько
узников - они погружались по грудь в воду и толкали плоты к берегу. Если
нырнуть, может, не увидят - ну, одной тенью меньше среди беспорядочно
разбросанных плотов с бревнами.
Магвер, повернувшись к нему спиной.
бревна. Так что если как следует поработать руками, то удастся добраться
до них. Здесь, под водой, он не видел ничего. Определять направление
помогало течение реки, а расстояние - запас воздуха в легких. Больших
усилий ему стоило удерживаться близко от дна - он не мог слишком уж
нарушать спокойную поверхность воды.
Стало не хватать воздуха. Магвер последним усилием выбрался наверх,
вынырнув совсем рядом с черными бревнами. Получилось! Получилось!
долетающие со стороны пристани, мягкий шум реки. И шлепки. Он успел
обернуться, чтобы заметить темный продолговатый корпус лодки, лица
перегнувшихся через борт людей и лопасть весла, нацеленную ему в голову.
выкинули на песок и продолжали бить.
и посмотреть на восток, то далеко на линии горизонта можно заметить
струйки дымов, наклоненные легким ветром. Это дымы лагерных костров.
Именно там еще вчера вечером остановилась Гвардия.
тысячи шагов. Перед ними раскинулось ровное травянистое поле - лучшего для
открытого боя невозможно себе представить.
противник не приближается, Шепчущий продвинул своих людей к гвардейцам.
Казалось, обеим сторонам годился бой на открытой местности, а не упорная
борьба на улицах Даборы. Только в таком бою армия Гнезда могла полностью
реализовать силу и дисциплинированность своих бойцов. Бой в пределах
города означал разрушение предместий, уничтожение огнем жилищ, смертельную
опасность для женщин и детей. Конечно, в крайнем случае они отступят в
Дабору. Пока же предпочитали сойтись с врагом вдали от своих домов.
семьи в ближайшие села, за реку. Часть женщин собралась на тылах армии.
Одни из любопытства, другие - чтобы помогать раненым. Остальные сидели по
домам, присматривая за детьми и оберегая имущество - они опасались
грабителей, которые сейчас могли безнаказанно рыскать по опустевшему
городу. Лишь несколько патрулей курсировали по главнейшим улицам столицы,
да и не для того, собственно, чтобы хватать грабителей, а ради обеспечения
безопасности гонцов, поддерживавших связь между полем брани и осаждающими
крепость людьми Озына.
шагавшему по пустой улице, было не по себе. Обычно здесь царили шум и
говор, ежедневно потоки людей проплывали по торговым площадям, торговцы в
голос расхваливали товар, плакали дети. Сейчас остался только шум
деревьев, птичий гомон да далекие переклички стражей.
предместья. Утром из города вышли почти все подразделения, оставив пять
сотен для присмотра за крепостью. Это могло означать только одно - битва
начнется вскоре. Возможно, уже ночью, возможно, завтра утром.
шестьдесят лет, прошедших после нападения каменев, в Лесистых Горах не
видели столь крупной армии. Многочисленной - да, но хорошей ли, этого,
пожалуй, никто не смог бы сказать. Ведь не так уж много было среди них
людей, уже побывавших в настоящем бою. Осада Горчема и одна битва с
Нийльборком - слишком мало, чтобы все солдаты Белого Когтя обрели опыт.
Дорон с тоской взирал на этих мужчин. Если они проиграют, мало кто
вернется домой. Да и победа будет оплачена большой кровью, ибо лишь
кровавый разлив может затопить Гвардию.
еще одна колонна. Волы тащили сани, загруженные отесанными столбами. Балки
для крестов, которые установят непосредственно за линией войск Белого
Когтя. На них подвесят людей - лицами к полю боя, так, чтобы они могли
насытиться картинами сражения.
покрикивания. Минуту спустя из-за поворота появились две телеги. Они
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Ильин Андрей
Акунин Борис
Шилова Юлия
Шилова Юлия