обломок корпуса, каждый осколок дюз будет сопровождать определенную
капсулу, и после того как они переместятся на синхронную орбиту,
постепенно потеряет скорость и сгорит в атмосфере маленьким метеором.
сканеры вновь отключились.
не умела дышать, но иногда раздававшиеся из динамиков звуки были куда
более выразительнее слов. Вот и сейчас Минерва издала звук, который нельзя
было спутать ни с чем: это был глубокий вздох. - Джентльмены, немного
внимания, приготовьтесь к боевому маневрированию! Все системы в положение
"к бою"! Снять защиту орудийных комплексов! Защита корабля... есть защита
корабля!
зарегистрировали допплеровское смещение восьми торпед, мчавшихся с
ускорением более сорока "g". Трем из них явно не повезло: пилоты
предприняли именно тот маневр ухода, который предусмотрела Минерва.
Корабли отчаянно заметались, пытаясь уйти от торпед, хотя экипажи
наверняка понимали, что уже слишком поздно. Система управления каждой
торпеды получила перед стартом индивидуальную программу. Что бы ни
предпринимал противник, пытаясь при помощи ловушек и пассивных отражателей
изменить радиолокационную и инфракрасную картину цели, каждый раз торпеда
среди множества помех распознавала истинную цель. Только один корабль
сумел увернуться от предназначавшейся ему стандартной торпеды Флота Mk-12b
и сбить ее.
поставили последнюю точку в этом раунде. Две из них достигли таки своей
цели и взорвались с интервалом в четверть секунды. Корвет и все хорьки,
находившиеся на его борту, мгновенно превратились в облако раскаленной
плазмы.
"Форгер". И не взорвалась. При массированной стрельбе такое иногда
случалось с одной-двумя торпедами. Электромагнитные импульсы, вызванные
ответным огнем и взрывом боеголовок товарок, нарушали работу даже
максимально помехоустойчивой электроники торпед. Рой и подумать не мог,
что даже этого окажется достаточно. Торпеда весом в три с половиной тонны
столкнулась с целью на скорости сорок семь узлов в секунду. Вследствие
трения выделилось огромное количество тепла, а возгорание атмосферы внутри
судна довершило дело. Гибель корабля была не столь впечатляющим зрелищем,
как при детонации термоядерной боеголовки, но корвет полыхнул так ярко,
как не вспыхнул бы даже от зажигательной боеголовки.
Предназначавшаяся ему торпеда сдетонировала в четырех сотнях метров от
корабля. Его команда погибла по более прозаической причине: всплеск
гамма-излучения, вызванный взрывом, был столь мощным, что броня корабля не
смогла ослабить его до безопасных значений. Тут требовалось не меньше
тридцати сантиметров свинца, но в этом случае корабль хорьков еще на
поверхности был бы раздавлен собственной тяжестью.
радиоактивных обломков, в которое Минерва только что обратила его
напарников. Пушки халиан открыли ураганный огонь. Хорьки, похоже, совсем
обезумели в своем желании уничтожить врага. То ли они уже растратили весь
запас торпед, то ли попросту забыли о них, то ли сознательно отказались от
них по каким-то причинам. Именно на последнее втайне надеялись Рой и
Минерва. Капитан халиан был настолько взбешен, что, столкнись они сейчас
нос к носу, он не дал бы врагу ни малейшего шанса. Но в космосе хорек не
мог пустить в ход свои когти и клыки, а потому решил воспользоваться
наиболее близким эквивалентом.
вторым залпом торпед.
того самого момента, как начался бой. Затем его большие пальцы надавили на
гашетки главной плазменной пушки и застыли. Купли пребывал в бешенстве,
которое вполне можно было сравнить с яростью капитана хорьков. Два
плазменных жгута, выплеснувшиеся из пушки, были столь толстыми, что по
ним, казалось, можно ходить.
превратился в глыбу расплавленного металла, где-то в кормовой части
Минервы прогремел мощнейший взрыв, и корабль страшно тряхнуло.
маленькой искалеченной девочкой, какой и была до тех пор, пока в
соответствии с проектом разумных кораблей ее не избавили от прежнего
немощного тела и не дали взамен новое, металлическое, не способное
испытывать боль. Вплоть до этого момента...
халианский корабль закрыл весь экран. Целая планета, неистово вращаясь,
приближалась к ним и, зависнув на мгновение, упала с небес прямо на
Минерву.
капитана Кулли, как и на любой другой. Рой Малин поддался не сразу. Ему
было так хорошо и покойно, так темно... так мирно...
воздух, достаточно тепло, чтобы не опасаться леденящего космического
холода... вот только искусственная гравитация была какой-то странной. Он
не сразу догадался, что она была настоящей, а не смоделированным земным
тяготением в одно "g".
На одном из этапов мне пришлось вытянуть почти двенадцать "g", так что мы
не очень напоминаем тех, кто твердо стоит на земле. Я делала все, что
могла, пока аппаратура не отказала.
упряжь, в которой он висел в кресле, врезалась в него с ускорением, в
двенадцать раз превышающим нормальное, то ремни должны были войти в него,
как нож в сыр. Он не стал осматривать поврежденные участки, и так зная,
что увидит - его тело наверняка покрыто кроваво-красными квадратными
отметинами. Хорошо, что его еще не разрезало на части - ему случалось
видеть и такое...
- опустились-то мы нормально, но сможем ли подняться?
загоравшихся по мере того, как Минерва проверяла здоровье своих органов.
противоперегрузочного кресла. Процедура представляла собой серию отдельных
содроганий, а не обычное плавное движение. Но слава всевышнему, что он
способен хотя бы содрогаться. Купли даже не попытался предложить свою
помощь - его гораздо больше занимали панели с инструментами.
вполне может сдержать его. Похоже, мы упали вместе с остатками "Форгера" -
так что я склонен согласиться, что в конечном итоге вы оказались правы. -
Кулли ухмыльнулся своей отвратительной улыбкой, которой Рой так и не смог
подобрать подходящее определение. - Что касается сухопутного противника.
Он здесь. В поджаренном виде. В сухомятку.
себя немного лучше.
от прикосновения одежды к ране, но тут же забыл обо всем, заслышав
внезапно оживший динамик Минервы.
услышать? Хорошие новости... плохие, или просто ужасные?
улыбки. Хотя с чем такая метаморфоза связана: с пониманием ли серьезности
замечания Минервы, или же с элементарной вежливостью, Рой не знал.
Минервы был столь же холоден, как и выражение лица полковника. -
Рассказывать дальше или нет?
около. Может, ты все-таки расскажешь нам, что произошло, и мы займемся
каким-нибудь полезным делом?
заполнился схематическим изображением корабля "Олимпус", поврежденного,