Чтение 41–й страницы книги ~Сумеречный дозор~

…Вдоль реки…

…Трава… высокая трава… почему же такая высокая – выше головы…

…Прыгаю через ручей – всеми четырьмя лапами, опускаю нос к земле, ловлю след нижним чутьем…

…Чахлый лесок, переходящий в бугристое поле… рвы, канавы…

…Запах… какой странный запах идет от этой земли… он будоражит… и заставляет поджимать хвост…

…Женщина с девочкой на руках спускается в глубокую траншею…

…Назад… назад… эта та самая ведьма, эта та самая, это ее запах…

– Что это? – спросила Светлана. – Если недалеко, то почему же я их не нашла?

– Поле боя, – прошептал я, вытряхивая из головы увиденные девочкой-волчонком образы. – Тут же была линия фронта, Света. Там вся земля – на крови. Там прицельно надо искать, чтобы хоть что-то найти. Это все равно что Кремль магией прощупывать.

Игорь подошел, деликатно кашлянул. Спросил:

– Все честно? Может быть, мы подождем дознавателей в лагере? Или не станем горячку пороть, через неделю смена закончится, я сам явлюсь в Ночной Дозор для объяснений…

Я думал. Пытался соотнести увиденное с картой местности, которую вызвал в памяти. Километров двадцать… ох не пешком уходила ведьма с Надюшкой. Спрямила путь – ведьмы это умеют. На машине мы ее не догоним, у меня не джип, да и во всей деревне ни «нивы», ни «уазика». Разве что трактор для таких дорог…

Впрочем, можно войти в Сумрак.

А еще лучше – ускориться.

– Света. – Я посмотрел ей в глаза. – Ты останешься здесь.

– Что? – Она даже растерялась от этих слов.

– Ведьма не дура. Она не даст нам три часа на размышления. Она выйдет на связь раньше. Именно с тобой – от меня она подвигов не ждет. Ты останешься и когда ведьма позовет – поговоришь с ней. Скажи, что я ушел готовить коридор через оцепление… наври что-нибудь. А я тебя позову и отвлеку ее.

– Ты не справишься, – сказала Светлана. – Антон, тебе не под силу ее взять! А я не знаю, как быстро открою портал. Я даже не знаю, сумею ли! Я же не пробовала, я только читала! Антон!

– Я буду не один, – ответил я. – Правда, Игорь?

Он побледнел и замотал головой:

– Эй, дозорный… Мы так не договаривались!

– Мы договорились, что ты поможешь, – напомнил я. – Что входит в помощь, мы не уточняли. Ну?

Игорь покосился на своих подопечных. Поморщился и выдохнул:

– Сволочь ты, дозорный… Мне проще с магом схватиться, чем с ведьмой! У нее же магия вся – от земли! Сразу по-живому лупит…

– Ничего, мы вместе будем, – сказал я. – Впятером.

Щенки – я заставлял себя думать о них только как о щенках – переглянулись. Галя пихнула Петю кулаком в бок и что-то прошептала.

– Они-то тебе зачем? – повысил голос Игорь. – Дозорный! Они же дети!

– Волчата-оборотни, – поправил я. – Чуть не сожравшие детей. Хочешь искупить свою вину? Выговором отделаться? Тогда хватит брехать попусту!

– Дядя Игорь, мы не боимся, – вдруг сказал мальчик по имени Петя.

Мой тезка его поддержал:

– Мы с тобой!

На меня они смотрели спокойно, без обиды. Видимо, ничего иного и не ждали.

– Они ничего еще не могут… – сказал Игорь. – Дозорный…

– Ничего, отвлекут ведьму – и на том спасибо. Перекидывайтесь!

Светлана отвернулась. Но ничего не сказала.

Оборотни молча принялись раздеваться. Только девочка стеснительно оглянулась – и отошла за кусты смородины, остальные не смущались.

Краем глаза я заметил, что по дороге идет какая-то деревенская тетка с ведром, полным картошки. Наверное, накопала с колхозного поля. Увидев происходящее за забором, она приостановилась, но мне сейчас было на нее наплевать. Я и так не в лучшей форме, чтобы тратить силы на случайных свидетелей. Мне надо научиться бегать. Очень быстро бегать, так, чтобы не отстать от волкулаков.

– Дай помогу, – сказала Светлана. Провела в воздухе ладонью – и я почувствовал, как тело приятно заныло, а мускулы ног налились силой. Сразу стало жарко, будто я вошел в перегретую сауну. «Ход» – заклинание простое, но применять его надо крайне осторожно. Зацепишь помимо ног миокард – заработаешь инфаркт.

Рядом со мной хрипло застонал Игорь и выгнулся дугой – руки и ноги на земле, хребет, будто переломившийся напополам, к небу. Вот откуда все эти сказки про необходимость перепрыгнуть через трухлявый пень… Кожа потемнела, покрылась ярко-красной сыпью – и вспучилась клочьями мокрой, стремительно растущей шерсти.

– Быстрее! – гаркнул я. Воздух выходил изо рта горячим и влажным, даже показалось, что я вижу пар от своего дыхания, будто на морозе. Стоять было невыносимо трудно – тело жаждало движения.

Одно утешало – оборотни испытывали то же самое.

Крупный волк оскалился. Последними почему-то у него менялись зубы. В волчьей пасти человеческие зубы смотрелись комично и в то же время – жутко. У меня вдруг мелькнула странная мысль, что оборотни вынуждены обходиться без пломб и коронок.

Впрочем, их организм гораздо крепче человеческого. Оборотни кариесом не страдают.

– Пош-ш-шли… – шепеляво пролаял волк. – Печ-ч-чет.

К волку подбежали волчата – поскуливающие, тоже мокрые, будто потные. У одного глаза оставались человеческими, но я даже не смог понять, мальчик это или девочка.

– Бежим, – сказал я.

И рванулся, не оборачиваясь на Светлану, не задумываясь – увидят нас или нет. Потом разберусь. Или Светлана подчистит следы.

Но улицы были пусты, даже тетка с ведром ушла. Может быть, Светлана разогнала людей по домам? Хорошо, если так. Странное это зрелище – человек, бегущий быстрее, чем позволено природой, и четверка волков, следующая рядом.

Ноги будто сами несли меня вперед. Сапоги-скороходы детских сказок, быстроногий товарищ барона Мюнхгаузена – вот как отражается в человеческих мифах эта маленькая магия. Вот только в сказках не сказано, как больно бьет асфальт по подошвам…

Через минуту мы уже свернули к реке, и бежать по мягкой земле стало легче. Я держался рядом с волком, будто деликатный Иван-Царевич, не желающий утомлять своего серого друга. Щенята немного отстали – им было труднее. Оборотни очень сильны, но их скорость не вызвана магией.

– Что… ты… надумал? – пролаял волк. – Что… будешь… делать?

Если бы я знал ответ!

Бой между Иными – это манипуляции Силой, растворенной в Сумраке. У меня второй уровень – это немало. Арина вообще выходит за рамки классификаций. Но Арина ведьма, а это и плюс, и минус одновременно. Она не могла захватить с собой свои талисманы и обереги, зелья и амулеты… разве что – самую малость. Зато она может черпать Силу непосредственно от природы. В городе ее способности падают, здесь – возрастают. Для серьезной магии ей надо взять тот или иной амулет, это лишнее время… но зато и накопленный в амулете заряд может быть чудовищно силен.

Не знаю. Слишком много переменных. Даже исход схватки Арины и Гесера я не рискнул бы предсказать. Скорее всего Великий маг победит, но это будет непросто.

А что я могу противопоставить ведьме?

Скорость?

Она уйдет в Сумрак, где чувствует себя куда увереннее. И с каждого следующего слоя Сумрака я буду для нее все более и более медлителен.

Неожиданность?

Отчасти. Я все-таки надеюсь, что Арина не ожидает моего появления.

Простая физическая сила? Огреть ее по башке камнем…

Но для этого надо еще к ней подобраться.

По всему выходило, что мне стоит подобраться к ней как можно ближе. И как только ведьма отвлечется, напасть. Грубо и примитивно ударить.

– Слушай! – крикнул я волку. – Когда приблизимся, уйду в Сумрак. Опережу и подкрадусь к ведьме. Вы идите открыто. Когда она с вами заговорит и отвлечется – я нападу. Тогда помогайте.

– Хор-рошо, – никак не высказывая своего отношения к плану, прорычал волк.

ГЛАВА 7

Осталось ли это место на картах Второй мировой?

Быть может, это известный историкам и воспетый в книгах плацдарм, на котором когда-то сошлись в кровопролитной схватке две армии, вгрызлись друг другу в глотки – и дрогнувшая машина блицкрига откатилась назад?

А может быть, это одно из безвестных полей нашего позора, где отборные немецкие части растоптали брошенных им навстречу необученных и плохо вооруженных ополченцев? И место ему – лишь в архивах Министерства обороны?

Плохо я знаю историю. Но скорее всего – второе. Уж больно здесь пусто, уныло, мертво. Брошенная, мусорная земля, на которую даже колхозы не зарились.

Не любят в нашей стране ставить памятники на полях поражений.

Может быть, потому и с победами не все гладко?

Я стоял на берегу речушки и смотрел на мертвое поле. Не слишком большое: полоса земли между лесом и рекой, километр в ширину, километров десять в длину. И не так уж много людей здесь полегло. Скорее сотни, чем тысячи.

Впрочем, разве можно сказать, что это мало?

Поле было совершенно пустынным. Я никого не видел обычным зрением, взгляд сквозь Сумрак тоже оказался бесполезен.