Чтение 41–й страницы книги ~Уши в трубочку~

- Вот тогда мы точно погибли... ха-ха!..

Он с неловкостью улыбнулся на монаршую шутку:

- Значит, ничего не делать?

- Делать, - ответил я.

- Что?

- Ждать, - ответил я.

Урган спросил осторожно:

- На что-то надеетесь, Ваше Величество?

- На интуицию, - ответил я ледяным голосом. - Вы что же, не верите в интуицию?

Урган тяжело вздохнул:

- Увы... Нет-нет, в вашу верю, верю... У вас же все не от ума, вы же настоящий варвар, а от... ну, интуиции...

Под ногами вздрогнула земля. Донесся глубокий подземный гул, словно совсем рядом внизу пронесся подземный состав с углем. Почва вспучивалась, образовался холм, блеснуло черное отполированное тело. Земля осыпалась, взору предстал дивный агрегат, на четырех лапах, массивный, мне на первый взгляд не показался устрашающим, однако танки разом застыли. У прибывшего из глубин земли приподнялась спереди крышка, я успел заметить ослепительно белые крупные зубы, удивительно ровные, абсолютно одинаковые, что значит, машинные. Между ними в неравном порядке черные, такой же длины, но поуже, тут же прямо из этой пасти со свистом полетели крохотные ракеты.

Самый крупный танк, под которым земля не дрожала, а тряслась, с ужасающим ревом ринулся на пришельца, стремясь смять его всем весом. Ракета ударила в лобовую броню, вспыхнул огонь. Все заволокло дымом, ветерок тут же смахнул, мы увидели огромную сквозную дыру. Танк замер, уже не танк, а пустая консервная коробка.

Урган вскрикнул в восторге:

- Но кто это?

Наш спаситель повернулся, я увидел надпись золотыми буквами "Deus from machine", а ниже латунная табличка с совсем мелкими буквами "Knabe".

- Интуиция, - ответил я просто.

Десантники заорали "ура", Урган сказал счастливо:

- Как хорошо под знаменами такого полководца, который все знает, все умеет, все предвидит!

Наш неожиданный спаситель расстреливал чудовищные танки десятками, а когда их остались единицы и они попятились, ринулся за ними, догонял и втаптывал в землю. Когда расплющил последнего, сзади с трудом шевельнулся один из умирающих танков, приподнялся пушечный ствол. Я не успел крикнуть, огненная вспышка вырвалась из ствола, понеслась к Deus'y, удар, вспышка, скрежет, во все стороны посыпались искры.

Урган с жалостью выругался. Дым растаял, стрелявший уже затих, истощив на это движение остатки энергии, а наш спаситель застыл, нелепо перекосившись. Из него сыпались искры, слышался жалобный стон, прерывистый звон, словно от жара лопаются туго натянутые струны.

- Он... он погиб, - произнес Урган неверяще.

- Да, - ответил я. Подумав, добавил мудро и загадочно: - Значит, таково высшее Предначертание.

- Какое? - переспросил он с недоумением.

- Такое, - ответил я значительно. - Высшее! Вот так. Да. Ладно, вражеский десант уничтожен, надо содрать с этой императрицы одежду, выловить "жучка" и ехать дальше.

Урган посмотрел на меня с почтительностью и опаской.

- Это может быть трудно, - сообщил он.

- Почему?

- Маячок может быть имплантирован.

- Вряд ли, - возразил я. - Коронованные особи не унизятся до того, чтобы им, как каким-то рабам или коровам... Это в ее доспехах. В крайнем случае в одежде.

Императрица взвизгнула:

- Вы не посмеете!

- Еще как посмеем, - сказал я нагло. - Ребята, снимите с нее доспехи.

Она выпрямилась на сиденье, сказала холодным злым голосом, от которого у меня побежали крупные, как подземные ящерицы, мурашки:

- Всякий, кто попытается снять с меня доспехи, умрет!

Десантники замялись, я буркнул с досадой:

- Что за суеверия?.. Ладно, покажу, как это делается.

Быстрым движением сорвал с нее шлем. Копна иссиня-черных волос обрушилась на спину, закрыв доспех до поясницы. Ого, сказал я себе, такая считалась бы красавицей, если бы не злобность на морде лица. Хотя манекенщицы с такими мордами и с таким выражением как раз и ходят по подиуму.

Она смотрела мне в глаза, ярость окрасила ее щеки в алый цвет. Я расстегнул защелки, десантники подхватили пластины доспехов. Императрица осталась в легком свитере, я с неумолимостью покачал головой:

- Снимай все. До ниточки.

Она спросила холодно, глядя мне в глаза:

- При всех?

- Ребята, - сказал я, - отвернитесь. Не волнуйтесь, императрица, вашей императьей... империной... имперячьей... в общем, вашей царственной чести ничто не грозит. Вы не в моем вкусе. Мое сердце уже отдано другой. А взамен своей одежды возьмите мою рубашку. Сейчас тепло, а она вам... гм... пойдет.

Она фыркнула, как часто она это делает, взялась за края свитера и одним движением подняла его над головой. Перед моим лицом мелькнули ее полные груди, белые и нежные, изумительной формы, алые кончики, в следующее мгновение она отшвырнула свитер в сторону.

- Довольны?

- Одевайте, - предложил я.

Она морщилась, кривилась, рубашка ей коротковата, слишком удалась ростом, но в плечах еще уже торкессы, пуговицы застегнула под самое горло.

- Все снимайте, - напомнил я.

Она прожгла меня злым взглядом, сняла все, вышвырнула даже трусики. Я проверил, нет ли крохотных сережек в ушах, колец в носу или в пупке, сказал Ургану:

- Все, можно ехать. Все маячки должны остаться позади.

Он с трудом повернул голову, шумно выдохнул. Десантники сидели присмиревшие, старались не смотреть на голые коленки императрицы. Машина тронулась, я чувствовал на спине жжение. Это Изольда прожигает дыру злым взглядом. Я посматривал по сторонам, кладбище разбитых танков тянется на километр, затем пошли ухоженные заросли терновника, попадаются лужайки цветов, слишком красивые и нежные, чтобы не признать в их создании руку человека.

Я снова начал поглядывать по сторонам, из-за спины раздался насмешливый голос:

- Все еще надеетесь встретить свою... как ее?

Я огрызнулся:

- Да, надеюсь. Мы с нею слишком много прошли, чтобы я вот так о ней забыл!.. А здесь красиво, а она очень любила... любит красивое.

Урган бросил машину влево, избегая выпрыгнувший из высокой травы пень. Я насторожился, в воздухе запахло гарью, снова доносится гул, но уже не машинный, а будто стонет сама земля, вздрагивает, начинает ворочаться.

- Гони! - велел я. - Вон за тем холмом будет этот ваш Вход.

- Ваш Вход, - поправил он, - вы пойдете один. Всякого, кто не королевской крови, испепелят сразу.

Мотор взревел, мы понеслись во всю дурь, рискуя разбиться на бездорожье. Земля вздрагивает сильнее, деревья слева ушли в сторону, открылся вид на потрясающий город, весь из белых, как мрамор, небоскребов, причудливых башен, акведуков, мостов, прекрасных, словно вытканных из ажурной пены.

Я глазел восторженно, смотрели десантники, даже императрица, лишь Урган гнал машину, глядя только на дорогу. Внезапно над головами раздался страшный грохот, треск, словно разломился толстый хрустальный свод. Горячая плотная волна перегретого воздуха ударила по машине с такой силой, что нас опрокинуло и понесло, переворачивая с боку на бок, как пустую картонную коробку. Небо и земля поменялись местами раз сорок. Над головой жутко гремело, грохотало, лязгало.

Мы высыпались из машины, десантники вытащили Ургана, его повредило рулевой колонкой, я прижал к земле императрицу, накрывая своим телом. Она попробовала укусить за руку, я вмазал по зубам и сказал, что я демократ, а это значит, что у нас все равны, никаких поблажек, ах-ах, слабому, но такому ядовитому полу.

Земля затряслась, могучий кулак воздушной волны с оглушительным треском снес верхушку ближайшего холма, словно это песчаная горка, насыпанная детьми, унес, роняя по пути, а мы остались лежать под ужасно потемневшим небом, вокруг торчат из земли, как гнилые зубы, пни сломанных ударом ветра деревьев.

Донесся треск, жуткое шипение. С той стороны внезапно взошло ослепляющее солнце: горизонт заискрился оранжевым огнем, небо вспыхнуло, как стог сухого сена. В нашу сторону от самого горизонта совершенно бесшумно покатила гигантская волна расплавленного металла, Я не сразу понял причину бесшумности: обгоняет звук, но когда обрушилась на сказочный город, впервые донесся тяжелый грохот, шипение и треск. Высотные здания, что выглядели небоскребами, на миг высветились темными тенями, в следующее мгновение вспыхнули, как факелы, а секундой позже волна достигла города и накрыла целиком. Лишь два здания ухитрились на короткий миг удержать вершинки над волнами, однако и они растаяли, как крохотные льдинки в ковше с расплавленным металлом. Императрица под рукой вскрикнула:

- Это не наши!

Я спросил зло:

- А кто же еще?..

И сам осекся, ведь это значит, что и ее намереваются изжарить, как микроба в лесном пожаре. Урган выплюнул сгусток крови на ладонь, прохрипел сдавленным голосом:

- Это могут быть бгагисты... или корсанги...

- Обстреливают из тяжелых орудий? - предположил один десантник.

- Или сбрасывают континентальные бомбы, - ответил Урган.

Я покосился на императрицу, ее глаза вылезают из орбит, дрожит не понарошку, зубы стучат.

- Или же мятежные бароны, - сказал я саркастически, - решили в отсутствие императрицы устроить дворцовый переворот. Уверен, ее уже сместили! А на всякий случай послали крейсер, чтобы обстрелял с орбиты. Если надо, весь континент опустит в лаву.

Горячий ветер превратился в ураган, кожу обжигает, губы полопались, а выбрызнувшаяся кровь сразу же запеклась от неимоверного жара. Я задыхался, пытался закрыть ладонями лицо, потом лег на императрицу и попытался закрыть ее всем телом. Земля глухо застонала, донесся далекий подземный гул. Я ощутил, что огромная тектоническая плита разламывается от неимоверной тяжести расплавленного металла, это же миллиарды тонн, сейчас все это от горизонта и до горизонта опустится в океан магмы...

Жуткий тяжелый грохот едва пробился сквозь рев раскаленного воздуха. Между нами и оранжевой стеной жидкого металла вздыбилась земля. Из руин поднялась исполинская металлическая фигура, массивная, как египетская пирамида. Суперробот повернулся к надвигающейся волне разрушения, обе руки поднялись в повелительном жесте. Оранжевая стена металла, замедляя бег, достигла его и охватила до пояса. И в тот же миг застыла, превращаясь в серую ноздреватую массу.

Мир померк, словно наступили сумерки, а все еще горячий воздух показался мне живительной прохладой после той обжигающей жути. Грохот утих, а волна осталась в том положении, в какой ее застал повелительный жест подземного исполина. Он повернулся ко мне, голос с высоты прозвучал, как труба архангела в Судный день:

- Я ваш слуга, мой король!.. Какие будут приказы?

Я приподнялся, мои руки все еще сжимают императрицу.

- Уничтожь тех, кто это сделал!

Ответ прозвучал почти мгновенно:

- Сделано. Чужой звездолет превращен в плазму. Что еще?

- Переверни машину... Если что-то испортилось, починить сможешь?

- Смогу, - ответил робот, - но не проще ли вам воспользоваться моими услугами?

Я сказал, все еще с трудом переводя дыхание:

- Да, конечно... Но почему ты решил слушаться меня?

С высоты грянул могучий, как голос самой судьбы, голос:

- Я всегда служил Королям, которых теперь принято называть Первыми. А сейчас служу их потомку.

Урган с шумом выдохнул, до этого все держал в себе, чуть не лопнул, десантники выпрямились и отдали мне честь. Я пробормотал:

- А как ты узнал, что это я - потомок Первых Королей, которым ты присягал?

Он ответил довольным голосом могучего воеводы, что сохранил всю силу и стать молодости:

- Я и в глубинах земли все слышу... Когда дошел слух, что явился наследник, мое железное сердце затрепетало, а душа воспарила. Я сказал себе, что пришел конец моему добровольному заточению на долгие десять миллионов лет! Я понял, что немедленно приду на службу, как только нога наследника ступит на эту планету... Но я немного просчитался, за эти десять миллионов лет надо мной сформировались новые тектонические плиты, а я под собственным весом опустился едва ли не до центра планеты. Последние сто тысяч лет я плавал в океане расплавленной магмы... Пока выбрался... но теперь я полон сил!

- Ничего, - сказал я, - ты все равно явился вовремя. А теперь отнеси нас к Сокровищнице Первых Королей. К самой большой!

Урган слабо поправил:

- Ко Входу.

- Ко Входу, - повторил я.

На землю опустилась гигантская ладонь, мгновенно приняла форму лифта. Мы вошли все пятеро, императрицу я держал крепко-накрепко, да она вроде бы и не пытается бежать, поверила, что подданные попытались свергнуть монархию. Или заменить одну династию другой.

Кабинка дрогнула, я ощутил дурноту, в тот же миг дверцы исчезли, превращаясь снова в ладонь. Мы оказались на вытоптанной площадке, а в двух шагах зияет вход в самую обыкновенную пещеру. Урган и десантники оглядывались ошалело, а под моим взглядом все трое вытягивались в струнку.

- Прекрасно, - сказал я, - а теперь... что ты, кстати, умеешь?

Голос прогрохотал с высоты, по-домашнему теплый:

- Могу гасить и зажигать звезды... Могу передвигаться в космосе намного быстрее света и быстрее тахионов. Если будет желание, могу вынести вас, мой король, на край расширяющейся Вселенной... Это, скажу вам, зрелище - увидеть первозданный Хаос, увидеть ни чт о, где нет ни времени, ни пространства, где нет ни че го !.. Энергии мне не требуется, она поступает в меня отовсюду: от движения звезд, разбегания галактик, сжатия пространства... Я всегда полон энергией, сколько бы ее ни тратил. Конечно же, разрушить меня невозможно, ибо я сам - черная дыра, которой Первые Короли придали такую форму. Но, если хотите, я могу принять вид простого человека.

- Не надо, - сказал я поспешно. - С ума сошел? Мы хоть и стараемся восстановить аристократию, однако имеем дело с простыми людьми, которые мыслят просто... Я и сам такой. Когда увидят, как ты отдаешь мне честь, сразу поймут, кто у нас тут генералиссимус! Наглядно... Словом, оставайся здесь, сторожи, не давай никому подойти и близко. А я эта... пошел, пошел, пошел...

Пригнувшись, я сделал шаг в темноту, как сзади догнал вскрик:

- Там ловушка!

Я обернулся, десантники удерживали за руки императрицу. Рубашка от резкого движения расстегнулась, не вся, конечно, но достаточно, чтобы мой взгляд прикипел, буквально прикипел к тому, что открылось.

- С чего так решила? - спросил я.

- Дурак, потому что я сама велела поставить!

- Ого, - сказал я уважительно, - молодец, заглядываешь вперед. Что за ловушка?

- Она настроена на мой код, - отрезала она. - Я должна идти с тобой.

Я подумал, поинтересовался:

- А ловушка далеко?

Урган вмешался:

- Ваше Величество, ловушка может быть у самого входа, не дальше. Дальше магия Древних Королей испепелит всякого...

- Хорошо, - прервал я. - Ты идешь со мной до ловушки. Помогаешь обезвредить... если таково твое желание... гм, весьма странное... а потом возвращаешься обратно. Эти двое ребят проследят, чтобы ты вернулась.

Она выкрикнула злобно:

- Страшишься, что я первой схвачу Абсолютное Оружие?

- Дурочка, - ответил я беззлобно, - ты же слышала насчет испепеления?

Не оглядываясь, я шагнул в пещеру. Императрица почти вбежала следом, опередила, я следил за нею внимательно, так прошли с десяток шагов, как вдруг она сказала резко:

- Здесь замрите!..

- А ты? - спросил я.

- Я отключу ловушку.

- Урган, - распорядился я, - как только сделает хоть одно неверное движение, убейте сразу же.

Он буркнул:

- У нее все неверное.

- Женщина ведь, - объяснил я. - Словом, ты понял.

Императрица поморщилась:

- Дурачки, не понимаете, что уже сейчас вы в моей власти. Я могу всех вас убить... но что мне это даст?

- А ничего, - ответил я, - но что не сделаешь по дурости?

Глава 13

Она провела рукой по стене, снизу выдвинулись зазубренные колья, такие же опустились сверху. Кто-то поработал с фантазией, по старинке, когда-то эти колья пронзали зазевавшихся или забежавших переждать дождь. Императрица провела пальцами по камням, колья убрались, исчезли.

- Ну вот и все, - сказала она, - путь свобо...

Пещера озарилась зловещим красным светом. Под сводом задребезжал незримый сигнал тревоги, свет начал мигать. Лица Ургана и десантников окаменели, все трое с надеждой смотрели на меня, зато императрица побелела даже в красном свете, заломила руки.

- Что? Что случилось?

Я сказал с хмурой иронией:

- Ваши мятежные подданные успели сменить код. Или нет, эту ловушку вы обезвредили, зато они поставили новую. От себя.

Она оглянулась, выход обратно перекрыт мощным силовым полем, такая же стена возникла и впереди. Я указал на стену, где быстро бегут крупные красные цифры: 1.04... 1.03... 1.02... 1.01... 1.00... Когда осталось меньше минуты, включился монотонный голос, начал отсчитывать секунды: пятьдесят девять... пятьдесят восемь... пятьдесят семь...

Я тупо смотрел на табло, мои пальцы безуспешно шарили по карманам, все какая-то не относящаяся к моменту мелочь, чек на селедку в универсаме, ключи от дома, пластиковая карточка, по которой я погулял, погулял... Внезапно вспомнился настойчивый голос Индельва: "...это не только карточка для получения денег..."

До взрыва осталось двадцать секунд. Монотонный голос начал отсчитывать: девятнадцать... восемнадцать... семнадцать... Все четверо с тревогой смотрели, как я хлопаю по карманам, наконец в моих пальцах блеснула пластиковая карточка. Я подошел с ней к ящику, на которым бегут красные зловещие цифры. Голос отсчитывал: девять... восемь... семь...

В голове мелькнуло, что вообще-то положено на самой последней секунде, но я не картинный герой, я могу и раньше, к тому же Урган и десантники просто безумно хотят выбраться отсюда и возродить империю Древних Королей, где станут кем-то, императрица тоже умоляет взглядом поторопиться, но гордость не позволяет сказать вслух, чтобы действовал, не мучил домашнее животное. Как это не задумываться, подумал я раздраженно. Это панки всякие хотят жить бездумно, балдеть и оттягиваться, чтобы ни о чем не думать, а я, я - человек...

- ...пять... четыре... три... две...

Я поднес карточку к прорези, внезапно подумал: а что случится, если не успею? Ведь должен успеть, просто обязан, иначе быть не может, теперь ведь уже понятно, что главный герой - я, я, и никто другой, и если погибну, то рухнет вот это все тщательно... ну, как получилось, слаженное действо!

Я услышал жалобный вскрик императрицы вместе с зловещим словом "один". Выждав еще чуть, монотонный голос повторил:

- Осталась одна секунда... пошла последняя секунда... Одна секунда до взрыва... через секунду последует взрыв... Осталось полсекунды...

Я перевел дыхание, карточка скользнула в щель. Механический голос сказал с облегчением:

- Система деактивирована. Система деактивирована. Взрыв отменяется.

Императрица вскрикнула потрясенно:

- Вы... вы сумели замедлить время?

- Да это так показалось, - пояснил я с неловкостью. - Говорят же, что в последнюю секунду можно пережить всю предыдущую жизнь! Так что это еще не рекорд.

Она с плачем бросилась мне на шею.

Урган подошел тихонько и сказал еще тихо: