признаться своей растерянности. - Даже если это части измененной материи,
они доказывают лишь то, что я носитель измененной материи...
потребу начальству. В то время как ты - человек Эгин - уже вырос из этой
тесной шкуры, куда тебя запечатали люди, которым была вверена твоя судьба,
- сказала Тара, и в ее голосе было понимание и сострадание. Две вещи, с
которыми Эгин соприкасался так редко.
ее по чужой мерке".
Скорпиона, которого Дотанагела назвал Убийцей отраженных. Эти серьги,
висящие у тебя на шее, есть не что иное, как его клешни. Простым смертным
не дано иметь при себе больше одной части Скорпиона, ибо уже владение
одной из них - есть верный путь к жестокой смерти. Лишь идущие Великим
Путем способны не только хранить части этой странной твари, но и вызвать
ее к жизни из небытия.
знал о них. Все они попали ко мне случайно. Слу-чай-но! - Эгин возражал
Таре с жаром, который удивил его самого. Он ведь знал, что с жаром
отпираются лишь виноватые и оклеветанные. Те, на ком нет вины, возражают
по-другому.
могло бы произойти, если бы ты не следовал Путем Великого Безразличия,
Эгин. Поэтому ты и был самой значительной персоной среди всех варанцев, в
обществе которых тебе довелось попасть на Цинор.
Тебе не выбрать пути, если прежде он не выберет тебя. Звезднорожденные не
выбирали участи.звезднорожценных. Они ими родились, и хотя все они
временами мечтали о том, чтобы променять свою долю на судьбу свинопаса или
придворной дамы, им не по плечу было менять свое предназначение.
понял, что она не шутит.
по-прежнему сидела-на ложе. Она, похоже, любовалась обнаженным торсом
Эгина, а потому временами отвечала невпопад, а временами с небольшим
запозданием. За окном было совсем светло, и Эгин с интересом обозревал
Хоц-Дзанг, а это был, несомненно, он, раскинувшийся внизу кругами
благоустроенных руин. Впрочем, разговор с Тарой поставлял ему гораздо
больше пищи для размышлений, чем все руины, домики, башни и седые и
белоснежные горные вершины, вместе взятью.
Скорпиона, - абсолютная истина. Но скажи тогда, отчего ни Дотанагела, ни
мой начальник Норо оке Шин, ни Знахарь, люди искушенные в Запрещенных
Знаниях и Искусствах, видевшие все эти вещи, которые ты называешь частями
Скорпиона, не поняли, с чем имеют дело? - выпалил Эгин, и вдруг в его душу
закралась странная догадка, которая сулила ему одно лишь беспокойство. -
Или они поняли, что за пряжка на моей сандалии и что за сапфиры у меня на
шее, но решили оставить все это добро у меня, чтобы?..
тому, что она смеется каждый раз, когда Эгин с серьезным видом говорит
что-то, с ее точки зрения, нелепое или наивное.
подтачивали бы волю Дотанаге-лы, вашего гнорра или твоего начальника, в
зависимости от того, кому не повезло бы больше. Но в том-то и дело, Эган,
что судьбою назначен ты. Не Дотанагела, не Норо оке Шин и не Лагха
Коалара, а ты, Эгин. Тебе случилось собрать воедино две части Убийцы
отраженных. Это значит, что ты можешь собрать и остальные. Собрать и
остаться целым и невредимым. Удача на твоей стороне, и судьба ведет тебя,
потому что ты - избранник.
избранником. Тара? - отмерив увесистую паузу, поинтересовался Эгин.
кожей, что даже если он продолжит расспросы со всей мыслимой
настойчивостью, сегодня он не добьется от нее больше ничего.
больше, чем до краев, и это вино вполне заметной выпуклостью громоздится
над краем чашки. И что достаточно еще одной капли, еще одного слова Тары,
как все это вино ринет наружу, а ясность, которую только стало обретать
его сознание, снова превратится в полнейший сумбур.
подарила судьба обладателю клешней и Пятого сочленения Убийцы отраженных,
а попросту Скорпиона.
окно, рисовал рожи и сценки на восковой дощечке, пил, закусывал и не
беспокоился ни о чем. Это лучший способ выжить - не заботиться ни о чем,
когда от тебя ничего или почти ничего не зависит. Иногда к нему приходила
Тара.
обожженной по какому-то очень хитрому рецепту белой глины. В Пиннарине
Эгин никогда не купался больше одного раза в день жарким летом или одного
раза в три дня промозглой и сырой зимой. Но в Хоц-Дзанге прежние привычки
ему изменили.
любовью настолько часто и необычно, что сохранять тело в чистоте без
частых купаний было совсем не просто. А в-третьих - и это самое важное, -
Тара настоятельно рекомендовала ему (а в положении Эгина это значило почти
то же, что приказывала) поступать так, а не иначе. "Если ты не будешь
купаться в этой воде, ты иссохнешь, твое тело сморщится, а волосы поредеют
настолько быстро, что через неделю ты будешь похож на тридцатилетнего,
через десять дней - на сорокалетнего, а через двадцать дней - умрешь".
Таре, похоже, не хотелось, чтобы Эгин отправился к Намарну так спешно,
хотя Эгин догадывался, что не что иное, как ее любовь, делает так, что
человеческое тело старится и превращается в гнилое мясо с такой
неслыханной быстротой.
меньшей мере, резонным. Тогда Тара долго колебалась, прежде чем ответила.
Историю, которую она поведала "Эгину вскоре после этого, ему хотелось
выбросить из головы как можно быстрее. Сводилась она приблизительно к
следующему. Где-то на севере от Хоц-Дзанга есть дерево, возле которого
после ночной грозы собираются горные лисы - бесхвостые, трусливые и
удивительно сообразительные твари. Кровожадность и любовь к человеческому
мясу, однако же, присущи им в полной мере. И хотя на человека такая лиса,
чей мех сер, а хвост короток и некрасив, никогда не решится напасть ни в
одиночку, ни группой, детям смегов часто приходится терпеть от них.
Родители заклинают своих детей возвращаться домой засветло, ибо для
ребенка нет ничего страшней, чем столкнуться на горной дороге с
тремя-четырьмя животными.
большой стаей. Каждая из них несет на хвосте крохотный бледный огонек,
светящийся в безлунной ночи, словно гнилушка или упавшая звездочка. Они
располагаются вокруг дерева семиконечной звездой и начинают скулить и
перетаптываться на месте, в то время как огоньки каким-то непостижимым
образом перекочевывают с их хвостов на ветки дерева и светятся, словно
масляные лампады на Празднике Тучных Семян. У смегов есть примета - кому
довелось хоть одним глазом взглянуть на это дерево, тому суждено либо
прославиться, либо погибнуть в дальней стороне в ближайший год.
плотное кольцо и начинают бить по дереву лапами, будто в барабан. Как бы
отзываясь на этот бой сверху, с ветвей и листьев дерева начинают градом
катиться тяжелые капли, что остались там с прошедшего дождя. Обрадованные
твари начинают кататься по земле, ловить ртами эти капли и жадно глотать
воду, которая, по поверьям смегов, обладает свойством залечивать даже
самые тяжелые раны, исцелять тех, кто при смерти, оживлять мертворожденных
младенцев и творить прочие чудеса. Но набрать хоть наперсток этих капель
настолько непростая задача, что почти никто из смегов не отваживается
дерзать ради этого. Дело в том, что лисы, занятые таким вот жутковатым
купанием, от вида которого, по уверениям Тары, седеют даже окрестные горы,
становятся свирепы и сильны вдесятеро против своего обыкновения, и даже
взрослому человеку не оборониться от них ни мечом, ни луком.
удержался от вопроса о том, как же самой Таре удалось набрать ее в таком
изобилии. "Ради твоего здравия, Эгин, я пошла на опасную хитрость.
Однажды, приметив сияющее дерево после грозы, я привезла туда подводу с
семью пленными северянами, которые давно дожидались казни в подвалах
Хоц-Дзанга. И я выпустила их поблизости, когда вода уже полилась, а лисы
стали кататься на спинах. Когда твари поняли, что кто-то нарушил их покой,
их глаза стали ледяными, а шерсть на спинах поднялась дыбом. Нечистые
завопили, но деваться им было некуда... одним словом, пока лисы лакомились
мясом, я собрала эту воду для тебя".
вспоминал рассказ Тары, поразивший его так сильно не то благодаря странной
жестокости его новой возлюбленной, не то благодаря своей абсурдности,
Роллинс Джеймс
Посняков Андрей
Орлов Алекс
Пехов Алексей
Контровский Владимир
Прозоров Александр