Чтение 41–й страницы книги ~Нарушенное время Марса~

- Нет.

- Арни, мне пришлось провести с Джеком сегодня некоторое время, и
хотя...

- В чем дело? У него случился припадок шизофрении?

Арни понял, что так и есть, это и было истинной целью звонка доктора.
- Ясно, сказал Арни, - он под напряжением, под давлением времени,
согласен. Но так же как и мы, все остальные. Должен разочаровать вас, если
вы хотите, чтобы я извинил его, как некоего ребенка, который очень заболел
и не может прийти в школу. Я не могу так сделать. Болен знал, на что он
идет. Если он не представит мне сегодня вечером никаких результатов, я так
отделаю его, что он до конца своей жизни не сможет отремонтировать ни
одного тостера на Марсе.

Доктор Глоб немного помолчал и затем сказал:

- Это люди, подобные вам, с вашими грубыми чрезмерными требованиями,
создают шизофреников.

- Ну и что? У меня есть определенные требования, он столкнулся с
ними, вот и все. С очень высокими требованиями, я понимаю.

- То, чем он занимался раньше, и так предъявляло ему высокие
требования.

- Но не такие высокие, как мои. Ладно, вы не хотите мне еще
что-нибудь сказать, док?

- Нет, - ответил Глоб. - За исключением того... - его голос
прервался. - Больше ничего. Благодарю вас за внимание.

- Спасибо за звонок, - Арни повесил трубку. - Безвольный проныра, он
слишком труслив, чтобы прямо сказать то, что думает. - С гадливым чувством
он отошел от телефона. - Побоялся защитить свои убеждения. Я ничего, кроме
презрения, не испытываю к нему. Зачем он звонил, если у него совсем нет
мужества?

- Я поражена тем, что он позвонил. Да еще так рискуя нарваться на
грубость. Что он сказал про Джека? - ее глаза омрачились беспокойством,
она встала, подошла к Арни и взяла его за руку. - Скажи мне.

- Ну, он только сказал мне, что временно находился Боленом. Полагаю,
что у него случился какой-то приступ известной тебе болезни.

- Он придет?

- Господи! Да я не знаю! Зачем все так усложнять? Доктор звонит, ты
хватаешься за меня прямо как гончая... - Негодуя, он брезгливо освободил
руку от ее пальцев и оттолкнул девушку в сторону. - Еще этот придурковатый
черномазый в кухне. Господи! Что он там делает, как какой-то шаман? Он
возится уже несколько часов.

Слабым, но отчетливым голосом Дорин сказала:

- Арни, послушай, если ты оскорбишь меня или обидишь Джека, я больше
никогда не лягу с тобой в постель. Обещаю.

- Все защищают его, не удивительно, что он такой больной.

- Он хороший человек.

- Лучше пусть он будет хорошим техником, извлечет на свет содержание
головы ребенка, чтобы я смог прочитать это содержимое так же легко, как
дорожную карту.

Они пристально посмотрели в лица друг друга.

Качая головой, Дорин взяла свой стакан и повернулась к Арни спиной.

- Ну ладно. Конечно, я не могу приказывать тебе. Ты можешь найти себе
дюжину женщин вместо меня. Что я по сравнению с могущественным Арни
Коттом? - ее голос прозвучал тихо и подавленно.

Он смущенно подошел к девушке.

- Черт побери! Дор, ты - уникальна, клянусь, бесподобна. У тебя
роскошная гладкая спина, что прекрасно подчеркнуло платье, в котором ты
явилась. - Она погладил ей шею. - Сногсшибательная даже по земным меркам.

Прозвучал дверной колокольчик.

- Это - он, - сказал Арни и пошел открывать дверь. На пороге с
усталым видом стоял Джек Болен. Рядом с ним находился мальчик, непрерывно
пританцовывающий на цыпочках то с одной стороны Джека, то с другой. Его
блестящие глаза метались во все стороны, не останавливаясь ни на одном
предмете. Мальчик немедленно проскользнул мимо Арни в гостиную и исчез из
виду.

- Входи, - слегка опешив от поведения мальчика, сказал Арни Джеку.

- Спасибо, Арни, - сказал тот и вошел в прихожую. Арни захлопнул
дверь и они оба стали озираться в поисках Манфреда.

- Он в кухне, - сказал Дорин.

И действительно, открыв дверь в кухню, Арни увидел мальчика,
восхищенно созерцавшего Гелиогабала.

- Что случилось? - спросил Арни. - Ты никогда прежде не видел
бликмана?

Мальчик ничего не ответил.

- Что за десерт ты готовишь, Гелио? - спросил Арни.

- Сладкая карамель, - ответил Гелиогабал. - Филиппинское блюдо -
драчёна с жженым сахаром. Из поваренной книги миссис Ромбауэр.

- Манфред, - сказал Арни, - это Гелиогабал.

Стоявшие в дверном проеме кухни Дорин и Джек наблюдали происходящее.
"Похоже, бликман здорово потряс мальчика", - заметил про себя Арни. Не
отрывая глаз, мальчик следил за каждым движением Гелио. Гелио осторожно
влил карамель в формы и поместил их в морозильную камеру.

Чуть с испугом Манфред произнес:

- Гелио.

- Ого, - сказал Арни. - Он произнес осмысленное слово.

Гелио проговорил сердитым тоном:

- Я вынужден просить вас всех покинуть кухню. Ваше присутствие
отвлекает меня, и я не могу работать. - Он так свирепо глянул на них, что
один за другим они покинули кухню. Дверь за ними захлопнулась, скрывая
Гелио и его работу.

- Он - оригинал, - извинился Арни. - Но здорово умеет готовить.

- Я в первый раз слышу от Манфреда осмысленное слово, - сказал Джек.
Казалось, пораженный и выбитый из колеи, игнорируя остальных, он
повернулся к окну.

Подойдя к нему, Арни спросил:

- Что ты собираешься пить?

- Бурбон с водой.

- Я сейчас приготовлю, - сказал Арни. - Не могу же я отвлекать Гелио
для такой ерунды. - Он засмеялся, но Джек остался мрачным.

Некоторое время они все трое молча пили. Манфред, которому дали
какой-то старый журнал, растянулся на ковре, снова позабыв об их
существовании.

- Подождите немного, и вы попробуете прекрасную стряпню, - сказал
Арни.

- Пахнет восхитительно, - согласилась Дорин.

- Все с черного рынка, - добавил Арни.

Дорин и Джек, сидя на кушетке, согласно закивали.

- Сегодня великая ночь, - произнес Арни.

Они снова молча согласились.

Поднимая свой стакан, Арни провозгласил:

- Выпьем за взаимопонимание, без которого была бы одна проклятая
пустота.

- Я выпью за это, Арни, - мрачно поддержал Джек. Он уже выпил свою
порцию и с сожалением глядел в пустой стакан.

- Я налью тебе еще, - сказал Арни и взял у него стакан. Наливая Джеку
новую порцию возле буфета, он увидел, что Манфреду надоел журнал, и он
опять бродил по комнатам. "Возможно, ему понравится вырезать картинки из
журнала и наклеивать их на бумагу", - подумал Арни. Он дал Джеку новую
порцию и ушел в кухню.

- Гелио, дай мне клей, ножницы и бумагу, чтобы ребенок мог наклеивать
картинки.

Гелио уже закончил приготовление карамели и, очевидно, все остальное
приготовил, так как сидел с экземпляром журнала "Лайф". Он неохотно встал
и отправился за клеем, ножницами и бумагой.

- Забавный малыш, правда? - сказал Арни, когда Гелио вернулся. -
Каково твое мнение о нем?

- Дети все одинаковы, - сказал Гелио и вышел из кухни.

Арни вернулся к своим гостям.

- Сейчас будем есть, - объявил он. - Вы пробовали голубой датский
сыр? А что вы вообще предпочитаете?

Неожиданно зазвонил телефон. Дорин, сидевшая ближе всех, сняла
трубку. Она передала ее Арни.

- Тебя. Мужчина.

Опять звонил доктор Глоб.

- Мистер Котт, - Глоб говорил необычайным голосом, - для меня вопрос
профессиональной чести защитить своих пациентов. Двое всегда могут
подраться. Как вам известно, ваш внебрачный ребенок, Сэм Эстергази,
находится в лагере Бен-Гуриона, в котором я работаю.

Арни тяжело вздохнул.

- Если вы не будете обращаться с Джеком Боленом справедливо, -
продолжал Глоб, если вы примените свою бесчеловечную, агрессивную,
жестокую, властную тактику против него, то я выгоню Сэма Эстергази из
лагеря на основании его умственной отсталости, понятно?

- О! Господи, да что вы говорите! - Арни опять тяжело вздохнул. - Я
поговорю с вами завтра. Идите спать, что ли. Примите таблетку. Но только
отстаньте от меня. - Он бросил телефонную трубку.

Лента давно перемоталась и музыка прервалась, Арни подошел к своей
фонотеке и взял наугад коробку. "Этот доктор, - подумал он. - Я ему
покажу, но не теперь. Сейчас нет времени. С ним что-то случилось, должно
быть, он сошел с ума".

На коробке было написано: "В.А.Моцарт. Симфония N_40 Gmo К 550."

- Я люблю Моцарта, - сказал он гостям. - Давайте послушаем. - Он