осматривая по нескольку раз одни и те же места, разгребая и переставляя
вещи на столе, алтаре и внутри остекленного буфета. - я не могу найти его,
- наконец сказала она.
я.
Сначала донья Мерседес зажгла свечу, прикурила сигару и раскуривала ее без
остановки до тех пор, пока не остался лишь окурок. Ее глаза следили за
пеплом, падавшим на металлическую тарелку перед ней. Затем она резко
обернулась, взглянула на меня и опустилась на пол. Переставив несколько
бутылок под столом, она вытащила оттуда золотое ожерелье, украшенное
множеством медалей.
подбросила ожерелье высоко в небо. - когда ты увидишь медали вновь, ты
вернешься в каракас, - сказала она тогда. Я никак не могла разобраться,
была ли это шутка или я просто была очень усталой, когда оказалась
свидетельницей их падения. С тех пор я их больше не видела и полностью
забыла о медалях.
шею и сказала: - чувствуешь, какие они тяжелые? Чистое золото!
Гладкие блестящие медали имели буйный оранжевый оттенок, характерный для
Венесуэльского золота. Они располагались по величине от десятипенсовой
монеты до серебряного доллара. Не все медали были церковными. Некоторые
изображали индейских вождей времен испанских завоевателей. - для чего они?
целительства. Они полезны каждому, кто был выбран для них. - громко
вздохнув, она села около стола.
положить медали, но чувство полного опустошения лишило меня дара речи. Я
смотрела ей в глаза и видела в них беспредельную печаль и грустное
раздумье.
здесь подошло к концу.
оказалось, что мои заклинания не имеют больше силы. Мы не смогли заманить
духа, хотя я делала это одна каждую ночь уже несколько месяцев.
почему-то зловеще. - дух сообщил нам, что твое время прошло. Ты выполнила
то, ради чего пришла сюда. Ты пришла передвинуть для меня колесо случая. Я
же повернула его для тебя той ночью, когда увидела тебя на площади. В тот
миг мне захотелось, чтобы ты пришла сюда. Не сделай я этого, ты бы никогда
не нашла того, кто указал бы тебе на мою дверь. Видишь, я тоже, используя
свою тень ведьмы, создала для тебя звено.
все это руками и медленно поднялась. - помоги мне, - сказала она, указав
подбородком на застекленный буфет.
подровняла статуи святых.
- где бы ты ни была, что бы ты ни делала, мой невидимый дух всегда будет
рядом. Судьба соединила нас невидимой нитью и связала навеки.
было откровение. Я считала само собой разумеющимся любить ее беззаботно и
легко, как любят стариков. Мне не удалось выразить свои чувства, так как в
этот миг в комнату ворвалась старая женщина.
усохшей груди. - помоги Кларе. У нее припадок, и я не смогла привести ее
сюда. Она лежит, как мертвая. - женщина говорила очень быстро. Когда она
подошла к целительнице, ее голос превратился в крик. - я не знаю, что
делать. Доктора уже не вызовешь, а я знаю, что у нее припадок. - она
замолчала и перекрестилась. Оглядев комнату, она увидела меня. - я не
думала, что у тебя будут пациенты, - прошептала она виновато.
Эмилия. Музия не пациент. Она моя помощница. - она отправила меня принести
из кухни ее корзину.
Клару ее тетушки. Я подошла поближе к портьере, чтобы услышать ответ
женщины.
неделю. Они хотят вернуться сюда. И Луизито приезжал. Он хочет забрать
Клару в каракас.
я знала, что именно она сочтет нужным взять из дома. Я знала, что она
отправит Эмилию в аптеку купить флакон лувии де оро (золотого дождя),
бутылку лувии де плато (серебряного дождя) и бутылку ла мано подероза
(могучей руки). Эти цветочные экстракты, смешанные с водой, служили для
омовения околдованных в их домах. Это задание обычно выполняли сами
околдованные.
поля сахарного тростника, были очищены для индустриального центра и
непривлекательных рядов современных домов. Среди них, как след прошлого,
покоились останки гасиенды эль ринко - длинное розовое здание и фруктовый
сад.
облупившуюся краску на стенах. Двери и ставни были заколочены. Изнутри не
доносилось ни звука. Ни один лист не шевелился на деревьях.
высокими стенами и деревьями, которые заслоняли жаркое солнце.
жуткой тишиной. Причудливые тени ветвей метались по широкой аллее.
разложением, бросил нам под ноги опавшую листву. Мы прошли по широкому
коридору, который примыкал к внутреннему патио, наполненному тенью и
прохладой. Вода сочилась из плоской посудины, которая была водружена на
поднятые руки пухлого ангела.
комнат. Полуоткрытые двери позволяли мельком видеть бесподобные остатки
раскиданной как попало обстановки. Я видела простыни поверх диванов и
кресел, свернутые ковры и опрокинутые статуэтки. Покосившиеся зеркала,
картины и портреты были прислонены к стенам, словно ожидая того момента,
когда их повесят вновь. Донью Мерседес, по-видимому, совершенно не занимал
хаос, царивший в доме, и она только пожала плечами, когда я начала его
обсуждать.
которой стояла широкая, из красного дерева кровать, покрытая тонким, как
туман, накомарником. Темные и тяжелые портьеры закрывали окна, на
туалетном столике стояло зеркало, аккуратно задернутое темной тканью.
Запах горелого жира, ладана и святой воды заставил меня подумать о церкви.
На полу, кровати, на двух креслах и ночном столике - везде валялись
небрежно сваленные книги. Они лежали даже на перевернутом ночном горшке.
позвала она тихо, откидывая в сторону сетку накомарника.
женщину, возможно лет двадцати. Она полулежала, прислонясь к передней
спинке кровати, все ее конечности были перекошены, как у тряпичной куклы,
которую небрежно бросили на кровать. Красный китайский шелковый халат с
вышитыми драконами едва прикрывал ее сладострастную фигуру. Несмотря на
растрепанный вид, она была потрясающе красива, с высокими выдающимися
скулами, чувственным пухлым ртом и темной кожей, блестевшей нежным
глянцем.
плечи.
из кошмара. Она села, ее зрачки были невероятно расширены, слезы потекли
по ее щекам, но лицо ничего не выражало.
кровати, вытащила носовой платок и, побрызгав на него своим любимым
средством, приложила его к носу женщины.
по-видимому, не оказала на женщину влияния, она лишь вяло пошевелилась. -
ну почему я не могу умереть в покое? - прошептала она, ее голос был
капризным и усталым.
разыскивая в своей корзине. - когда человек собирается умереть, я с
радостью помогаю ему подготовиться к его вечному сну. Конечно, есть
болезни, ведущие к смерти тела, но твое время еще не пришло. - как только
донья Мерседес нашла то, что искала, она встала и кивнула мне подойти
поближе. - оставайся с ней. Я скоро вернусь, - тихо шепнула она мне в ухо.
затем перевела свое внимание на постель и перехватила взгляд женщины,
наполненный мертвящей неподвижностью. Она почти не дышала, но кажется
сознавала то, что я пристально разглядываю ее. Она медленно приоткрыла
веки и лениво мигнула, ослепленная тусклым светом. Клара потянулась к
ночному столику, нашарила щетку и спросила: - ты не могла бы заплести мои
волосы?
спросила я, расчесывая ее длинные вьющиеся волосы и перебирая спутавшиеся
прядки. Как у доньи Мерседес, ее волосы пахли розмарином. - ну как тебе