отдать своих солдат в распоряжение рыцарей Храма и теперь всем нам
остается просить совета и утешения у Бога. Возможно Он, в безграничной
благости и мудрости своей, подскажет нам, что еще можем сделать мы для
защиты его церкви. Поэтому Курия распускается на время военных действий.
всех его солдат, лишили его возможности распоряжаться Курией и
предотвратили возможность принятия каких-либо решений, пока мы не будем
иметь возможности предотвратить их.
избрать нашего Архипрелата нам нужен был всего еще один голос.
присоединились к давке у дверей Совещательной Палаты. Хотя зловещая угроза
все еще нависала над Священным городом, они сумели лишить Энниаса и его
приспешников власти над Курией. Четверо из подкупленных им патриархов
покинули первосвященника - хватка Энниаса слабела. Медленно продвигаясь к
выходу, Спархок вдруг почувствовал, что на него накатывает знакомое
чувство всепоглощающего и как будто беспричинного страха. Он обернулся и
успел ухватить это краем взгляда. Тень, которая, казалось, сгустилась из
ничего позади трона Архипрелата, принявшая странные и уродливые очертания
смутная дымка. Рука Спархока потянулась к груди - ему вдруг захотелось
убедиться, что Беллиом при нем. Самоцвет был на месте. Спархок знал, что
веревки, стягивающие мешочек, крепко завязаны. Значит его предположения не
оправдались - тень могла появляться вне зависимости от камня, и даже
здесь, в главном святилище истинной веры. А он-то надеялся, что хотя бы
здесь можно не опасаться ее появления. Встревоженный, он покинул кажущийся
теперь мрачным и холодным зал.
того, как он увидел тень. Монах с опущенным на лицо капюшоном, один из
многих толпившихся у входа в Совещательную палату, обернулся и метнул
кинжал, целясь в лицо пандионца, не защищенное сейчас поднятым забралом.
Только многолетняя воинская выучка спасла его. Не успев даже понять, что
произошло, он отбросил кинжал защищенной доспехом рукой и, в два прыжка
настигнув монаха, схватил его. С криком отчаяния тот воткнул неожиданно
появившийся у него в руках кинжал себе в грудь. Тело его сотрясла страшная
судорога, ноги подогнулись, потом искаженное болью лицо перестало что-либо
выражать, и он обмяк.
ногах.
протаскивали тело через дверь.
куда-нибудь, где посвободнее, пусть там отдышится.
ходу, - Келтэн указал взглядом на дверь ближайшей комнаты. - Давай его
туда и там взглянем, что это за тип.
Келтэн вытащил кинжал из груди монаха.
оглядывая клинок.
отправил его на тот свет так же верно, как и добрый тяжелый меч.
пытался убить тебя в прошлый раз, начал подыскивать себе помощников.
прятаться в монашеском одеянии, а в любом другом первый встречный узнал бы
в нем рендорца.
распростертое на полу. - А что будем делать с этим?
позаботится о теле.
Простым воинам было просто все равно, но вот многие лейтенанты, капитаны и
полковники были огорчены, узнав, что лишились своих чинов и превратились в
обычных солдат. Солдаты были собраны на огромной площади перед Базиликой и
оттуда их разводили на стены и к воротам Древнего города.
каждый ведя за собой немалое количество солдат, встретились на
перекрестке.
к главным воротам Внутреннего городя. - У него, похоже, тоже все в
порядке.
сделал с капитаном, который хотел помешать нам пройти к Базилике? - Улэф
стянул с головы рогатый шлем и почесал в затылке. - Да еще эта молитва...
От нее, по-моему, у всех просто кровь стыла в жилах. Убить кого-нибудь в
пылу спора - это понятно, но помолиться потом за его душу - это оказывает
на многих впечатление.
кое-как плетущихся за его лошадью, не соблюдая никакого строя. На лицах их
была печаль, видимо от того, что они чувствовали, что в сражении
поучаствовать все же придется. Большинство из них никогда не воевали, и их
охватил страх перед грядущими боями. - Эй, друзья! - укоризненно прокричал
Тиниен. - Ну нельзя же так! Вы должны быть хотя бы похожими на солдат.
Выровняйте-ка ряды и извольте идти в ногу. Мы должны хотя бы поддерживать
свою репутацию, - немного помолчав он неожиданно предложил: - А как насчет
песни? Мирных жителей всегда приободряет, когда солдаты поют, идя на
битву. Мы должны показать нашу храбрость и презрение к смерти.
сначала. Так повторилось несколько раз, пока орущая во все горло колонна
не удовлетворила его желание.
оставалась спокойной.
удовлетворением отметила Сефрения, глядя на маленький отравленный клинок,
лежащий на столе. - Странно, что они при помощи этого хотели справиться с
человеком, одетым в доспехи.
друзей видел это?
не узнаем, в чем тут дело.
наверняка подумают, что это просто происки Мартэла.
когда они собрались у подножия Базилики. - Мы не могли утаить того, что
собираемся делать.
оставлены дозоры?
парня выйдет отличный рыцарь. Нужно только присмотреть, чтобы он остался в
живых. Мартэл уже развернул войска, и, похоже, готов наступать. Я удивлен,
что он все еще медлит. Наверняка кто-нибудь из жаб Энниаса уже сообщил ему
обо всем, что произошло в Базилике утром. Ведь каждая минута задержки дает
нам лишнее время подготовиться к обороне.
поверить, что такая же алчность не присуща всем без исключения
представителям рода человеческого. Он думает, что мы будем защищать весь
Чиреллос, и дает нам время так растянуть оборону, чтобы его войско прошло
сквозь нас как нож сквозь масло. Ему никогда не понять, как мы могли
решиться покинуть внешний город и защищать лишь внутренние стены.
улыбкой произнес Эмбан. - Вряд ли нам удалось бы все так гладко провести в
Курии сегодня утром, если бы те, чьи дома расположены во Внешнем городе,
знали, что мы собираемся оставить их дома на разграбление наемникам
Мартэла.
Шилова Юлия
Роллинс Джеймс
Акунин Борис
Куликов Роман
Корнев Павел
Роллинс Джеймс