Очень скоро то место, где сидел Катсук было все усыпано щепками и
стружкой. Свет, отражающийся от свежевыструганного дерева, отражался
пятнышком на коже индейца.
далекие облака. Дэвид стоял, осматривая склон, вкрапления вулканического
стекла в гранитные глыбы. Потом он обернулся, поглядел на лес - отсюда
темный и мрачный: в основном старые ели, тсуги и, когда-никогда, кедр.
Среди деревьев виляла звериная тропа, исчезая в буйных зарослях колючего
кустарника и дикой черники.
гипнотически.
времен...
странном сне."
людей."
обратил внимания.
склону, к тропе, поднимая и бросая камни - мальчик играется.
полосу, и глянул мельком на Катсука. Бормочущий голос совершенно не менял
тона. Индеец все так же не обращал внимания на шатающегося туда-сюда
пленника.
осмелился пройти по тропе футов пятьдесят, отталкивая ветки и выискивая
созревшие ягоды. Сквозь просветы в деревьях мальчик еще мог видеть
Катсука. Звук обсидианового ножа, обтесывающего древко лука, оставался
таким же ясным и чистым. Деревья очень мало затушевывали его. Можно было
даже понять, что Катсук бубнит себе под нос:
поглощенный делом.
нет. Катсук поглощен своим луком. Вот тропа, она идет куда надо. Но вот
если Катсук снова схватит его, пытающегося сбежать еще раз... Дрожа всем
телом, Дэвид решил, что не станет еще сбегать взаправду. Он только
обследует эту тропку, интересно же, а куда это она ведет.
внимание привлекла перелетающая с места на место стайка дятлов. Он слышал
звон слепней. Пыльные солнечные лучи падали на бурую лесную подстилку,
приобретая в листве зеленоватый оттенок. Дэвиду это казалось добрым
знамением. Он до сих пор еще злился на Катсука. Злость и гнев могли
пересилить заклятия духов.
поваленных деревьев, пробрался по низкому тоннелю ветвей, с которых
свисали бороды мха. У подножия пологого холма тропа разделялась. Одна
дорожка вела прямо вниз, вторая отклонялась влево. Мальчик выбрал путь
вниз, по долгому склону, по которому когда-то прошел камнепад или лавина.
Дэвид внимательно осматривал открытую местность. На склоне уцелел
один-единственный кедр, защищенный гранитным выступом. Часть дерева была
полностью счесана. Ниже по склону валялись ветки и куски дерева.
подстилке, просматривая открытое пространство. Несколько раз он бросал
взгляды на приведшую его сюда тропу, высматривая какие-нибудь признаки
погони.
каменного ножа по дереву. Здесь только ветер шумел в листве деревьев.
оставив после себя поломанные деревья и перепаханную землю, засыпавшую и
небольшой ручей. Правда, поток уже пробил себе узенькую дорожку по склону,
вода бежала по вздыбленной земле.
выскочил молоденький олень.
же перемахнул через кустарники. Даже дойдя до ручья и погрузив лицо в
прохладную воду, мальчик еще дрожал.
оставалось натянуть тетиву из моржовых кишок, лежащую у него в сумке.
Пропилы на древке он уже сделал.
согнувшись, не меняя позы. Он закашлялся? Почему это стало холодно? Он
поглядел на небо. Солнце стояло низко над верхушками деревьев.
на следующий день Ворон выступает против своего же гостя и хочет его
убить. Так что гости разлетелись по лесу. Сейчас я сам Ворон. У меня есть
лук. Теперь мне нужна стрела."
полосу, вырезанную мальчишкой на дереве у звериной тропы.
теперь, когда лук изготовлен? Почему бы им не подождать стрелы?
попытался согнуть его. Его дед подумал о том, чтобы научить внука делать
такой лук и пользоваться им. Сейчас Катсук чувствовал, будто дед стоит
рядом, когда сам он натягивает лук.
пот. Внезапно он почувствовал себя слабым-слабым. Неужели Хокват наслал на
него заклятие?
где-то здесь таится Смерть и зовет его с помощью трещотки Ловца Душ. Да,
точно, это было заклятие.
его. Он мысленно измерил ее длину: по теням деревьев, по пятнам мха. Он
ощущал то, как он будет чувствовать ее под ногами: лесная подстилка,
корни, камни, болотная грязь.
чувствовать даже сырую землю.
Мое тело нельзя расчленить. Ветви величественных деревьев не склонятся над
моей могилой. Я снова буду возрожден в доме моего народа. И там будет
много прекрасной еды...
его замолчать. Он знал, что следует идти за Хокватом. Ему надо спешить по
этой тропе, но его охватило оцепенение. Это было заклятье.
Катсук понимал это. Он чувствовал, как она следит за ним. Она уже глядела
на него так, как на чужого. А в этот миг она стояла среди благоухания
сжигаемых кедровых иголок и читала нараспев древнее проклятье. Вокруг нее
торчали вечно-зеленые растения - иллюзия бессмертия.