Чтение 41–й страницы книги ~Странник~

- Мы находимся уже метрах в ста над уровнем моря! - заявил он.

Автобус повернул и начал взбираться на следующую гору. С ее вершины
они бросили последний взгляд на прибрежное шоссе, которое уже было залито
водой, и волны разбивались о склоны, поросшие кустами...

Дэй Дэвис с пренебрежением и равнодушием, словно зачарованный сын
Посейдона, находящийся в библиотеке своего отца, наблюдал за широким,
серым Бристольским каналом, который в затуманенном серебристом свете
заходящего солнца сверкал кое-где, как сталь, в то время, как вода
медленно поднималась, заливая поросший боярышником склон противоположной
стороны улицы.

Когда он последний раз выглядывал в окно, два грузовых и одно
пассажирское судно плыли вниз по течению, борясь с наводнением. Теперь их
уже не было видно - на поверхности мутной воды плавали только отдельные
доски, а вдали виднелась маленькая лодочка - Дэй решил, что к ней даже не
стоит присматриваться.

Полчаса назад он включил радио и некоторое время слушал сообщения,
передаваемые глухим голосом: о чудовищных приливах, о землетрясениях,
объяснения, что эти приливы вызваны сильными толчками, которые потрясли
земную кору за последние несколько часов, отчаянные инструкции для
моряков, водителей автобусов и машинистов, приказывающие им сделать все
возможное, чтобы спасти пассажиров и мрачные истерические призывы,
направленные к жителям всей Англии, рекомендующие немедленно отправиться
куда-нибудь, лучше всего на вершины близлежащих гор.

Дэй отметил про себя, что предыдущая серия отчаянных предупреждений
заставила здешних трусливых жителей закрыть бары и дома и убежать из
города. Но через минуту к нему опять вернулось отличное настроение и он
начал танцевать, громко распевая во все горло:

- Кто боится приливов и воды? Наверняка не Дэй, ведь Дэй славный
малый!..

В этот момент с зеленовато-белым сверканием погас свет, вместе с ним
умолкло и радио. Желая создать себе более уют и комфорт, Дэй поискал свечи
и расплавленным стеарином артистически приклеил к стойке бара целых семь
штук.

Он посмотрел на свечи - все они красиво горели, огоньки танцевали,
словно семь серебристо-золотых красавиц, бросая теплый свет на прекрасные
зеленые и коричневые книги, старательно обозначенные красивыми этикетками.

- Сейчас, мои милые, сейчас я почитаю вас, - прошептал он
сладострастно. - Может быть, взять Томаса Харди? - спросил он себя, обходя
девичьи огоньки и присматриваясь к бутылке "Олд Бушмилс". - А может быть,
взять Эзру Паунд? - он уставился на виски "Ват-69". - Гм-м... что за
выбор, боже мой! А как насчет иностранного автора? К примеру, Генрих
Гейне! О, кстати! - и с этими словами он широко улыбнулся бутылке с
этикеткой "Киршвассер".

Генерал Спайк Стивенс и полковник Уоллингфорд лежали рядом, примерно
в полуметре от бетонного потолка, на широком, как кровать, металлическом
шкафу. Мэйбл потеряла фонарик, но у генерала он остался висеть на шее,
освещая неподвижную поверхность воды, которую от верхнего края шкафа
отделяло каких-то пятнадцать сантиметров.

Они лежали неподвижно. В голове шумело от давления разогретого
сжатого воздуха.

На стенах и потолке не было ничего такого, на чем они могли бы
остановить внимание, кроме разве что решетки вентилятора, находящейся как
раз над головой Мэйбл.

Странно низким и одновременно очень далеким голосом генерал сказал:

- Не понимаю, почему даже под таким давлением воздух не уходит туда,
- он указал на вентиляционную шахту. - Тогда бы все было давно кончено.
Наверное, воздуховод заблокирован задвижкой на случай попадания
радиоактивных осадков.

Полковник Мэйбл отрицательно покачала головой. Она лежала на спине и
рассматривала решетку.

- Нужно просто лучше присмотреться, - тихо произнесла она через
мгновение. - Вентиляционная шахта уже полна воды, а в решетке есть
выпуклости, напоминающие черные подушечки или кончики больших черных
пальцев. Давление воды наверху и внизу сравнялось, во всяком случае, пока,
то есть до тех пор, пока что-то не нарушит поверхностного натяжения на
этой решетке.

- У тебя галлюцинации, - ответил генерал, - и пробел в изучении
гидростатики. Давление воды под нами больше и поэтому должно было
моментально вытеснить воздух...

- Может быть, шахта лифта еще не полностью залита водой, -
предположила Мэйбл, слегка пожимая плечами. - И нет у меня никаких
галлюцинаций!

Она подняла руку и ткнула пальцем в одно из ближайших отверстий
решетки, а затем быстро вытащила его, когда толстая, как сигара, струя
воды брызнула из решетки и с громким плеском ударила в находящуюся ниже
гладкую поверхность.

Генерал схватил Мэйбл за плечо.

- Ах ты, сучка! Чтоб тебе сдохнуть! - рявкнул он, потом посмотрел ей
в лицо, засунул палец за воротничок ее блузки и сильно, словно намереваясь
разорвать его, дернул.

Мэйбл внимательно посмотрела на него.

- Да! - заявил он охрипшим голосом и кивнул. - Хочешь ты того или
нет, но так и будет!

Он подумал, а потом извиняющимся, но все же решительным тоном
добавил:

- Все дороги отрезаны. Только так мы можем найти забвение.

Она сверкнула зубами в улыбке.

- Мы должны это очень хорошо разыграть, ты, сукин сын, - сказала она,
прищурив глаза. - У нас не будет шансов повторить все в случае
какого-нибудь прокола, а? - задумчиво продолжала она, четко выговаривая
каждое слово. - Если нам удастся достигнуть оргазма в тот момент, когда
начнем захлебываться, то... мы, пожалуй, должны подождать, пока вода
начнет заливать нас... С этим нельзя спешить...

- Прекрасно, Мэйб! - громко закричал склонившийся над ней генерал,
скаля зубы, словно череп.

Мэйбл нахмурилась.

- Это еще не все, - сказала она тихо, но настолько выразительно, что
генерал услышал ее, несмотря на шум льющейся воды - из решетки лились уже
три струи. - Есть еще кое-что. Но пока мы можем начинать, а потом я скажу
тебе, что надо делать...

Она расстегнула мокрый китель, блузку и сняла бюстгальтер. Фонарик,
висящий на шее генерала, осветил ее грудь. Стивенс прижался к Мэйбл, и они
приступили к делу.

- Не спеши так, ты, сукин сын! - прошептала она спустя некоторое
время.

Когда вода была уже в дюйме от их металлического ложа, генерал и
Мэйбл на мгновение остановились.

- Как крысы в ловушке, - нежно прошептала она.

- Для крысы у тебя совсем неплохая шерстка, - засмеялся он. - Я
почему-то всегда думал, что ты лесбиянка.

- Да, - согласилась она. - Но не только...

- Помнишь, как нам показалось, что мы увидели черного тигра... -
сказал генерал.

- Нам это вовсе не показалось... - прошептала Мэйбл и неожиданно ее
лицо осветила улыбка. - Смерть от удушения не будет тяжелой.

Она опустила руку в воду, словно лежала в лодке, и на мгновение у
генерала создалось впечатление, что так это и есть на самом деле.

- Это цитата из "Принцессы д'Амальфи", генерал. Слова принца
Фердинанда. Здорово, правда?

А когда Стивенс в задумчивости нахмурился, Мэйбл, продолжая блаженно
улыбаться, развила свою мысль.

- Я читала, что у повешенного перед смертью бывает оргазм, а удушение
и повешение это почти одно и то же. Не знаю, относится ли это утверждение
также и к женщинам, - вполне может быть... впрочем, женщинам не привыкать
рисковать. Во всяком случае, действие воды только ускорит удушение, а если
бы нам еще удалось соединить его с оргазмом... Ну как, генерал, принесет
ли тебе удовольствие убийство женщины? Да, я лесбиянка и спала с
девушками, которыми ты никогда не владел. Помнишь ту маленькую, рыженькую
из отдела статистики, которая всегда прищуривала левый глаз, когда ты на
нее кричал?

- Сначала я буду душить тебя не слишком сильно, ты, жалкая лесбиянка,
- крикнул ей на ухо генерал. - Я постараюсь не забывать, что ты все же
женщина.

И он снова принялся за дело.

- Ты так думаешь? - попыталась перекричать шум падающей воды Мэйбл.
Она протянула руки и сжала у него на шее длинные, сильные пальцы
душительницы.

Нулевая гравитация помогала Полу чувствовать себя сравнительно
сносно, но несмотря на нее, все тело все равно страшно болело от того, что
он лежал в крайне неудобном положении. Несколько раз он мысленно жаловался
на боль, надеясь, что Тигрица как-то отреагирует на это, но пока что все