воздевая глаза к небу. Руиз смотрел, пока Низа сбросила свою рубаху и
отмывала тело пригоршней мыльной травы, а потом споласкивала грязь своей
болезни прохладной водой из кувшина. Он с удивленным восторгом смотрел на
то, как вздымаются и колышутся ее груди, когда она мыла огромную черную
гриву своих волос, на то, как мыльная вода сбегает вниз по ее бледной
коже; стекая по впадинкам, блестя на выпуклостях. В первый раз Руиз
посмотрел на феникса иначе, чем на прелестный, но жалкий предмет. В нем
зажглось острое желание, он не мог оторвать от нее глаз.
почувствовала его желание и стала двигаться так, чтобы предстать перед ним
самой красивой стороной, так, чтобы показать ему прелестную грудь, мягкую
округлость бедер. Сперва она сама даже не очень понимала, что провоцирует
его. В конце концов, его положение в обществе было ненамного выше раба, а
там, где дело касалось крестьян и рабов, не приходилось кокетничать, там
нужно было только приказывать. Кроме того, при его чужестранной красоте и
необычной свирепости, она даже стала сомневаться, человек ли он. Казалось,
ему даже не страшно в этом мире демонов - а разве это естественно?
прикосновения его взгляда. Медленно растирая тело горстью мыльной травы,
она вдруг почувствовала из-за ее грубовато-щекочущего прикосновения
приятное, теплое возбуждение между ног. Ей стало все труднее подавлять
время от времени дрожь удовольствия. Она почувствовала напряжение и боль в
грудях.
сознание показало ей яркий образ Вухийи, который выполнял свои странные
упражнения, его тело переходило из одной позы в другую в плавном порыве
крепкой, прекрасной плоти.
вымылась и не расслабилась в глубокой ванне воды, как это было принято по
фараонскому обычаю.
держалась за край ванны. Он пытался подавить желание, восстановить
равновесие в чувствах и мыслях, но желание отказывалось покорно
подчиниться. Оно рисовало в его памяти прелестные картины, пока он не мог
думать ни о чем, кроме Низы.
традициями манере, и как же было приятно смыть с себя кровь, грязь и пот!
Он почувствовал себя чистым в первый раз с тех пор, как покинул "Вигию".
Он стоял на ступеньке, ведущей вниз, в огромную ванну, и секунду глядел
вниз, на нее. Она плавала на спине, закрыв глаза, волосы ее расплылись в
воде темным облаком, груди казались белыми водяными лилиями. Руиз
вздохнул, потом соскользнул в ванну.
разошлась по загону. Неумерший феникс и бешеный бескастовый убийца мылись.
прелестно поднялась из воды.
почти мог чувствовать тепло ее тела сквозь разделявшую их воду. Он молча
плавал, сердце его колотилось.
уверена, что шрамы мне не приснились. Шрамы... и то, что было до того.
придумать, как бы ее отвлечь, она слегка задела его плечом. Ее кожа
казалась такой изысканно гладкой... Руизу трудно было сосредоточиться на
других мыслях. Но он не отодвинулся, и чуть погодя она теснее прижалась к
нему. Лицо ее было возле самого его лица, он чувствовал на щеке ее
дыхание, теплое и нежное.
я умерла? Если я и не умерла, то была достаточно близка к смерти, чтобы
удовлетворить богов, и теперь я безвинна.
ее к Искуплению, все его любопытство сосредоточилось на ее теле.
Интересно, какое ощущение будет, если провести руками по этим прекрасным
формам, притронуться к самым потаенным ее местам? У него было странное
ощущение, что она слышит его мысли - так близко они теперь стояли, но она
не отодвигалась.
странном и страшном месте, где на меня нападают простолюдины, которые
мечтали бы увидеть меня мертвой, чем когда я была во дворце моего отца.
коснулись его груди.
прикосновение к ней так остро приятно, как он себе и не представлял.
такое с ним, если он мог забыть свое непрочное и опасное положение? Она
почувствовала его сомнения и отпрянула, глаза ее стали большими и
обиженными.
этом не знаю? Ты боишься запятнать себя? - Голос ее прервался на последних
словах. - Неужели могила заразит тебя смертью?
время, и понял, что почему-то ее слезы будут для него невыносимы.
сопротивлялась только миг.
она. - Дай мне понять, что я не умерла.
вниз, чтобы он мог целовать ее груди.
вода, когда он двигался внутри нее, ее откинутое назад лицо, закрытые
глаза, губа закушена маленькими белыми зубами.
пятнами и брызгами.
в эти минуты была какая-то странная отстраненность, непонятная безличность
в томных взглядах, которые она бросала на него, странная сдержанность в
мягких стонах, которые она испускала. По всем правилам своего
существования Руиз должен был бы посчитать эту сдержанность ободряющей для
себя и безопасной, но сердце его отчего-то сжалось.
первым, прежде нее, и он не видел никаких причин, чтобы ей в этом
отказывать. Когда Низа вышла из домика на солнце, Руиз услышал, как она
ахнула. Он подошел к дверному проему, где была тень и где он мог наблюдать
и не быть на глазах у тех, кто стоял на площадке.
космический комбинезон, как он решил, что-то вроде униформы для нее. Возле
нее стоял охранник-Мокрассар, с ним рядом - киборг, а также фокусник,
которого Дольмаэро называл Мастером Фломелем. С полдюжины
охранников-Пунгов стояли в стороне.
пробежал восторг.
Фломель. - Как же я рад, что ты выжила!
бросились на нее с поразительной скоростью. Они набросили ей на шею
монолиновую петлю-ошейник и увели ее прочь из поля зрения Руиза,
беспокоиться о его собственном весьма шатком положении, надо было
перестать беспокоиться о судьбе какой-то дикарки с примитивной планеты. И
все же, Руиз весь дрожал от гнева - гнева на работорговцев, гнева на свою
собственную беспомощность.
Руиз мог шагнуть на площадку, и тогда бы Фломель его заметил. Он вспомнил,
как злобно глядел на него Фломель в подземной камере, тот взгляд, которым
Фломель наградил Руиза в Биддеруме, когда Руиз бросился на сцену возле
Доставалов Александр
Перумов Ник
Посняков Андрей
Никитин Юрий
Белогорский Евгений
Махров Алексей