Чтение 41–й страницы книги ~Эндимион~

азимотиваторов, как у ранних моделей ИскИнов, которые затем
эволюционировали в Техно-Центр. Тем не менее в нас заложили
определенные... э... инстинкты, главный из которых, естественно, -
подчиняться человеку, если тот отдает разумный приказ, и не допускать,
чтобы ему причинили вред. Мне говорили, что этот азимотиватор гораздо
древнее биоинженерии и роботехники. Один из инстинктов касается цвета
кожи.

- Но ведь ты можешь его изменить, верно? Если бы от цвета твоей
кожи зависело, выживем мы или нет, неужели бы ты его не поменял?

- Конечно, поменял бы. Я существо, наделенное свободой воли. Тем
более если бы у меня была столь сильная азимотивация, как стремление не
допустить, чтобы вам с мадемуазель Энеей причинили вред... Но перемена
цвета доставила бы мне много неприятных ощущений.

Так толком ничего и не поняв, я все же утвердительно кивнул, и мы
сменили тему.

В тот же день я решил снова проверить, чем мы располагаем и на что
можем рассчитывать. Находки отчасти превзошли мои ожидания, причем
некоторые были настолько древними, что пришлось уточнять у компьютера,
для чего они предназначались. Впрочем, назначение большинства предметов
не вызывало сомнений - скафандры, обыкновенные и для работы в
экстремальных условиях, четыре разборных мини-катера в специальных
нишах, мощные фонари, все необходимое, чтобы разбить лагерь,
осмотические маски, акваланги в комплекте с ластами и гарпунами, один
электромагнитный пояс, три набора инструментов, два медпакета,
содержимое которых отвечало самым высоким требованиям, шесть приборов
ночного видения и инфракрасных визоров, то же количество шлемов с
микрофонами и видеокамерами, а также комлоги. Я вырос на планете, где не
существовало инфосферы, поэтому с комлогами дела не имел, и мне пришлось
обращаться за сведениями к компьютеру. Среди комлогов были как старинные
- тонкий серебряный браслет из тех, что были в моде десятки лет назад, -
так и неизмеримо более древние, весьма увесистые и размерами с книгу.
Все можно было использовать в качестве коммуникаторов и хранилищ
информации, через каждый не составляло труда подключиться к местной
инфосфере и - в особенности через ранние модели - к планетарным
мультилиниям и мегасфере.

Я подержал один из браслетов на ладони. Он почти ничего не весил.
Бесполезная штучка. Со слов охотников мне было известно, что на
некоторых планетах возникли примитивные инфосферы - к числу таких планет
относилась и Возрождение-Вектор, - однако мультилинии, столь оживленные
в былые времена, по-прежнему бездействовали... Я хотел было положить
комлог обратно в обитую изнутри бархатом коробку.

- Рекомендую держать при себе, - сказал корабль, - особенно если вы
собираетесь время от времени покидать борт.

- Почему? - спросил я, оглянувшись.

- Я бы мог загрузить в него всю информацию, которой располагаю. Она
может вам пригодиться.

Я пожевал губу, прикидывая, стоит ли связываться с компьютером, у
которого не все в порядке с памятью. И вдруг мне отчетливо послышался
голос бабушки: "Никогда не пренебрегай знаниями, Рауль. В жизни
человека, который стремится постичь, как устроена вселенная, важнее
знаний только любовь и честность".

- Хорошая мысль. - Я защелкнул браслет на запястье. - Когда начнешь
загрузку?

- Уже закончил.

Перед тем как мы прыгнули к Парвати, я уже проверил оружие и
окончательно удостоверился, что с таким арсеналом нам не справиться даже
с одним швейцарским гвардейцем. Но теперь меня интересовало другое.

Вы замечали, насколько старомодными выглядят бывшие в употреблении
вещи? Скафандры, мини-катеры, фонари - да практически все на борту
звездолета казалось древним, чуть ли не ветхим. К примеру, на корабле не
было ни единого силового скафандра; все без исключения предметы своими
очертаниями и цветом походили на исторические голограммы. Но вот что
касается оружия... Не менее старинное, чем все остальное, оно было мне
хорошо знакомо.

Консул, по всей видимости, был заядлым охотником. Я обнаружил пять
или шесть дробовиков, которые хранились в рундуке в полном соответствии
с правилами. С любым из них можно было хоть сию минуту отправляться на
болота стрелять уток. Среди них нашлась и маленькая двустволка калибра
ноль триста десять, и винтовка двадцать восьмого калибра. Я выставил в
коридор помповое ружье шестнадцатого калибра и положил рядом коробку с
патронами.

Лучевое оружие заставило меня восхищенно присвистнуть. Консул явно
принадлежал к числу коллекционеров, ибо эти винтовки помимо своего
прямого назначения являлись также настоящими шедеврами - затейливая
резьба на прикладах, вороненая сталь, ручная работа... За тысячелетие с
лишним, которое отделяло нас от двадцатого века, когда производство
смертоносного, дешевого и уродливого, как металлические дверные запоры,
оружия было поставлено на поток, некоторые люди, включая и нас с
Консулом, научились ценить красоту предметов, изготовленных вручную и в
ограниченном количестве. Моему взгляду предстали охотничьи карабины,
плазменные винтовки (в армии мне растолковали, что плазменные заряды,
естественно, представляют собой сгустки энергии, а выстрел всего-навсего
придает им ускорение); два обильно украшенных резьбой лазерных ружья (ну
и сочетаньице, не поймешь, что древнее - оружие или название), похожих
на то, из которого месье Херриг не так давно (Господи!) застрелил Иззи,
иссиня-черная универсальная десантная винтовка ВКС - очевидно, наподобие
той, какую привез триста лет назад на Гиперион полковник Федман Кассад;
громадный винчестер, из которого Консул, должно быть, стрелял на
какой-нибудь планете динозавров, и три пистолета. "Жезлов смерти" в
коллекции не было, что меня сильно обрадовало: терпеть не могу эту
гадость.

Я прихватил плазменную и десантную винтовки, а также один пистолет.

Винтовка ВКС выглядела по сравнению с остальными просто уродиной,
но я быстро понял, почему многие считали это оружие незаменимым. Она
объединяла в себе плазменную винтовку калибром восемнадцать миллиметров,
лучемет с регулировкой мощности и гранатомет, позволяла стрелять пучками
электронов, самонаводящимися дротиками и осветительными зарядами - в
общем, с ее помощью нельзя было разве что приготовить обед. (Впрочем, в
полевых условиях не составляло труда устранить это недостаток -
следовало только установить луч на малую мощность.)

Перед прыжком к Парвати я прикидывал, не встретить ли гвардейцев с
десантной винтовкой наперевес - но сообразил, что современные боевые
скафандры выдержат ее огонь, и, честно говоря, испугался, что моя
попытка только разозлит солдат Ордена.

Теперь я пригляделся к винтовке повнимательнее: если нам придется
покинуть корабль и если мы столкнемся с каким-нибудь дикарем или олухом
вроде тех, что служили в гиперионских силах самообороны, нечто подобное
вполне может пригодиться. В конце концов, правда, я решил ее не брать:
во-первых, она была страшно тяжелой - чтобы постоянно ходить с таким
оружием, требовался старинный скафандр ВКС с экзоскелетом и автономным
питанием; во-вторых, под рукой не имелось ни дротиков, ни гранат, ни
плазменных обойм, а лучемет следовало время от времени заряжать. Я
положил винтовку обратно. А может, она действительно принадлежала
легендарному полковнику Кассаду? С одной стороны, винтовка, что
называется, не вписывалась в коллекцию Консула, с другой - Консул знал
Кассада и мог сохранить оружие в память о товарище.

Я спросил у компьютера, но тот, естественно, не помнил.

- Надо же, - пробормотал я. - Как странно! Пистолеты выглядели даже
древнее, чем десантная винтовка, однако внушали оптимизм. Каждый из них
являлся произведением искусства, но заряжался такими обоймами, которые
можно было приобрести по сей день - по крайней мере на Гиперионе (за
миры, на которых нам предстояло побывать, я, разумеется, поручиться не
мог). Самым крупным был пистолет-пулемет Штайнера-Джинна калибра ноль
шестьдесят. Оружие серьезное, но слишком увесистое: обоймы весили почти
столько же, сколько пистолет, да и патронов к нему требовалось громадное
количество, ибо он стрелял очередями. Я положил "Штайнер" на место и
взял второй пистолет. Маленький и легкий, тот заряжался дротиками и
вполне мог оказаться прадедушкой игломета, из которого меня пытался
прикончить месье Херриг. К пистолету прилагалось несколько сотен
патронов - в обойму входило пять; каждый патрон содержал в себе
несколько тысяч крошечных дротиков. Ничего не скажешь, наиболее
подходящее оружие для того, кто стреляет не слишком метко.

Когда я взял в руки последний пистолет, мои брови поползли вверх от
изумления, а пальцы вдруг задрожали. Это был знакомый мне только по
книгам полуавтоматический револьвер сорок пятого калибра с патронами в
латунных гильзах. Потертая рукоять, металлическая мушка, вороненая
сталь... Я повертел оружие в руках. Судя по всему, его изготовили свыше
тысячи лет назад.

Рядом с револьвером лежали пять коробок с патронами. Я поискал
маркировку фирмы-изготовителя, а когда нашел, не поверил своим глазам.
Патроны в отличие от револьвера произвели на Лузусе без малого триста
лет назад.

Кажется, в "Песнях" говорилось, что уЛамии Брон был револьвер сорок
пятого калибра? (Позже Энея рассказала мне, что никогда не видела у
своей матери револьвера).

Для наших целей, по моему разумению, лучше всего подходили этот
револьвер и пистолет, который заряжался дротиками. Я решил проверить и
"сорок пятый" - вышел на балкон, предупредил компьютер, чтобы не было
рикошета от наружного силового экрана, и нажал на спусковой крючок. Тут