они воздействовали гораздо больше, чем микробы. Теперь мы знаем, что всю
историю следовало бы переписать. Истинные причины событий историкам
неизвестны. Поэтому историю и нельзя считать наукой.
стоял прямо, опустив руки по швам.
проводниками в общении макробов с людьми. Круг, в который вас, быть может,
примут, знает о сотрудничестве этих двух видов, которое уже сейчас создало
совершенно новую ситуацию. Как вы увидите, этот скачок гораздо больше, чем
превращение обезьяны в человека. Точнее будет сравнить его с
возникновением жизни.
людям?
поймете, что ваше высказывание имеет смысл разве что на уровне грубейшего
обыденного мышления. И добрые, и злые чувства - результат химических
процессов. Они предполагают организм нашего типа. Первые же шаги к
контакту с макробами покажут вам, что многие ваши мысли - вернее, то, что
вы считали мыслями - побочный продукт чисто телесных процессов.
регрессивных явлений... в общем, сохранение и развитие человеческого рода.
этику. Но к этому я вернусь позднее. Сейчас замечу, что сохранение
человеческого рода вы трактуете неверно. Вы просто прикрываете обобщениями
субъективные чувства.
нужно очень много людей. Если же создается избыток населения, не войнами
же его уменьшать!
остудил его Фрост. - Прежде действительно было необходимо большое
количество крестьян, и война наносила ущерб экономике. Теперь
необразованные слои общества становятся просто балластом. Современные
войны ликвидируют отсталый элемент, оставляя в неприкосновенности
технократов и усиливая их власть. Сравним наш вид с неким животным,
которое нашло способ упросить процессы питания и движения и больше не
нуждается в сложных органах. Тем самым, и тело его упростится. В наше
время, чтобы поддерживать мозг, достаточно одной десятой части тела.
Индивидуум, собственно, станет головой. Род человеческий станет
технократией.
ядро общества будет увеличиваться за счет образования.
получать информацию. Их невозможно научить той полной объективности,
которая нам нужна. Они навсегда останутся животными, воспринимающими мир
сквозь туман субъективных реакций. Но если бы они и смогли перемениться,
время больших популяций прошло. То был кокон, в котором созрел
человек-технократ, обладающий объективным мышлением. Теперь этот кокон не
нужен ни макробам, ни тем избранникам, которые могут с ними сотрудничать.
войн. Я понимаю, какие эмоциональные - то есть, химические реакции
вызывает это утверждение, и вы зря расходуете силы, пытаясь их скрыть. Я
не думаю, что вы уже способны контролировать такие процессы. Фразы этого
типа я произношу намеренно, чтобы вы постепенно приучились смотреть на
вещи с чисто научной точки зрения.
чувств и даже удивился, обнаружив, как мало его трогают рассуждения о
далеком будущем. Сейчас ему было не до того. Он был поглощен борьбой между
твердым решением не верить, не поддаваться - и сильной, как прилив, тягой
совсем иного рода. Наконец перед ним именно тот, избранный круг, такой
избранный, что центр его даже вне человечества. Тайна из тайн, высшая
власть, последняя инициация. Гнусность всего этого ничуть не уменьшала
притягательности. Он думал, что Фрост знает все о его смятении, о
соблазне, об убывающей решимости; и ставит на соблазн.
Фрост, широко улыбаясь, открыл дверь. Ему сунули в руку записку. Он
прочитал ее, вышел, не глядя на Марка, и повернул ключ в замке.
Бультитьюда и кошку по имени Пинчи. Медведь сидел у очага, привалившись к
теплой стене, а кошка, нагулявшись на кухне, долго терлась об его живот и,
наконец, улеглась между его задними лапами. Щеки у него были толстые,
глазки - маленькие, и казалось, что он улыбается. Барон Корво, так и не
слетевший с хозяйского плеча, спал, сунув голову под крыло.
любая мелочь грозит раздражением. Но по ее лицу никто бы этого не понял.
За столько лет она научилась обуздывать себя.
людям. Трудно сберечься от иллюзии, что у них есть личность, в нашем
смысле этого слова. Но доказательств этому у нас нет.
от сквозняка. Вероятно, играют роль и преображенные сексуальные импульсы.
В жизни я не видела, чтобы наш Бультитьюд, или Пинчи, бедняжка...
друг о друга. Возможно, паразиты в их волосяном покрове...
какие они чистенькие!..
купал медведя в ванне, намыливая от хвоста до носа, долго поливал теплой
водой и насухо вытирал. Занимало это целый день, и он никому не разрешал
помогать себе.
которых там нет. Надо быть человеком, чтобы отличить ощущения от чувств -
точно так же, как нужно обрести духовное начало, чтобы отличить чувства от
любви. Кошка и медведь их не различают, они испытывают нечто единое, где
есть зародыши и дружбы, и физической потребности.
как она связана с одним серьезным заблуждением. Система, принятая в этом
доме, основана на лжи.
Димбл шепнула Камилле: "Господи, пошел бы он спать!.."
которую последовательно выдержать нельзя. Медведя держат в доме, кормят
яблоками, медом...
повторяю, в доме, а свиней держат в хлеву и убивают. Я хотел бы узнать,
где тут логика.
Рэнсома, то на серьезного Макфи. - Кто же это из медведя делает ветчину?
Рэнсома и сильный порыв ветра, от которого задрожали окна.
ветер и дождь. Особенно в холмах.
бы тут одна не смогла, без вас, сэр. Мне все кажется, в такую погоду ОНИ к
вам и приходят.
Бога - нет, хоть Он вроде бы пострашней.
ангелами человеку трудно, даже если ангел и добрый, как и человек.
Апостолы пишут об этом. А с Богом теперь иначе, после Вифлеема.
бормотал что-то еще, натягивая макинтош, но слов никто не разобрал.
Подождите, Макфи, мы выйдем к воротам вместе. Женщины останутся здесь.
минуту в больших сенях. Ветер колотил в дверь, и нельзя было понять,
стучится ли в нее человек.