Чтение 41–й страницы книги ~Пятое время года~

убедился, что они действительно знают Евгения и прибыли с той
самой базы. И только после этого принялся подробно расспрашивать
о ней: где находится (совсем недалеко от столицы, оказывается!),
как выглядит (обычная загородная вилла), много ли охраны (около
тридцати человек) какое вооружение (усыпляющие инъекторы), есть
ли на крыше вертолетная площадка (нет, там технический этаж с
аппаратурой), есть ли электронные системы наблюдения (да, база
до предела напичкана ими, и даже в саду два следящих
видеопериметра)... и так далее - все, о чем он с ходу догадался
спросить!

...Последний момент беседы - снятие гипноза - тоже был опасным.
И тут Дэн сплоховал: он не сумел разбудить агентов "одним
движением ауры".

Тогда он просто приказал им проснуться, надеясь, что успеет
выскочить за дверь раньше, чем они опомнятся. Но он недооценил
своих противников: они пришли в себя почти мгновенно!

Они подняли головы, и увидев Дэна, решили, что он только что
вошел вслед за Валерием: время гипноза, естественно, начисто
выпало из их памяти!

- Добрый день, - произнес один из агентов (он говорил еще чуть
замедленно, но только опытный слух заметил бы это) - Дэн Глоцар,
не так ли? Вот не думал, что вы знакомы с господином
Артемьевым...

Дэн застыл на месте. Он никогда не думал, что агенты могут знать
его лично! Испуг и растерянность совершенно лишили его
способности не только соображать, но даже просто воспринимать
окружающее: осталось только ощущение ярко-зеленой ауры
профессиональных преследователей...

Он не слышал, о чем говорит Валерий с незваными визитерами, и
был невероятно удивлен, когда они оба повернулись к выходу:
"Как? Они просто уходят? И ничего не произошло?.."

Потом, опомнившись окончательно, Дэн со стыдом и возмущением
вспоминал свой испуг - и был просто счастлив, что Валерий
предпочел никак не комментировать его поведение...

***

Невыносимо было сидеть беспомощными пленниками в тесной комнате
под следящими камерами и ждать неизвестно чего. Время возможного
бегства прошло (хотя куда бежать - до ближайшего периметра?),
предчувствие чего-то страшного не отпускало, и Юля из последних
сил сдерживалась, чтобы не устроить истерику...

Она вспомнила, как странно вел себя Юрген в тот последний ее
день в "Лотосе". Он явно что-то скрывал... Может быть, он
предугадывал такой исход? Но тогда почему он не предупредил ее?
Нет, не могло такого быть, это было бы слишком жестоко...

Юля повернулась к Евгению: он выглядел спокойно - внешне! Но
мысли его неуловимо метались от одной тревоги к другой...

- О чем ты думаешь? - резко спросила Юля.

Евгений повернулся к ней, взгляд его чуть потеплел, но остался
сосредоточенным.

- О том, что нас может ждать, - неопределенно ответил он.

- И что же?! - с нарастающей агрессивностью спросила Юля, не
заботясь о возможном прослушивании.

На самом деле, ей совсем не хотелось выяснять, что с ними может
быть, и как можно избежать этого... Все равно ничего хорошего их
не ждет, и никак не избежишь плохого! Хваленая
предусмотрительность Евгения не помогла им до сих пор, и вряд ли
не поможет: письма отправлены пять дней назад, где же обещанная
помощь?! Как бы там ни было, а он, похоже, зря рассчитывал на
коллег...

- Ты помнишь, - неожиданно спросила Юля, - когда мы
познакомились?

- Помню, - явно не прекращая размышлений, откликнулся Евгений. -
В Серпене, когда ты торт купила... А что?

- Да нет, - со странной усмешкой напомнила Юля. - Первый раз мы
с тобой увиделись на дне рождения твоей сестры.

Евгений поднял голову, на этот раз полностью включившись в
разговор. Ему очень не понравилось, каким тоном говорит Юля:
возникло ощущение, что она просто на грани срыва.

- С чего это ты вдруг вспомнила эту вечеринку? - осторожно
спросил он. - Ведь мы тогда, собственно говоря, только
посмотреть друг на друга успели...

- Знай ты тогда, что я эсперка, был бы настойчивее! - недобро
усмехнулась Юля.

Евгений не позволил себе смутиться.

- Ну, может быть... - он неопределенно пожал плечами. - И какое
это имеет значение?

- Вот ты даже сейчас не понимаешь, какое это имеет значение! -
почти закричала Юля. - А помнишь, как на тебя тогда накинулись?!
Все говорили, что СБ - служба безнравственная и иной быть не
может по определению? Выходит, они были правы!

- Юленька! Ну неужели ты думаешь, я этого не знал? - Евгений
крепко сжал ее руки, словно желая таким образом утихомирить
эмоции. - Но, честное слово, если альтернативы все равно нет, то
зачем ломать голову над неразрешимыми проблемами? Я всю жизнь
хотел изучать парапсихические явления, и только СБ могла дать
мне эту возможность...

- И ты сейчас ни о чем не жалеешь? - перебила она.

- Ю-юля! - протянул он. - Ты, по-моему, рано меня хоронишь...

Юлю вдруг взбесила безмятежность Евгения. Неужели он не
понимает, что шеф и Сара готовы сейчас на все... И может быть,
лучше покончить с собой, чем испытывать, на что способны
загнанные в угол фанатики?!

- Женя, - тихо сказала она, - может быть, лучше...

Юля не договорила, но тень смерти мелькнула на ее лице, и
Евгений понял.

- Не выдумывай, - спокойно сказал он. - Ко всему прочему,
охранники нам и не позволят!

Несмотря на притворно-бесстрастный тон, Юля услышала, какую боль
испытал Евгений при ее словах. Ей стало жаль его: кто бы что не
сказал, не он тащил ее в замок! Она сама уговорила его
"свалиться на голову графу Горвичу" - и она не вправе усиливать
и без того непреодолимое давление...

Юля молча уткнулась лицом в плечо Евгению - последняя ласка, на
какую она еще была способна. Он слегка вздрогнул и притянул ее к
себе... В дурмане тепла, знакомого запаха и кажущейся
безопасности Юля слышала его тихий успокаивающий шепот.

Но вдруг Евгений позвал незнакомым каким-то голосом:

- Юлька!

Он никогда до этого не называл ее Юлькой. Юля, Юленька, иногда,
дурачась - Жюли... И когда она подняла голову на новое
обращение, то увидела четверых охранников. Совсем рядом, у
входной двери - и в то же время ощутимо далеко, словно в
перевернутой перспективе...

Два охранника остались на месте, а два других быстро шагнули
вперед, и Евгений, желая защитить Юлю, инстинктивно двинулся им
навстречу. Но те будто этого и ждали: едва он сделал шаг, как
вышедшие вперед одновременно извлекли из карманов какие-то
незнакомые устройства. Раздались два щелчка, и уже знакомые
Евгению резиновые ленты, мелькнув в воздухе, плотно спеленали
его - одна на уровне колен, другая чуть ниже плеч.

Полностью обездвиженный, он почти перестал сопротивляться, и
последнее, что он успел увидеть, перед тем, как его выволокли из
комнаты, были полные ужаса глаза Юли...

***

...Евгения приволокли в какую-то лабораторию в самом конце
коридора, подтащили к сложному агрегату непонятного назначения и
очень ловко, ни на секунду не отпуская, накрепко привязали
ремнями к большой вертикальной платформе, обитой мягкой кожей.
После этого охранники укрепили на его голове и на теле множество
датчиков и отошли в сторону, уступая место Саре.

Евгений хотел было спросить, что с ним собираются делать на этот
раз, но не успел - Сара нажала какую-то кнопку, и платформа
вместе с Евгением плавно повернулась и легла горизонтально,
превратившись в подобие операционного стола.

Теперь он видел над собой только приборные стойки и глазок
телекамеры под потолком. Проклятая беспомощность! И ведь не
вырвешься...

Он услышал, как Сара приказала охранником убираться, потом
хлопнула дверь - очевидно, те выполнили распоряжение без
промедления. Затем некоторое время слышались только щелчки
тумблеров и переключателей: видимо, Сара заканчивала какие-то
настройки. Но что же это все-таки за агрегат?..

...Наконец Сара появилась в поле зрения и наклонилась к Евгению:

- Извини, пожалуйста, за эту бесцеремонность, но ты сам
вынуждаешь опасаться тебя. А то, что ты непрерывно врешь, делает
просто необходимым проверку твоих слов, и по возможности,
немедленную.

- Так это... - Евгений машинально попытался шевельнуть рукой, но
ремни не дали ему этого сделать. - Тьфу, черт бы вас взял! - не