смертью, со времени своего чудесного воскрешения все больше молчал, лишь
долго смотрел на статую Мишакаль, узнавая в ней ту самую женщину,
облаченную в голубой свет, что некогда вручила ему жезл. Говорить об этом,
впрочем, он так и не пожелал.
Луна.
хватило такта промолчать, не подвергая сомнению веру Золотой Луны, но
Танис знал - ни тот, ни другой не успокоятся, пока не будет назначена
стража. Между тем до рассвета оставалось всего несколько часов и всем
следовало поспать хоть немного. Рейстлин уже дремал, выбрав уголок
потемнее и закутавшись в свои одеяния.
доверимся древним Богам, которых мы, кажется, и впрямь повстречали!
рассердился Флинт. - Не понимаю: о чем вообще речь? Наш Реоркс - один из
древних Богов. Мы ему поклонялись еще до Катаклизма, да и теперь
поклоняемся...
в отчаянии, когда твой народ был изгнан из Королевства под Горой? Ну-ну,
только не злись! - Танис примирительно вскинул руку, видя, как налилось
бурой кровью лицо старого гнома. - Эльфы вели себя не лучше. Мы тоже
взывали к Богам, когда была разорена наша родина... Мы знаем о Богах и
храним эту память... как хранят память о мертвых. Эльфийские жрецы, как и
жрецы-гномы, давно перевелись. Я помню имя Мишакаль-Целительницы. В
детстве я слышал немало древних сказаний о ней. Я помню легенды о
драконах... детские сказки, как выразился бы наш Рейстлин... Мне порой
кажется, что наше детство вернулось нас мучить... а может быть, и
спасти... откуда мне знать? Сегодня я видел два чуда: первое - злое,
второе - доброе. Так что либо я сошел с ума, либо должен уверовать и в
одно, и в другое. И все-таки, - полуэльф вздохнул, - я считаю, что
караульные необходимы. Прости, госпожа. Хотел бы я веровать, как веруешь
ты...
улеглись на полу. Рыцарь обходил залитый лунным светом храм, заглядывая в
каждую комнату, - больше в силу привычки, ибо все было на редкость
спокойно. Он слышал свирепое завывание холодного ветра, доносившееся
снаружи; внутри, однако, было удивительно тепло и уютно... тепло и
уютно...
блаженный покой. Вздрогнув, он выпрямился и с огорчением понял, что едва
не заснул на посту. Какой срам!.. Крепко выругав себя за недопустимую
слабость, рыцарь решил в наказание непрерывно ходить, не присаживаясь, все
два часа своей стражи. Он хотел уже подняться, но что-то остановило его.
Он услышал пение - женский голос тихо напевал колыбельную.
разжались. Он узнал и песню, и голос - это был голос его матери. Они с ней
бежали прочь из Соламнии, сопровождаемые одним-единственным преданным
слугой... да и тому суждено было погибнуть, так и не достигнув Утехи. А
колыбельная без слов, которую пела мать, была даже старше драконов. Мать
Стурма прижимала к себе маленького сына, ища в тихой песне избавления от
горя и страха...
сна. Он так и подскочил, нащупывая меч.
уронил.
одеяло. Вид Карамона, надевавшего с помощью Тассельхофа доспехи, живо
напомнил ему о том, что им нынче предстояло. Стурм тоже застегивал на себе
латы; Речной Ветер точил найденный меч. Танис заставил себя не думать, чем
мог кончиться для них сегодняшний день.
эльфийская половина его существа. Эльфы почитали жизнь; веруя, что смерть
есть просто переход на высший план бытия, они все-таки полагали, что
смерть любого живого существа уносит частицу жизни с земного, физического
плана. Танису, таким образом, ничего не оставалось, кроме как дать волю
человеческой половине своей личности. Ему придется убивать... а может
быть, и переживать гибель тех, кто был ему дорог. Как вчера, когда они
едва не потеряли Речного Ветра... Полуэльф резко приподнялся и сел, точно
пытаясь стряхнуть дурной сон.
Оленины.
способен проспать Катаклизм, Полуэльф.
нос и принюхался:
деревяшку и принялся строгать ее так усердно, что полетели стружки: -
Бросил в чашку какой-то порошок, развел водой, размешал и выпил, но для
начала все кругом провонял. Не знаю и знать не хочу, что он там такое
глотает!
штудировал свою книгу заклинаний, вновь и вновь твердя волшебные слова,
запечатлевая их в памяти. Невольно Танис подумал: а нет ли у мага какого
заклинания против драконов? Много лет назад он слышал великого эльфийского
барда, Квивалена Сота, певшего о драконах. Насколько помнилось Танису,
лишь величайшие маги способны были противостоять драконам, которые и сами
очень даже знали толк в волшебстве... чему все они вчера и стали
свидетелями.
покачал головой. Быть может, Рейстлин колдовал и впрямь неплохо для своих
лет, а уж хитрости и ума ему точно было не занимать. Но драконы... драконы
были древними. Они жили на Кринне еще до появления эльфов - старейшей из
рас.
им вовсе не придется встречаться с драконицей. Если им повезет, они просто
разыщут логово и выкрадут Диски. План был неплох, думалось Танису, но не
исключено, что все их замыслы не стоили выеденного яйца. Отчаяние
подкрадывалось, подобно сырому туману...
доспехи, богатырь сразу почувствовал себя неизмеримо лучше. Даже история с
драконицей словно отодвинулась куда-то. Карамон фальшиво насвистывал
старую походную песенку, убирая в мешок заляпанное грязью одеяло. Стурм,
успевший тщательно застегнуть на себе латы, сидел в сторонке, закрыв глаза
и мысленно совершая какое-то таинство, предписанное рыцарю перед
сражением. Танис поднялся на ноги. Ему было зябко. Он прошелся туда и
сюда, пытаясь разогнать по жилам кровь и размять онемевшее тело. Эльфы
перед боем не исполняли никаких ритуалов - разве только просили прощения
за отнятие жизни.
рубашка, отделанная мехом. Она заплела свои бледно-золотые волосы в косу и
уложила ее вокруг головы - чтобы не схватил за волосы враг.
и колчан стрел, что Речной Ветер подобрал в лагере драконидов. Кроме лука
у Таниса был еще меч и кинжал. Стурм держал наготове свой двуручный меч.
Вооружение Карамона составляли меч, щит и два кинжала, опять-таки
захваченные Речным Ветром у драконидов. Флинт, утопивший секиру в болоте,
примеривал руку к драконидскому же топору. Тассельхоф, опираясь на верный
хупак, любовался найденным где-то миниатюрным кинжалом. Он ужасно гордился
им и был донельзя оскорблен, когда Карамон сообщил ему: да, мол, от столь
грозного кинжала в ужасе убежит любой кролик. Даже самый свирепый.
что дал ему Танис. У Золотой Луны не было ничего, только жезл. "Что ж, -
сказал себе Танис, - вооружены мы неплохо. Вот только поможет ли..."
она нежно коснулась ее рукой и неслышно прошептала молитву.
Только подумать, он увидит настоящего живого дракона! Что может быть
интереснее?
перед ними двойные золотые двери, и наконец маленький отряд вступил в
обширный круглый покой. Посередине стоял высокий, осклизлый от сырости
пьедестал - настолько высокий, что даже Речному Ветру не удалось
рассмотреть, что там наверху. Тас постоял у подножия, завистливо глядя на
рослого варвара.
- сказал он. - Интересно все-таки, нет ли чего там наверху?
раздраженно перебил Танис. И обошел пьедестал, рассматривая винтовую
лестницу, уводившую вниз, в темноту. Выщербленные ступени густо покрывала
гниль и бледные подземные грибы.
Корнев Павел
Лондон Джек
Березин Федор
Доценко Виктор
Шилова Юлия
Сертаков Виталий