АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
- К сожалению, недавно.
- А каким образом?
- Здесь на Кладбище можно найти ответ почти на любой вопрос. Надо лишь уметь разговаривать с мертвецами.
- Это мертвецы сообщили тебе нечто такое, из-за чего ты позвал нас? - предположил Гиз.
- Ты угадал, охотник, - улыбнулся Страж. - Ты всегда был проницателен.
- Так чего же ты медлишь? - сказал Огерт. - Говори, зачем нас собрал.
- Скажу... - кивнул Страж. - А сейчас пойдемте в дом...
33
Ворота медленно открывались, и защитники Кладбища не могли этому помешать.
Утыканные стрелами быки, покачиваясь, переставляли подламывающиеся, изрубленные ноги, налегали на хомуты. Облаченные в прочные доспехи, практически неуязвимые мертвяки, выстроившись кругом, сдерживали непрерывно атакующих людей, оттесняли их, не давали приблизиться к животным.
Лопнула решетка, не выдержав мощных ударов тарана. Могучие артхи втиснулись в пробитую дыру, подхватили поднимающиеся ворота, потянули вверх. Хлынула в проем пестрая нежить, проскочила меж артхов, налетела на выставленные копья, запуталась в сетях, полезла на рушащиеся баррикады.
Все меньше и меньше людей оставалось на крепостных стенах. Солдаты Короля теперь спешили на внутренний двор. Враг прорвал оборону, но его еще можно было остановить, отбросить назад. И - возможно - обратить в бегство, нагнать, рассеять, разбить...
Несколько отрядов кое-как сдерживали лезущих через ворота мертвяков, а основные силы людей тем временем собирались в отдалении, выстраивались на площади перед аллеей, что вела к могилам, готовились к решающей схватке. Отступать было некуда.
Развевались на ветру тонкие языки вымпелов, трубили горны, драли глотки злые сотники. В три линии строились пешие защитники. В первой - опытные ратники в тяжелых доспехах, с широкими мечами в руках. Стеной должны встать они на пути врага, стеной должны заслонить следующий ряд бойцов - ряд копейщиков, где перемешались солдаты короля и простые ополченцы. Когда накатит волна мертвяков, они крепко упрутся в землю ногами и опустят копья. Выдержат натиск, сколько смогут, а потом выхватят клинки и смешаются с третьей линией, в которой заняли места самые разные бойцы: мечники в кольчугах и легких кожаных доспехах; ополченцы в самодельных куяках, вооруженные тесаками, топорами, плохонькими мечами, палицами и молотами; потерявшие лошадей всадники; лучники, убравшие бесполезные теперь луки... Кавалерия встала на флангах, так, чтобы пехота не мешалась под ногами, не сковывала действия, когда конная лава ударит по мертвякам с боков...
Враг не должен пройти на Кладбище.
Тревожить могилы не позволено никому.
34
- Почему Кхутул так сюда рвется? - спросил Гиз. - Зачем ему могилы? Неужели он хочет поднять всех мертвецов, что похоронены здесь?
- Это невозможно, - покачал головой Страж. - Те, что легли в эту землю, уже не подчиняются дару некроманта. Они упокоены здесь навечно.
- Тогда почему он хочет захватить Кладбище?
- Потому, что он знает то, о чем знают лишь немногие, - назидательно проговорил Страж.
- Постарайся быть кратким, отец, - сварливо сказал Огерт. - Я помню, что ты любишь говорить присказками, но сейчас для этого не лучшее время.
- Помолчи, - отмахнулся Страж. - Я знаю, что делаю. Вы должны выслушать всё. Внимательно выслушать. Для того я вас и созвал...
Они сидели за старым столом, смотрели в окно, из которого открывался знакомый с детства вид: куст сирени, три улья, две тропинки, расходящиеся в разные стороны, теряющиеся среди зеленых бугров могил, далекая кладбищенская стена, подпирающая небо.
В доме было тихо и прохладно. Пахло медом и травами.
- Кхутул не простой некромант, - сказал Страж. - Он маг, носитель множества даров. А такие люди не могут просто жить, они всегда хотят чего-то большего, лучшего. Они не умеют стоять, им просто необходимо куда-то идти. Они не умеют довольствоваться тем, что есть, они всегда хотят все изменить. И потому они выдумывают для себя некую цель, а потом всю жизнь к ней стремятся, не замечая, как это движение меняет их, делает одержимыми, превращает в демонов... Кхутул одержим, его изощренный разум болен. Кхутул считает себя высшим существом и жаждет изменить мир. Он хочет неограниченной власти и вечной жизни. Он рассчитывает занять место Короля и мое место. Кхутул искренне думает, что улучшит мир, но на самом деле он его сломает... - Страж покачал головой, выдержал паузу, внимательно оглядел притихших слушателей. И, откашлявшись, продолжил: - Да, мир в чем-то несправедлив. Люди страдают, болеют. Всю жизнь они живут, страшась смерти, а умирают, так и не нажившись... Но каждая прожитая жизнь - не напрасна. И в этом высшая справедливость Творца. Души людей, их знания, опыт - все переходит в эту землю, питает ее и рождает новую жизнь. Кладбище - это не просто место захоронения, это все, чем жили миллионы людей, ваши отцы, деды, прадеды, то, о чем они думали, чему учились, что делали, чувствовали. Здесь, на Кладбище, покоится могучая сила. И здесь же, на Кладбище, всходят новые жизни. Они проклевываются бледными слабыми ростками, но их питает эта плодородная земля, и ростки крепнут, тянутся вверх, цветут... Это не просто трава. Это человеческие жизни, взошедшие на могилах. Я слежу за ними. А Король их стережет...
Страж замолчал, глядя в окно, то ли о чем-то думая, то ли чего-то выжидая.
- Мне кажется, что я знала это, - тихонько сказала Нелти, поглаживая Усь.
- Кхутул тоже об этом знает, - заметил Страж. - Потому и стремится сюда.
- Трава на могилах - это людские жизни? - не веря услышанному, переспросил Гиз.
- Да, охотник, - подтвердил Страж. - Когда где-то появляется на свет новый человек, здесь проклевывается росток. Ребенок растет - и росток становится выше. Некоторая травка рождается в тени другой - и растет чахлая, болезненная. Я могу дать ей больше света, но для этого надо вырвать старую, начинающую сохнуть траву или ту, что никогда не зацветет. И если я вижу, что слабый росток готов расцвести, я выполю все, что ему мешает. Наверное, это несправедливо. Но я стараюсь об этом не думать. Я просто слежу за травой и цветами.
- Ты не человек, - проговорил пораженный Гиз.
- Я Страж Могил. Слуга Кладбища.
- Ты - сама смерть, - уставившись в пол, холодно сказал Огерт.
Страж улыбнулся:
- Когда-то - очень давно - меня часто так называли, видимо, забывая о том, что я не только отбираю жизни, но и ухаживаю за ними.
- А ты знаешь, где наши травинки? - спросила Нелти.
- Конечно, знаю, - ответил Страж. - Уже много лет я любуюсь на ваши цветы. А ведь однажды они чуть не погибли.
- Ты покажешь их нам?
- Нет.
- Почему?
- Вам незачем видеть, насколько хрупки ваши жизни.
- Тогда зачем ты говоришь нам об этом?
- Чтобы вы ценили свои жизни... А впрочем... Может быть, если все кончится, я отведу вас к ним.
- А где находится жизнь Кхутула, ты знаешь? - спросил Огерт, подняв голову.
- Да.
- Тогда почему ты ее не оборвал?
- Это не так просто...
35
Разметав баррикады, растоптав отряды защитников, выплеснувшись на простор двора, лавина мертвяков чуть замедлила ход, но не остановилась.
На крепостных стенах еще шел бой, а неприступные каменные башни могли держать оборону еще много месяцев - но это не имело значения.
Те, кто вели мертвяков, знали: главное - прорваться на Кладбище. И тогда Король будет вынужден сдаться. Тогда он примет любой ультиматум. Так сказал Кхутул.
Но на пути к Кладбищу встала последняя преграда - стена королевских солдат, тысячи воинов, у которых не было пути к отступлению. Они скалились, словно загнанные в угол псы, глядя, как приближается волна мертвяков. Они злобно рычали, ненавидя себя за свой страх, но еще больше ненавидя пугающего врага. Они крепко сжимали мечи, копья и топоры и желали поскорей забыться в безумной сече.
Лавина ударила в стену - с грохотом, с лязгом.
И встала.
Сшиблась сверкающая сталь, полопались щиты и доспехи, затрещали древки копий, брызнула кровь. Подавшись вперед, рванувшись изо всех сил, в одном порыве закричали люди, и нечеловеческий крик этот - рев, хрип, рычание - так и завис над людским месивом, словно тяжелая туча.
Валились на землю разрубленные тела нежити, падали под ноги отсеченные головы, отлетало мертвячье оружие вместе с обрубками кистей.
Наскочила, ударила с флангов конница, опрокинула врага, смяла. И завязла в шевелящемся тугом болоте. Закружились всадники, поднимая лошадей на дыбы, топча копытами напирающую нежить, направо и налево рубя мертвяков изогнутыми саблями.
Медленно и натужно сдвинулись людские ряды, тесня мертвяков, оттирая их назад к воротам.
Нехотя и тяжело пошла назад лавина...
36
- Я не знал, что Кхутул жив... - с сожалением в голосе сказал Страж. - Лишь недавно до меня дошли слухи, что он вернулся, но я не поверил в это. А слухов становилось все больше, и тогда я решил разобраться. Не могу сказать, что это было легко. Я потратил много времени, прежде чем что-то узнал. Но потом стало легче, ведь я начал понимать, как все случилось... - Страж горестно покачал головой. - Я был слеп. Кхутул одурачил меня, как ребенка. Несколько лет он провел рядом со мной, а я ничего не подозревал. И это я выпустил его в большой мир, это я вернул его...
Огерт, покосившись на друзей, поправил висящий на поясе тесак, словно невзначай взялся за рукоять.
- ...Я хотел узнать, как выглядит Кхутул. Я понимал, что он изменился. Ведь его тело осталось здесь, на Кладбище. Но его душа, его разум не перешли в эту землю. А значит, он либо стал призраком, либо нашел способ занять другое тело, быть может, тело мертвяка. Я должен был узнать, кто он сейчас. И узнал... - Страж пристально посмотрел Огерту в глаза. - Кхутул не стал призраком. Он занял тело живого человека. Некроманта...
Гиз привстал, начиная понимать, к чему клонит Страж, чувствуя, что сейчас что-то произойдет.
- Обновленный Кхутул не стар, - сказал Страж. - Он худ, бледен и вечно кутается в плащ. А еще у него есть тесак в деревянных ножнах...
Гиз отодвинул стул, покосился на напряженного Огерта, отметил, что тот одну руку держит под столом.
Уж не за тесак ли держится?..
- ...и костыли. Но он почти не ходит. Он ездит. Ездит верхом на ишаке...
Огерт не двинулся с места, только усмехнулся холодно, спокойно. Зато Нелти вдруг прохрипела что-то злое, вскочила, опрокинув стул, отшвырнула кошку, метнулась к некроманту, обхватила его сзади, словно хотела задушить. А через миг резко выпрямилась.
В руке ее сверкнуло лезвие тесака.
Собирательница замерла, зависла над Огертом, занесла над ним его же оружие.
- Не надо, сестра! - Гиз хотел было схватить ее, удержать, но Нелти неожиданно ловко увернулась, резво отпрыгнула в сторону, взмахнула тесаком и, перегнувшись через стол, ударила Стража в грудь.
Лезвие с хрустом вошло меж ребер.
Ухмыляющаяся Нелти перехватила тесак двумя руками, повернула его в ране и выдернула.
Страж захрипел, вцепился в столешницу узловатыми крепкими пальцами, привстал, медленно выпрямился. Губы его побелели, зрачки сузились. Он попытался что-то сказать, но зашелся в кашле и покачнулся.
Ошеломленный Гиз подхватил его одной рукой, а второй выхватил меч.
Прямой светящийся клинок скрестился с чуть изогнутым, источенным лезвием тесака.
Гиз и Нелти смотрели друг другу в глаза.
И охотник мог поклясться, что слепая собирательница его видит...
37
Недолго теснили мертвяков люди.
Подоспели великаны-артхи, ворвались в гущу сражения, сметая все на пути, размахивая огромными дубинами, не обращая внимания на удары мечей, алебард и копий. Косолапя, прибежали облезлые медведи, поднялись на дыбы, свирепо обрушились на людей. Мертвые лучники, сменив позицию, выпустили тучу стрел.
Попятились люди, не выдержав натиска. Сперва лишь на шаг отступили. И уже не могли остановиться. Все быстрей и быстрей покатились назад, теряя бойцов, но еще держа строй, еще кое-как отбивая атаки нежити, сопротивляясь, надеясь на подмогу...
Но помощь не пришла.
Запертые в осажденных башнях гарнизоны и отряды бойцов, сражающиеся на крепостных стенах, могли лишь обреченно следить, как по темной аллее катится к зеленым могилами вязкая масса, похожая на поток черной загустевшей крови...
38
- Почему? - Гиз смотрел на Нелти. Он не мог поверить в ее предательство и потому лихорадочно искал хоть какую-то причину, оправдывающую поступок сестры. - Почему ты сделала это? Почему?!
- Больно... - Страж поморщился, осматривая свою рану, осторожно касаясь ее кончиками пальцев. Откашлявшись, прохрипевшись, он поднял голову, спросил недоуменно, обращаясь к собирательнице: - Но зачем? Ты же знаешь, что меня нельзя убить.
- Что происходит? - Гиз только сейчас заметил, что ни на лезвии тесака, ни на пропоротой рубахе Стража нет крови.
- Просто я хотел, чтобы ты испытал боль, - сказал ухмыляющийся Огерт, встав рядом с Нелти. Некромант не опирался на костыли, он крепко держался на ногах. - Я думал, что это сделает тебя более человечным... - Голос Огерта переменился, но Гиз уже не раз слышал эти интонации.
И теперь он знал, кому принадлежит чужой голос.
- Кхутул - это Огерт?
- Не совсем так, - покачал головой Страж, прикрывая ладонью рану.
- Расскажи ему, старик, - велел Огерт-Кхутул, и Нелти кивнула. - Пусть охотник Гиз узнает все, прежде чем подчинится мне.
- Да-да... - Страж, поколебавшись, присел, положил руки на столешницу, сцепил пальцы. - Я расскажу. Я знаю, что вы меня сейчас слышите... Так вот... Я выяснил, как выглядит Кхутул, но узнал также, что это не единственный его облик. Иногда он появлялся в виде слепой, но все видящей женщины, которую сопровождала большая кошка.
- Нелти? - Гиз глянул на собирательницу и опустил меч, чувствуя страшное опустошающее разочарование.
- Да, охотник, - сказал Огерт, хмыкнув. - Я не только твой брат, но и сестра тоже.
- Да, - подтвердил Страж. - Умирающий Кхутул разделил свое сознание, разорвал свою душу и перенес их в несколько тел. Помнишь, как это случилось? Он посмотрел в глаза маленькой девочке, и она ослепла. Он коснулся ноги мальчика, и он охромел. Ты ведь должен знать три главных охотничьих правила: не смотреть, не касаться и не говорить. Вы нарушили их. Если бы это был обычный мертвяк, то, наверное, ничего страшного не произошло бы. Но вы столкнулись с самим Кхутулом. И он схватил Огерта за ногу, передав ему часть себя. А потом заглянул в самую душу Нелти, оставив там свой отпечаток. И...
- И заговорил со мной, - прошептал Гиз. - А я ответил.
"....Кхутул. Запомните это имя..."
Словно жидкий пламень ожег все нутро. И что-то тяжелое надавило на грудь, сжало горло, не давая вздохнуть
Гиз схватился за шею, царапнул кожу скрюченными пальцами, сорвал тонкий кожаный шнурок амулета.
Полегчало.
- Кхутул - во мне?
- Да, - горько сказал Страж. - У Кхутул а есть и третье обличье. Очень редко он представал перед своими соратниками в виде воина со светящимся мечом. В теле охотника на мертвяков.
- А разве ты не помнишь, брат? - издевательски спросил Огерт. - Неужели и у тебя случались провалы в памяти? Ну конечно же! Так напрягись, припомни все свои сны и видения. Может, некоторые из них были очень яркими? Такими яркими и неприятными, что ты тут же заставлял себя забыть о них. Или это я заставлял тебя? Как думаешь?..
Огерт уже ничего не говорил, рот его был закрыт, губы не шевелились. Но Гиз слышал каждое слово:
- Ты думал, что мотаешься по миру бесцельно? Наугад ищешь нежить? А ведь это я вел тебя туда, где ты был нужен! Мне нужен!..
Гиз слышал себя. Свой чужой голос.
- Уймись, Кхутул, - сурово потребовал Страж. - Дай мне поговорить с ними.
- Говори. Они же тебя слышат, ты сам сказал это.
- Дай им возможность отвечать. -Нет.
- Ты же понимаешь, что я могу тебя убить.
- Только вместе с ними.
- И я пойду на это.
- Тогда почему ты медлил?
- Сперва я хотел привести их сюда. Я не мог расправиться с тобой, пока ты находился вне Кладбища. Ты бы опять ускользнул, нашел бы новые тела. Но здесь ты в ловушке. Земля Кладбища впитает твою душу, едва только я освобожу ее.
- Так вот для чего ты позвал их! Чтобы убить! А знаешь почему я позволил им прийти сюда?
- Ты хотел снова меня увидеть.
- Да.
- Ты хотел быть рядом со своей армией.
- Да. Но не это главное. Я здесь, чтобы предъявить тебе ультиматум.
- У тебя нет власти надо мной.
- Но я могу топтать твои цветы!
- Я остановлю тебя.
- Но ты не сможешь остановить целую армию. Они будут вытаптывать здесь все, пока ты не согласишься прислуживать мне.
- Не боишься растоптать себя?
- Я пойду на этот риск. Меня же трое.
- Твое войско не сможет сюда прорваться.
- Ты уверен? Неужели еще ничего не чувствуешь?
- А ты? Ты ничего не чувствуешь?
- Торжество!
- Нет, не то. Прислушайся к себе. Загляни в душу. Они еще там, они там останутся, и ты ничего не сможешь с этим поделать. Где вы, Гиз, Огерт и Нелти? Однажды вы уже победили его! Сможете и теперь!
- Не смеши меня! Твои призывы бесполезны!
- Вы сумеете, я верю. Я знаю!
- Заткнись, старик!
- Я позвал вас к себе, потому что хотел дать вам шанс. Нелти, дочка, слышишь меня?! Ты не простая собирательница! Твой дар шире, сильнее! Гиз, малыш, ты же охотник! Соберись, сконцентрируйся, это твое тело, ты в нем хозяин! Огерт, мальчик мой! Ты же всегда боролся со своим проклятьем, ты хотел остаться человеком!
- Заткнись!
- Ты заткнись! - Страж вскочил, ударил кулаком по столу. - Отпусти их!
- Нет!
- Я требую!
- Никогда!..
Три слитных голоса вдруг раскололись.
- Никогда... - прохрипела Нелти и судорожно схватилась за Огерта. - Никогда...
Страж шагнул к собирательнице, поддержал ее, с надеждой глянул в ее слепые глаза:
- Я здесь, дочка, я с тобой, ты можешь, я знаю, ты сумеешь, справишься...
- Я сумела, - прошептала Нелти. - Я слышала тебя, отец, я справилась, смогла! - Она вздрогнула, резко шагнула назад, едва не упав. - Он во мне! Кхутул! - Голос ее окреп, зазвенел отчаянием. - Я - Кхутул! Потому мертвяки меня не тронули!..
- Ты сдашься! - наступая на нее, проревели Огерт и Гиз. - Ты не сможешь противиться мне!.. - Они тянули к ней руки, желая схватить, стиснуть, не дать убежать.
Но Нелти и не думала бежать.
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 [ 41 ] 42 43
|
|