Чтение 41–й страницы книги ~Давай поженимся~

Теперь Руфь поняла, кто это. Краешком глаза Джерри видел, как она
замерла, точно ее сковало льдом.

- Прекрасно, - сказал Ричард. - Это уже шаг. Джерри рассмеялся.

- В каком направлении?

- Вот именно, - сказал Ричард с комическим удовлетворением, видимо,
записывая себе очко. - В самом деле - в каком? В том направлении, куда ты
хочешь нас повести, приятель Джерри. Мы с Салли очень интересуемся - куда.

- Как на это посмотреть, - сказал Джерри уклончиво. Он чувствовал себя
преданным. Салли внушила ему, что с Ричардом, в общем-то, можно не
считаться. А с ним приходилось считаться, и даже очень: теперь, когда он
узнал, все изменилось. Салли соврала.

- А вы не могли бы оба к нам приехать? - спрашивал тем временем Ричард.
Казалось, вернулись былые дни - до того, как Конанты стали отказываться,
когда Ричард или Салли неожиданно звонили и приглашали их пойти в пятницу
вечером в кино или в воскресенье вместе выпить.

И Джерри в тоне тех былых дней ответил:

- Слишком поздно, мы не сумеем никого позвать, чтобы посидеть с детьми. -
Потом вспомнил про создавшееся положение, о котором так отчаянно стремился
забыть, и спросил:

- А может, вы приедете? У вас же есть Джози.

- Сегодня у Джози свободный вечер. Разве ты не знаешь нашего распорядка?

- В общем-то, не слишком хорошо. А как насчет завтрашнего вечера? Не
лучше ли переждать, чтоб собраться с мыслями?

- Мне нечего собираться с мыслями, - мягко сказал Ричард. Казалось, он
читал по готовому сценарию, тогда как Джерри импровизировал. - Мое дело во
всем этом - сторона. Никто со мной не советовался, никто не интересовался
моим мнением.

- Да как же мы могли? И что бы мы тебе сказали? Голос Ричарда зазвучал
вновь, вкрадчивый, какой-то полужидкий, словно выдавливаемый из тюбика:

- Понятия не имею, никакого понятия не имею. Я хочу, чтобы ты сказал все,
что ты хочешь сказать, Джерри. По-моему, ситуация-то аховая.

- Ничего подобного. - Джерри старался нащупать опору, удержаться, не
пасть ниц; хотелось же ему распластаться, блеять, умолять, забраться с Руфью
в постель, натянуть на голову одеяло и хихикать.

Но вот терпение у Ричарда лопнуло, и от этого, а также от сознания своей
силы в его мягком голосе образовались сгустки. Он спросил:

- Почему ты не спрашиваешь, как Салли? Насколько я понимаю, она говорит
тебе, что я ее третирую. Тебе не кажется, что если бы я действительно так
себя вел, сейчас мое поведение было бы оправданно?

***

А ведь под открытым небом лучше, правда? Больше кислорода.

А теперь отпусти меня!

***

- Так как же она? Ричард сказал:

- В неприкосновенности. Вы приедете или нет?

- Подожди. Я поговорю с Руфью. - Руфи он сказал:

- Случилось. Ричард знает.

- Откуда? - Почти беззвучно.

- Видимо, Салли сказала ему. Мы не могли бы раздобыть миссис О.? Руфь
сказала:

- Ужасно не люблю ее беспокоить. Дай я поговорю с Ричардом.

Джерри передал ей трубку, и она сказала каким-то застенчивым и
удивительно ласковым тоном:

- Привет. Это я. Та, другая. - Джерри показалось, что, слушая Ричарда,
она сдерживает улыбку. - Извини, - сказала она, - я хотела, несколько раз
уже совсем было собралась, но я не знала, как ты себя поведешь. Я боялась,
что ты вынудишь их сбежать... - Она снова послушала, и сначала шея, потом
щеки у нее зарделись. - ...Я вполне реалистична. - Руфь рассмеялась и в
ответ на какой-то вопрос Ричарда сказала:

- Вермут и бурбон. Тебя - тоже. - И с улыбкой повесила трубку.

- Что он сказал?

- Он сказал: ?Детка, тебе надо было все мне рассказать. Я же большой
мальчик?.

- Он действительно ни о чем не догадывался? Фантастика.

- Он подозревал, что у нее, возможно, кто-то есть, но никак не думал, что
ты. Разве что, сказал, однажды на волейболе... вы с ней обменялись этаким
взглядом - он заметил. Но если уж ты непременно должен знать не слишком
лестную правду: он не считал тебя способным на это.

- Вот сукин сын. Почему же я на это не способен?

- И еще он сказал, что я вела себя неверно. Я должна была сказать тебе -
убирайся: он уверен, как он выразился, что ты тут же поджал бы хвост.

- А еще что он сказал?

- Говорит, она сказала ему, что вы с ней спили все лето и никакого
перерыва в мае не было. Это правда?

- Более или менее. Пожалуй.

- И часто?

- Не знаю. Раз в неделю. Реже. После ее поездки во Флориду я виделся с
ней всего два раза. - Лицо у него пылало, будто его вжимали и вжимали в
щелку.

- Значит, тот уговор, - сказала Руфь, - наш уговор на пляже - ты вовсе и
не собирался выполнять? Ты меня просто обманул?

***

Мы плохо поступаем, верно?

Да. Мы правы, но мы поступаем плохо.

Не смей соглашаться со мной, Джерри. Из-за тебя, я чувствую себя такой
грешницей.

***

- Конечно, я собирался его выполнять. Но через неделю мне это показалось
глупым. Как бы я мог сделать выбор между вами, если бы не видел ее? Не
плачь. Теперь Ричард все знает. Ты уже не одинока.

Миссис О. пешком прошла четверть мили до их дома и появилась, с трудом
переводя дух: грудь ее бурно вздымалась и опускалась под выцветшим бумажным
платьем, светленьким, с наивным рисунком, точно она носила это платье еще
девочкой и оно выросло и постарело вместе с ней. Она вошла в дом, принеся с
собой запах осени и яблок. Конанты посадили ее перед телевизором, заверив,
что все дети уже спят.

- Вы такая милая, что пришли, - сказала Руфь. - Мы постараемся вернуться
до полуночи. Нас вызвали друзья - у них неприятности.

Джерри был потрясен: он понятия не имел, что Руфь умеет лгать. Но, в
общем-то, это ведь была и не ложь. В машине - они взяли ее новую машину
?вольво? цвета тыквы - он спросил:

- А он сказал, почему Салли раскололась?

- Нет. Он сказал только, что как начала рассказывать, так и не может
остановиться. Они разговаривают с самого ужина.

- Это до того не похоже на нее - все рассказать. Но, может, оно и к
лучшему.

- Что ты намерен делать?

- Не знаю. В какой-то мере это зависит от того, что будет делать Ричард.
Как ты думаешь, он пристрелит меня?

- Сомневаюсь. У него в конце-то концов и у самого были романы.

- А в связи с чем ты сказала ему насчет бурбона и вермута?

- Он спросил, что мы будем пить.

- Знаешь, - сказал Джерри, - ей-богу, я начинаю бояться, что я - трус. Я
неуверенно говорил с ним по телефону?

- Нет. Мне даже показалось, что довольно вызывающе.

- Какая ты милая! А по-моему, я говорил неуверенно. Что-то насчет
сердитых людей - совсем как в школе. Меня всегда лупили на спортивной
площадке.

- У тебя тело крепче, чем у Ричарда.

- А ты откуда знаешь?

Они подъехали к дороге, ведущей к дому Матиасов, свернули на нее и стали
подниматься на холм. Выхваченные фарами кусты Матиасов выскакивали на них,
как убийцы. Джерри, преодолевая неприятное ощущение в горле - совсем как
позывы на рвоту, - повернулся к сидевшей рядом тени.

- Я не согласен с Ричардом, что ты неверно себя вела, - сказал он. - Ты
прекрасно держалась все лето - лучше никто бы не мог. Как бы ни повернулись
события, ты не виновата.

- Ты женишься на ней, да? - Она выкрикнула это так громко, словно он
съехал с дороги или задавил зайца. Он остановил машину там, где дорога
кончалась, у гаража. С боковой лужайки, из темноты, на них с лаем выскочил
Цезарь - обнюхал Джерри и тотчас умолк. И лизнул знакомую руку. Три звезды,
образующие пояс Ориона, яркие, чистые, висели над лесистым холмом. Матиасы
включили свет у задней двери, но не вышли навстречу, предоставив им самим
добираться по неровным плитам, мимо разросшегося винограда и выбившихся из
трельяжа роз. Еще не отцветшие астры обрамляли с двух сторон гранитное
крыльцо Салли - бывший мельничный жернов. Из маленького окошечка высоко в
залитом луной доме раздался плач Теодоры, разбуженной лаем Цезаря. Джерри
вспомнилось:

***

Теодора теперь всегда спит днем?