их густой чаще послышался мягкий шорох и вслед за тем появилась Батшеба;
раскинувшиеся веерами резные листья ластились к ней, обнимали ее за плечи,
приникали со всех сторон. Она остановилась, повернула назад, дошла до склона
холма и стала спускаться к дому, но на полдороге обернулась и, кинув
последний взгляд туда, где она только что была, по-видимому, решила, что
лучше все-таки уйти.
вверх по склону. Оно быстро скрылось но ту сторону холма.
поймет, что она нарушила уговор, и бросилась бегом обратно вверх по склону и
снова в чащу, откуда только что ушла. Внезапно ее охватила дрожь, и она
ужаснулась на самое себя, - как она могла поддаться этакой безумной затее.
От учащенного дыхания грудь ее поднималась и опускалась, а глаза горели
лихорадочным огнем. Но ее словно что-то заставляло идти.
стоял внизу и смотрел на нее.
него, прежде чем увидел вас, - сказал он и, шагнув на откос, протянул ей
руку, чтобы помочь спуститься.
около тридцати футов диаметром вверху и совсем неглубокую - лучи заходящего
солнца освещали головы сержанта и Батшебы. Человеку, стоящему посреди
оврага, виден был только маленький кружок неба в круглый просвет в
папоротниках: они сбегали по откосам почти до самого, дна оврага и здесь
внезапно кончались. Окаймленное зеленью дно было устлано густым ковром моха,
переплетенного травой и таким пружинисто-мягким, что нога уходила в него по
щиколотку.
он поднял ее, сверкнула на солнце, словно лучезарный привет какого-то
стремительного существа, - прежде всего у нас имеются режущие удары: четыре
правых и четыре левых; затем колющие - четыре правых и четыре левых. У
пехоты, на мой взгляд, режущие, и выпад и защита много интереснее чем наши,
но они менее эффектны. У них семь режущих и три колющих. Ну вот это вам для
начала. Теперь наш первый режущий выпад - это как если бы вы сеяли зерно,
вот так. - Батшеба увидела как бы мелькнувшую в воздухе перевернутую радугу,
и рука Троя тут же застыла неподвижно. - Второй - это как если бы вы
забивали кол в землю, вот так. Третий - как серпом. Четвертый - как цепом
молотят. Вот так. То же самое и левые выпады. А колющие - это так: раз, два,
три, четыре - правые; раз, два, три, четыре - левые. - Он повторил их и
спросил: - Хотите еще раз, сначала? Раз, два...
третий - ужас как страшно.
режущие и колющие - выпады и защиту вместе. - Трой тут же проделал все это.
- Затем на преследование противника. - Он показал и это. - Это все обычные
приемы. У пехоты есть еще два совершенно дьявольских выпада снизу вверх. Но
мы из гуманности не прибегаем к ним. Вот они - три, четыре...
интересное - это будут свободные упражнения, все выпады и режущие и колющие
пехоты и кавалерии, все вместе вперемешку, и с такой молниеносной быстротой,
что тут уже не думаешь о правилах, а только управляешь инстинктом, вернее,
помогаешь ему. Вы мой противник, и единственная разница по сравнению с
настоящей войной в том, что мой удар всякий раз будет миновать вас на
волосок, на два. Но только чур не дергаться, не увертываться ни в коем
случае.
натурой уже начала входить во вкус этой игры, с удовольствием предвкушая
новые, неизведанные ощущения.
собираюсь проделать, я подвергну вас предварительному испытанию.
сверкнув, метнулось к ее левому боку, чуть повыше бедра, затем в ту же
секунду выскочило справа, как будто меж ее ребер, по-видимому, пронзив ее
насквозь. В третий раз она увидела эту же саблю не окровавленную, чистую, в
руке Троя, он держал ее острием вверх (в позиции "оружие подвысь"). Все это
произошло молниеносно.
Нет, не пронзили. Что же вы такое сделали?
прием. Сабля прошла за вашей спиной. Но вы не боитесь, нет? Потому что, если
вы боитесь, я не могу этого делать. Даю вам слово, что я не только не нанесу
вам ни малейшей царапины, но даже ни разу не задену вас.
блики от низких закатных лучей замелькали кругом, наверху, впереди, скрыли
из глаз небо, землю - и не осталось ничего, кроме этих чудесных, огненных
спиралей сверкающего клинка Троя, который как будто был сразу везде и нигде.
Эти огненные вспышки сопровождались каким-то гулом, похожим на свист,
который тоже слышался сразу со всех сторон. Словом, Батшеба очутилась в
сверкающем куполе света, наполненном свистом, словно вокруг нее сомкнулся
свод небес, где кружился рой метеоров.
никогда искусство владения ей не достигало такой виртуозности, как сегодня в
руках Троя, и никогда еще ему не случалось быть в таком ударе, как в этот
закатный час, среди папоротников, наедине с Батшебой.
преувеличения сказать, что, если бы клинок его сабли оставлял постоянный
след всюду, где он рассекал воздух, пространство, оставшееся нетронутым,
повторило бы в своих очертаниях точь-в-точь фигуру Батшебы.
различала алый рукав Троя на его вытянутой руке, от которой, словно от
звенящей струны арфы, содрогался и стонал воздух, а дальше - самого Троя,
почти все время лицом к ней; только изредка, при выпаде со спины, он
становился к ней вполоборота, но все так же не сводил с нее глаз и, в
напряженном усилии сжав губы, зорко соразмерял каждый взмах с очертаниями ее
фигуры; но вот движения его стали замедляться, и она начала различать каждое
в отдельности. Свист клинка прекратился, и все кончилось.
чем она успела опомниться. - Постойте-ка, я сделаю это за вас.
маленький локон упал на землю.
женщины просто удивительно.
прическу!
которая сидит на вас. Итак: смирно!
расположилась отдохнуть на лифе ее платья. Батшеба увидела сверкнувшее
острие клинка, направленное на ее грудь - и уже вонзающееся в нее. Она
закрыла глаза в полной уверенности, что это конец. Потом, чувствуя, что
ничего не происходит, открыла их.
вверх. На самом конце острия повисла гусеница.
сидела гусеница, но вместо того, чтобы пронзить вас, я отдернул его в
какой-нибудь тысячной дюйма от вашего тела.
показал тоненький срезок кожи, приставший к стали.
поранить.
вас. Я рисковал вас задеть, если вы дернетесь, вот я и решил схитрить, чтобы
избежать этого риска.
быть освежеванной заживо.
ошибается.
нее противоречивых чувств, Батшеба в изнеможении опустилась на мох.
себе взять вот это на память о вас.
который он отсек от ее непокорных вьющихся волос; он обмотал его вокруг