read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



пополам, вынеслась мелодия, на что-то похожая, но узнать ее и тонкому уху
непросто.
Мишка дал направление:
Раз полоску Маша жала,
За-ла-ты снопы вязала-а-а-а,
Э-эх, мо-ло-да-ая-а-а-а...
И все радостно подхватили:
Э-эх, мо-ло-да-ая-а-а-а...
Сделав начин, Мишка наяривал, подпрыгивал на скамейке, будто на лошади.
Ему сунули в руку стакан с водкой, он выждал момент, когда можно отойти на
второй план, когда песельники справятся и без него, подыгрывая одной рукой
на басах, другой поднес стакан ко рту.
-- Ты бы закусил, Мишка! -- предлагала бабушка, но гармонист мотал
головой; погоди, некогда. Августа поднесла ему кружок огурца на вилке. Он
снял его губами, подмигнул Августе, она ему -- и они ровно бы о чем-то
уговорились. Мишка перекинул пальцы, и пока мужики, не разобравшись, что к
чему, пели:
Мо-о-лода-а-ая-а-а-а... --
бабенки тряслись вокруг стола под "Барыню", выплескивались из горницы в
простор середней. Гармошка со всхлипом, надрывом и шипом выдавала из дырявых
мехов отчаянную плясовую.
Гулянка вошла в самый накал; народ распалялся от пляски, прибавлял
шуму, визгу, топоту. Теперь уж всяк по себе и все вместе. За столом остались
дедушка, старухи, тетя Люба-скромница и трезвый, все так же пеньком торчащий
дядя Митрий, который боялся вынуть руки из-под стола, потому что грязны они,
покорябаны, да как бы и не схватили сами собой стакан.
Объявилась тетка Васеня, суровым взглядом сразила она мужа, дескать,
затесался, не обошлось без тебя. Дядя Левонтий, на крепком уже взводе,
возгласил:
-- А вот и жена моя, Васеня, Василиса СеменовнаХар-роший человек! Ну,
чЕ ты, чЕ ты уставилась? Судишь меня? А за что судишь? Я ж тут свой! Еще
свой-то какойПравда, тетка Катерина? -- за этим последовал крепкий поцелуй и
объятие такое, что бабушка взмолилась:
-- Задавил, ой задавил, нечистый дух! Эко силищи-тоВот бы на работу ее
истратить...
-- Л-люблю потылицынских! Пуще всякой родни! Из всего села выделяю!..
Васеню втащили за стол, усадили рядом с дядей Левонтием к уже
разгромленному столу. Она для приличия церемонилась, двинула локтем в бок
мужа. Он дурашливо ойкнул, подскочил. Все захохотали. Засмеялась и Васеня.
-- Хочешь быть сыта -- садись подле хозяйки. Хочешь быть пьяна -- трись
ближе к хозяину! -- советовали Васене. на что она оживленно отозвалась:
-- А я у обох!..
А бабье плясало и выкрикивало под Мишкину гармонь, которую он рвал
лихо, нещадно, и, дойдя в пляске до полного изнеможения, гости валились за
стол, обмахивались платками, беседовали разнобойно, всяк о своем.
-- Што ж, гости дорогие! Хоть и много выпито, но опричь хлеба святого
да вина клятого все приедливо, сталыть, ошарашим еще по единой!
-- Да-а, Катерина Петровна, беда учит человека хитрости и разумленью.
До голодного года скажи садить резаную картошку -- изматерились бы,
исплевались.
-- И не говори, сват. Темность наша.
-- А назем взять? Морговали?
-- Я первая диковала: "Овощь с дерьмом ись не буду!"
-- Во-от! А нышло: клади назем густо, в анбаре не будет пусто!
-- И не зря, сват, не зря самоходы сказывают -- добрая земля девять лет
назем помнит...
-- Тятя. закури городскую.
-- Не в коня корм, Вася. Кашляю я с паперес. Ну да одну изведу,
пожалуй.
-- Я ему шешнадцать, а он -- десять! Я шешнадцатьОн десять! -- рубил
кулаком Кольча-старший.
-- На чем сошлися?
-- На двенадцати.
-- Вот тут и поторгуй! Жизня пошла, так ее!
-- Н-на-а, лихо не лежит тихо, либо валится, либо катится, либо по
власам рассыпается...
-- ...И завались сохатый в берлогу! -- рассказывал дядя Ваня, давно уже
забросивший охоту, потому как прирос к сплавному пикету. -- А он, хозяин-то,
и всплыл оттуда! Я тресь из левого ствола! Идет! Тр-ресь из правого! Идет!
-- Иде-от?
-- Идет! Вся пасть в кровище, а он идет. Цап-царап за патронташ -- там
ни одного патрона! Вывалились, когда сохатого гнал...
-- Биллитристика все это! -- ехидно заметил грамотей Зырянов. --
Со-чи-ни-тельство!
-- Вякай больше! ЧЕ ты в охоте понимаешь? Сидел бы с грыжей со своей и
не мыкал...
Бабушка вклинилась меж Зыряновым и дядей Ваней -- сцепятся за грудки,
чего доброго...
-- Не пьют, Митрей, двое: кому не подают и у кого денег нету. Но чур
надо знать! Норму.
-- И только поп за порог -- клад искать, -- а русский солдат шу-урх к
пападье-еэ под одеяло-о-о!.. -- напевал Мишка Коршуков Августе в ухо.
-- Руки зачем суешь куда не следует? Убери! Вон она, мама-то... Все
зрит!
-- Вот рыба таймень, так? -- уминал пирог и спрашивал у близсидящих
бабенок дядя Левонтий, про которого, смеясь, говорили они, что-де где
кисель, тут он и сел, где пирог, тут и лег. -- Я когда моряком ходил, спрута
жареного ел!
-- Каво-о-о?
-- Спрута! Чуда такая морская есть -- змей не змей: голова одна,
хвостов много. Скусная, гада, спасу нет!
-- Тьфу, страмина! -- плевались бабы. -- И как токо Васеня с тобой
цалуется?
-- Кто про чЕ, а вшивый все про баню! -- махнул Левонтий.
-- Такого заливалы ишшо не бывало! -- смеялись и трясли головами гости.
-- И што за девки пошли! Твои-то мокрошшэлки закидали тебя ребятишками,
закидали! Распустила ты их, Авдотья, ой распустила!
-- Дакыть и мы не анделицами росли, Марея. Нас рано замуж выталкивали.
Тем и спасались... Да ну их всех, и девок, и мужиков! Споем лучше, бабы?
Тонкий голос тетки Авдотьи накрыл и, точно пирог, разрезал разговоры:
Люби меня, детка, покуль я на воле,
Покуль я на воле -- я твой.
Судьба нас разлучит, я буду жить в неволе,
Тобой завладеет другой...

Тетка Авдотья вкладывала в эту песню свой, особенный смысл.
Родичи, понимая этот смысл, сочувствовали тетке Авдотье, разжалобились,
припев хватанули так, что стекла в рамах задребезжали, качнулся табачный
дым, и казалось, вот-вот поднимется вверх потолок и рухнет на людей. Пели
надрывно, с отчаянностью. Даже дедушка шевелил ртом, хотя никогда никто не
слышал, как он поет. Гудел басом вдовый, бездетный Ксенофонт. Остро вонзался
в песню голос Августы. На наивысшем дребезге и слезе шел голос тетки Апрони,
битой и топтанной мужем своим, который уже упился и спал в сарае. Сыто, но
тоже тоскливо вела тетка Мария. С улыбкой и чуть заметным превосходством над
всей этой публикой подвывал Зырянов. Ладно вела песню жена Кольчи-младшего
Нюра. Она вовремя направляла хор в русло и прихватывала тех, кто норовил
откачнуться и вывалиться из песни, как из лодки. Ухом приложившись к
гармошке, чтоб хоть самому слышать звук, с подтрясом, словно артист, пел
Мишка Коршуков.
Пели все, старые и молодые. Не пела лишь тетя Люба, городской человек,
она не знала наших песен. Прижалась она к груди мужа безо всякого стеснения,
и по ее нежному, девчоночьему лицу разлилась бледность, в глазах стояли
жалость, любовь и сознание счастья оттого, что она попала в такую семью, к
таким людям, которые умеют так петь и почитать друг друга.
Тетку Авдотью, захлебнувшуюся рыданиями среди песни, повели отпаивать
водой. Однако песня жила и без нее. Тетка Авдотья скоро вернулась с мокрым
лицом и, подбирая волосы, снова вошла в хор.
Все было хорошо, но когда накатили слова:
Я -- вор! Я -- бандит! Я преступник всего мира!
Я -- вор! Меня трудно любить... --

дядя Левонтий застучал себя кулачищем в грудь, давая всем понять, что
это он и есть вор, и бандит, и преступник всего мира. Еще в молодости, когда
плавал дядя Левонтий моряком во флоте, двинул он там кому-то по уху или за
борт кого выбросил, точно неизвестно, и за это отсидел год в тюрьме.
Сидевших в тюрьме, ссыльных, пересыльных, бродяг и каторжанцев, всякого
разного люду с запуганной биографией дополна водилось в нашем селе, но
переживал из-за тюрьмы один дядя Левонтий. Да и тетка Васеня добавляла
горечи в его раненую душу, обзывая под горячую руку "рестантом".



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 [ 41 ] 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.