Чтение 41–й страницы книги ~Закон фронтира~

нескольких кварталах к центру взревели моторы и началась стрельба. Женя на
секунду проснулась, выплюнула изо рта изжеванный край одеяла и перевернулась
на другой бок.

***

На рассвете Гош заткнул ненавистный будильник и некоторое время
соображал, куда это его занесло. Посмотрел на фосфоресцирующие стрелки и в
который раз подумал, что хорошо бы найти работоспособные часы, которые
показывали бы полную дату, включая год. Это желание глодало его уже почти
месяц, с момента знакомства с Сан Сеичем и обретения имени.

- Подъем, Регуляторы! - хрипло скомандовал он, распахивая кормовой люк
тягача и выбираясь наружу. - Эй! Кто не спрятался, я не виноват!

Вместо ответа ему плеснули в лицо водичкой. Гош немедленно сунул обидчику
под нос пистолет.

- Сдурел? - поинтересовался Цыган. - Проснись, отец! Свои!

- Черт побери, ничего не вижу... - пробормотал Гош, опуская руку с
пистолетом и щурясь на утреннее солнце. - Извини. Условный рефлекс.

- Хорошо, что не безусловный. Давай я тебе полью. Десять баксов.

- Момент... Сначала по доброй привычке нужно помыть траки... - Гош исчез
за бортом тягача.

- Это что, танкистский фольклор?

- Не знаю, как у танкистов, а у нас говорили именно так. А нагло заснуть
на боевом посту означало "люком удариться" или "сознание потерять". Это
парня одного командир спалил прямо в машине, а тот ему сонным голосом
заявляет: "Я, товарищ капитан, не виноват. И не спал я вовсе. Забирался в
машину, тут люк расстопорился и как даст мне по башке..." Капитан со смеху
чуть не помер и всем этого бойца ставил в пример - мол, если врете, так хотя
бы изобретательно.

- Я в армии не служил, - уверенно заявил Цыган. - Я вообще пацифист.

- Скажи лучше "папенькин сынок". Будь у меня отец посол, я бы тоже
отмазался.

- Не посол. Рангом пониже. Не помню еще, кто. В отличие от некоторых.
Счастливый ты, Гошка. И за что тебе столько памяти?

- В наказание, - объяснил Гош, выходя из-за тягача. - Ну-с, плесни
балтийцу... А где Большой?

- Купается. Вон... Слышишь?

- В горюче-смазочных материалах?

- Да нет, там у заправки большой отстойник. Вода хорошая, дождевая.
Масляных разводов нет.

- А ты купался?

- Да боязно как-то. Еще лишай какой-нибудь подхватишь, а чем лечиться?

- Не дай бог теперь заболеть. Все, что страшнее простуды... Уф! Спасибо.
Хватит.

- Пошли завтракать.

- Минуту, - Гош нацепил темные очки, чтобы так не слепило, и огляделся.

- Вспоминаешь? - завистливо спросил Цыган.

- Угу. Даже страшно. Ты держи меня, чтобы в деп-рессуху не ударился.

- Как держать?

- Ну, говори о чем-нибудь отвлеченном. Так, слева у нас пункт
техобслуживания. Кстати, здесь же и аккумуляторная. Вот кочегарка. Понял.
Грузовики стоят на консервации, там ничего интересного нет. Ох, что-то мне
этот парк не нравится. Очень уж знакомо...

- Я вот думаю... - начал говорить об отвлеченном Цыган, выплескивая под
ноги воду из котелка.

- Помолчи, будь другом. Не сбивай меня. Э! Что ты с водой так
обращаешься?

- Так ее здесь видимо-невидимо.

- Это что, из той лоханки, где Большой плавает?

- Ну...

Гош фыркнул, но от язвительного комментария удержался.

- Вы боксы не вскрывали? - спросил он.

- Мы сюда вчера даже не заходили. Мы только у ракетчиков были.

- Ракеты отставить. Нам что-нибудь попроще нужно. Знаешь, старина, ты
давай накрывай на стол, а я минут через десять подойду. Хочу осмотреться.

- Да, наверное, лучше до еды, - согласился Цыган, кивая на будку КПП.
Через пыльное стекло на объездчиков таращилась мумия в погонах. - Дальше
может быть еще хуже.

- Это хорошие мертвецы, - сказал Гош. - Это, дружище, не мертвецы, а
спасение наше. Я когда сообразил, что армию выкосило начисто... Нехорошо так
о людях, но ты даже представить не сможешь, какой беспредел учинили бы в
наши дни истосковавшиеся по воле солдатики.

- Да ну... Чем они хуже нас?

- Это оказались бы самые опасные "тупые", поверь мне. Была одна
история... Черт, откуда я ее знаю? Народ из университета поехал на картошку.
Историки, кажется. Знаешь, что такое "картошка"? Так вот, жили они в
пустующей общаге. В нескольких километрах размещался стройбат. Однажды после
отбоя всех парней угнали на какую-то срочную работу. Девчонки остались.
Среди ночи подъехал стройбатовский грузовик... Одна девица потом с собой
покончила, еще одна с ума сошла, а остальные... Как ни крути, а травма на
всю жизнь. Вот так-то, брат. Советская армия - это лишение свободы и больше
ничего. Тебя ни за что ни про что на два года сажают. Знаешь, кому больше
всего в армии завидуют? Тем, кто занят боевой учебой. Какое-никакое, а
серьезное занятие. Когда мы раз в полгода выходили на полигон... Н-да.
Хватит, наверное. Так и прет из меня, так и лезет. Нужно будет все-таки в
Москву идти. Я себе представляю, что начнется, когда я дома окажусь. Неужели
я все смогу вспомнить? Знаешь, сейчас верю. Все получится у нас, дружище.
Будь СПОК.

- Я с тобой пойду, - сказал Цыган. - И в Москву, и сейчас. Что бы ни
случилось, я с тобой. Понял?

Вместо ответа Гош благодарно склонил голову и ткнул Цыгана кулаком в
плечо.

- Большой! - крикнул он. - А ну, выныривай!

...За первым же боксом их взору открылась удивительная картина.

- Вот это да! - восхищенно пробормотал Цыган. - Это какой у нее калибр?
Голова пролезет...

- Можно посчитать, - небрежно бросил Гош. - Калибр двести три и две.

- Твоя?! - взвился Большой. - Твоя, да?!

- Нет, - Гош помотал головой и улыбнулся. - Эта не моя. Вон та.

- Какая?! - заорали хором объездчики.

- Молитесь, Регуляторы, - попросил Гош. - Молитесь, кто как умеет.
Разрешаю встать на колени.

Цыган немедленно бухнулся на шершавый бетон и принялся мелко креститься.

На бетонной площадке между боксами лежало великое множество истлевших
мертвых тел. Но главное - вокруг стояло вразброс целое подразделение боевых
машин. Четыре огромных, каждая с два танка размером, несущая на спине
чудовищной длины ствол. Несколько коробочек-тягачей без вооружения. Пара
грузовиков. И в последнем ряду еще четыре пушки очень странного вида с
несуразно большой, плотно зачехленной казенной частью. У этих стволы были
просто безобразной толщины.

- Такая если стрельнет - развалится, - сообщил Большой, тыча пальцем.

- Молитесь! - повторил Гош, исчезая среди машин.

Цыган вскочил и бросился за ним следом.

- Какая мощь! - крикнул он Гошу в спину. - Это надо же, какая мощь! Я и
не думал, что такие бывают.

- Вот эта, - Гош показал на самоходку с длиннющим стволом, - с двадцати
километров запросто попадает в футбольное поле.

- Так возьмем! - потребовал Большой, тут же сворачивая к такой меткой и
дальнобойной пушке.

- Не спеши! - Гош подтянулся и заглянул в кузов одного из грузовиков. -
Мама! Это мне снится... Так, ладно, дальше, дальше! А где у нас лючник?

Он подошел к ближайшему транспортеру, уверенно сунул руку в пазуху на его
борту и вытащил нечто, похожее на гаечный ключ. Удовлетворенно хмыкнул и
ловко вскарабкался на одну из машин в последнем ряду, ту, что с огромной
казенной частью. Спихнул на . бетон тело в черном комбинезоне. Зацепил
ключом небольшой граненый выступ, провернул его, поднатужился и откинул люк.
Нырнул головой вниз в недра машины и заорал так, что Цыган с Большим даже
испугались.

- Мама!!! - крикнул Гош. - Разбудите меня кто-нибудь!!! Этого не может
быть!!!

- Батяню-комбата встретил, - объяснил Цыган Большому.

- Идиот, - сказал Гош уже нормальным голосом, высовываясь наружу. - Ты
даже не представляешь, как нам повезло. Там полный боекомплект! А каждая
дура, между прочим, весит по сто восемьдесят кило. Чем бы мы их ворочали, а?
Большим и толстым?

- Я не толстый, - обиделся Большой. Цыган забрался на броню и заглянул в
люк. Его взору открылся громадный барабан наподобие револьверного. В
захватах барабана лежали продолговатые серые металлические тела с небольшими
хвостиками, как у авиационной бомбы.

- Двадцать, - сказал Гош так гордо, будто сам эти штуки сюда загрузил. -
А в грузовике заряды. Если поднатужимся, и взрыватели найдем. Секундочку...
- Он вскрыл соседний люк, свесился вниз, пошарил и выволок наружу деревянный
ящичек. Откинул замки и любовно погладил лежащий внутри замысловатый прибор.

- Прицел? - догадался Цыган. - А что это вообще такое?

- Самоходная установка два-эс-четыре "Тюльпан". Калибр двести сорок
миллиметров. Вот в ее ствол голова наверняка пролезет.

- Да нет, вот это, в барабане.

- Мины. Это самые что ни на есть мины, дружище. Фугаски. Воронка
останется такая, что два грузовика закопать можно. Теперь нужно эту штуку
завести, найти взрыватели, и Тула наша. Да что Тула, бери повыше. Никогда не