окно парикмахерского салона во втором этаже, где восковая кукла, по утрам
лысая, как мусульманин, а после одиннадцати часов украшенная роскошными
волосами и бакенбардами по последней христианской моде, вечно показывала ему
затылок.
доступ через приемную, на которую присутствие мистера Домби в его
собственном кабинете действовало, как сырой или холодный воздух, - вели две
ступени. Мистер Каркер в своем кабинете был первой ступенью, мистер Морфин в
своем кабинете - второй. Каждый из этих джентльменов занимал комнатку
величиной с ванную, которая выходила в коридор, куда открывалась дверь
мистера Домби. Мистер Каркер, как великий визирь, обитал в комнате,
ближайшей к султану. Мистер Морфин, как чиновник более низкого ранга, обитал
в комнате, ближайшей к клеркам.
карими глазами, одевавшийся солидно: что касается верхней его половины, - в
черное, а что касается ног, - в цвет перца с солью. Темные волосы на голове
были только кое-где тронуты крапинками седины, словно ее расплескало
шествующее Время, хотя бакенбарды у него были уже совсем седые. Он питал
глубокое уважение к мистеру Домби и воздавал ему должные почести; но так как
сам он был веселого нрава и всегда чувствовал себя неловко в присутствии
столь важной особы, то отнюдь не завидовал многочисленным беседам, коими
наслаждался мистер Каркер, и испытывал тайное удовольствие оттого, что по
характеру своих обязанностей очень редко удостаивался такого отличия. Он на
свой лад был великим любителем музыки - после службы - и питал отцовскую
привязанность к своей виолончели, которая аккуратно раз в неделю
препровождалась из Излингтона, его местожительства, в некий клуб по
соседству с банком, где вечером по средам небольшая компания исполняла самые
мучительные и душераздирающие квартеты.
цветом лица и двумя безукоризненными рядами блестящих зубов, чья совершенная
форма и белизна действовали поистине удручающе. Нельзя было не обратить на
них внимания, ибо, разговаривая, он их всегда показывал и улыбался такой
широкой улыбкой (хотя эта улыбка очень редко расплывалась по лицу за
пределами рта), что было в ней нечто напоминающее оскал кота. Он питал
склонность к тугим белым галстукам, по примеру своего патрона, и всегда был
застегнут на все пуговицы и одет в плотно облегающий костюм. Его манера
обращения с мистером Домби была глубоко продумана, и он никогда от нее не
отступал. Он был фамильярен с ним, резко подчеркивая в то же время
расстояние, лежащее между ними. "Мистер Домби, по отношению к человеку
вашего положения со стороны человека моего положения никакие знаки почтения,
совместимые с нашими деловыми связями, я не считаю достаточными. Скажу вам
откровенно, сэр, я окончательно от этого отказываюсь. Я чувствую, что не мог
бы удовлетворить самого себя; и, видит небо, мистер Домби, вам бы следовало
избавить меня от таких усилий". Если бы эти слова были напечатаны на афише и
мистер Каркер носил бы их на груди поверх своего сюртука так, чтобы мистер
Домби в любой момент мог их прочесть, он не в силах был бы выразить яснее
то, что уже выразил своим поведением.
Уолтера, был его братом, на два-три года старше его, но бесконечно ниже по
своему положению. Место младшего брата было на верхней ступеньке служебной
лестницы; место старшего - на нижней. Старший брат никогда не поднимался на
следующую ступень и не заносил на нее ноги. Молодые люди проходили над его
головой и поднимались выше и выше; но он всегда оставался внизу. Он
совершенно примирился с тем, что занимает такое скромное положение, никогда
на него не жаловался и, конечно, никогда не надеялся изменить его.
заведующий, входя с пачкой бумаге руке в кабинет мистера Домби вскоре после
его прибытия.
становясь спиною к камину. - Есть у вас тут что-нибудь для меня?
бумаги. - Сегодня в три у вас заседание комитета, как вам известно.
перебирая свои бумаги. - Если мистер Поль унаследует вашу память,
беспокойной особой будет он для фирмы. Достаточно одного такого, как вы.
человека, как я.
прислонившись к камину, и осматривал своего (конечно, не ведающего об этом)
служащего с головы до пят. Чопорность и изящество костюма мистера Каркера и
несколько высокомерные манеры, либо свойственные ему самому, либо принятые в
подражание образцу, за которым недалеко было ходить, придавали особую цену
его смирению. Он производил впечатление человека, который восстал бы против
силы, если бы мог, но был совершенно раздавлен величием и превосходством
мистера Домби.
протяжении которой мистер Каркер шелестел бумагами и бормотал себе под нос
небольшие выдержки из них.
своей самой широкой улыбкой. - Мурлычет, предаваясь музыкальным
воспоминаниям, полагаю, о последнем своем вечернем квартете, и все это - за
стеной, разделяющей нас, - и сводит меня с ума. Лучше бы он устроил костер
из своей виолончели и сжег бы свои ноты.
зубы. - Ну, что ж! Думаю, немногих. Пожалуй, - прошептал он, словно
размышляя вслух, - пожалуй только одного.
если она была притворной. Но вряд ли так думал мистер Домби, который
по-прежнему стоял спиной к камину, выпрямившись во весь рост и глядя на
своего старшего клерка с величественным спокойствием, за которым как будто
скрывалось сознание собственной власти, более глубокое, чем обычно.
бумагу, - он докладывает, что в торговом агентстве, на Барбадосе, умер
младший агент, и предлагает поставить койку для заместителя на "Сыне и
наследнике" - судно отходит приблизительно через месяц. Полагаю, вам все
равно, кто поедет? У нас здесь нет подходящего лица.
отметку на оборотной стороне листа. - Надеюсь, он предоставит его
какому-нибудь сироте - племяннику одного из своих музыкальных друзей. Быть
может, это положит конец его музыкальным упражнениям, если есть у того такой
талант. Кто там? Войдите.
Уолтер, появляясь с письмами в руке, не распечатанными и только что
доставленными, - Мистер Кар-кер-младший, сэр...
притворился, будто почувствовав стыд и унижение. Он посмотрел в упор на
мистера Домби, лицо его изменилось, он потупился и помолчал секунду.
Уолтеру, - вас уже просили не упоминать в разговоре о мистере
Каркере-младшем.
словам мистера Каркера-младшего, вы ушли, иначе не постучал бы я в дверь,
когда вы заняты с мистером Домби. Вот письма, мистер Домби.
у него. - Можете вернуться к исполнению своих обязанностей.
не заметил этого; да и мистер Домби не обратил внимания на письмо, лежащее у
его ног. Уолтер секунду колебался, надеясь, что кто-нибудь из них увидит
это; но, убедившись в обратном, он остановился, вернулся, поднял письмо и
положил на стол перед мистером Домби. Письма были получены по почте; и то, о
котором шла речь, оказалось очередным отчетом миссис Пипчин; адрес на нем,
по обыкновению, был написан Флоренс, ибо миссис Пипчин не владела пером в
совершенстве. Когда внимание мистера Домби было привлечено Уолтером к этому
письму, он вздрогнул и грозно посмотрел на юношу, как будто считал, что тот
умышленно его выбрал!
карман, не сломав печати.
сказал мистер Домби.
Каркер, не проявляя ни малейшего изумления и беря перо, чтобы сделать на
бумаге новую пометку так же хладнокровно, как сделал это раньше. - "Послать
молодого Гэя".
сделать, а Уолтер поспешил явиться.
него через плечо, - есть...
пределов.
Домби, не унижаясь до прикрашивания голой истины, - на должность младшего
агента в торговом отделении на Барбадосе. Передайте от меня вашему дяде, что
я выбрал вас для поездки в Вест-Индию.
Якубенко Николай
Никитин Юрий
Роллинс Джеймс
Зыков Виталий
Андреев Николай
Василенко Иван