Чтение 41–й страницы книги ~Пятнадцатилетний капитан~

больной может избавиться от - лихорадки, покинув место, где заразился ею.
Дик Сэнд знал это указание великого путешественника и надеялся, что оно
подтвердится на маленьком Джеке. Когда обычный час приступа миновал, а
мальчик продолжал спокойно спать на руках у Геркулеса, Дик поделился своими
надеждами с миссис Уэлдон.

Отряд поспешно и осторожно двигался вперед. Местами земля хранила
свежие следы проходивших в лесу людей или зверей. И там, где в кустарниках
ветки были раздвинуты, поломаны, удавалось идти быстрее. Но чаще путникам
приходилось прокладывать себе дорогу, преодолевая бесчисленные препятствия.
Тогда, к великому огорчению Дика, маленький отряд подвигался вперед
убийственно медленно. Перевитые лианами деревья стояли как мачты корабля со
спутанным такелажем. Ветви некоторых, кустов походили на кривые дамасские
клинки, с той лишь разницей, что лезвия этих клинков были утыканы шипами.
Змеевидные лианы длиной в пятьдесят -- шестьдесят футов стлались по земле, и
горе путнику, неосторожно наступившему на них: острые, как иглы, колючки
больно вонзались в ногу. Бат, Остин, Актеон топором прокладывали дорогу
сквозь заросли. Лианы росли везде, обвивали деревья от самой земли до
верхушек и свешивались с них длинными гирляндами.

Животные и птицы, населяющие эту часть Анголы, были не менее
своеобразны, чем ее растительный мир. Множество птиц порхало под зелеными
сводами леса. Но нетрудно догадаться, что люди, стремившиеся как можно
скорее и незаметнее проскользнуть по лесу, не пытались подстрелить их. Были
тут большие стаи цесарок, рябчики, к которым трудно приблизиться, и те
птицы, которых в Северной Америке называют "вип-пурвил" -- эти три, слога
точно воспроизводят их крик. Дик Сэнд и Том могли бы подумать, что находятся
в какой-нибудь области Нового Света. Но, увы, они знали, где оказались. По
счастью, дикие звери, столь опасные в Африке, не появлялись вблизи
маленького отряда.

Путники опять видели жирафов, которых Гэррис, конечно, постарался бы
выдать за страусов (на этот раз безуспешно); но эти быстрые животные
моментально исчезли, испуганные появлением каравана в их безлюдных лесах;
несколько раз в течение дня на горизонте поднималось к небу густое облако
пыли -- это стада буйволов бежали с шумом, похожим на грохот нагруженных
тяжелой кладью телег.

Дик Сэнд вел свой отряд вдоль берега ручья, стремясь достичь
какой-нибудь полноводной реки. Ему хотелось поскорее спуститься со своими
спутниками по быстрому течению вод, бегущих к побережью. Он рассчитывал, что
опасности и усталость при этом будут не столь велики.

К полудню отряд прошел три мили без единой неприятной встречи. О
Гэррисе и Негоро не было ни слуху ни духу. Динго также не появлялся.

Отряд остановился в густой бамбуковой роще, чтобы отдохнуть и поесть.
За завтраком не слышно было разговоров. Миссис Уэлдон снова взяла на руки
сына. Она не сводила с него глаз. Есть она не могла.

-- Вам непременно нужно поесть, миссис Уэлдон, -- сказал Дик Сэнд.
-- Что с вами будет, если вы потеряете силы? Надо есть! Мы скоро снова
двинемся в путь, найдем реку и тогда уж без всякого труда поплывем к океану.

Миссис Уэлдон смотрела Дику прямо в глаза, когда он говорил это. Во
взоре юноши светились несокрушимая воля и мужество. Глядя на него, глядя на
пятерых негров, таких преданных и стойких людей, миссис Уэлдон
почувствовала, что она не имеет права отчаиваться. Да и почему бы ей терять
надежду? Ведь она думала, что находится на гостеприимной земле. Измена
Гэрриса не пугала миссис Уэлдон, так как она не представляла себе тяжелых
последствий этого предательства.

Дик Сэнд, догадываясь о мыслях этой женщины, должен был делать над
собой усилие, чтобы выдержать ее взгляд, не отведя своих глаз в сторону.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. По трудным дорогам Анголы

В этот миг маленький Джек проснулся и обвил ручонками шею матери. Глаза
у него были ясные. Лихорадка не возвращалась.

-- Тебе лучше, дорогой? -- спросила миссис Уэлдон, прижимая больного
сына к сердцу.

-- Да, мама, -- ответил Джек. -- Только пить хочется. Мать могла дать
мальчику только холодной воды.

-- Где мой друг Дик? -- спросил он, с удовольствием выпив несколько
глотков.

-- Я здесь, Джек, -- ответил Дик Сэнд, взяв ребенка за руку.

-- А мой друг Геркулес?

-- Здесь Геркулес, -- ответил гигант, улыбаясь Джеку своей доброй
улыбкой.

-- А лошадка? -- продолжал он допрос.

-- Лошадки-то и нет, мистер Джек! Убежала! Теперь я буду твоей
лошадкой. Разве ты не хочешь, чтобы я тебя катал?

-- Хочу, -- ответил ребенок. -- Но как же я буду править? У тебя ведь
нет уздечки.

-- Это не беда, я возьму в рот узду, -- сказал Геркулес, широко
раскрывая рот, -- а ты можешь дергать за поводья, сколько тебе угодно.

-- Нет, я буду тянуть потихоньку.

-- Напрасно! У меня рот крепкий.

-- А где же ферма мистера Гэрриса? -- спросил мальчик.

-- Скоро мы будем там, Джек, -- ответила миссис Уэлдон. -- Да, скоро,
скоро...

-- Не пора ли в путь? -- спросил Дик Сэнд, чтобы прекратить этот
разговор.

-- Да, Дик, пора! -- ответила миссис Уэлдон.

После недолгих сборов отряд тронулся в путь, сохраняя свой прежний
походный строй. Чтобы не отдаляться от берегов ручейка, пришлось углубиться
в лесную чащу. Когда-то здесь были проложены тропинки, но теперь они по
выражению туземцев, "умерли", то есть заросли колючками, кустарником и
лианами. Около мили отряд пробирался сквозь непролазную их чащу и потратил
на это три часа. Негры работали без отдыха, прокладывая дорогу. Передав
маленького Джека на руки старой Нан, Геркулес также принялся за это дело, да
еще как! Он шумно вдыхал воздух, взмахивал топором, и в чаще возникала
просека, словно выжженная огнем.

К счастью, вскоре миновала надобность в этой утомительной работе: в
лесу открылся широкий проход; наискось пересекая заросли, он вел к ручью и
следовал вдоль берега. То была слоновая тропа; вероятно, сотни слонов имели
обыкновение спускаться к водопою по этой части леса. Большие впадины,
вдавленные ногами огромных животных, испещряли землю, размякшую во время
дождей, на рыхлом, сыром ее слое легко отпечатывались их широкие следы.
Вскоре оказалось, что тропой этой пользовались не только слоны. Не раз
проходили их дорогой и люди, брели не по своей воле, а как скот, который
безжалостные погонщики ударами бичей гонят на бойню. Во многих местах на
земле виднелись кости и целые человеческие скелеты, обглоданные дикими
зверями. На некоторых еще держались, кандалы.

В Центральной Африке немало есть длинных дорог, словно вехами
отмеченных человеческими останками. Невольничьи караваны совершают иногда
переходы во много сотен миль. Несчастные рабы тысячами умирают в пути под
кнутами свирепых надсмотрщиков, гибнут от неимоверной усталости и лишений,
от болезней. А сколько человек убивают сами надсмотрщики, когда караван
начинает испытывать нехватку в съестных припасах! Да, да! Если рабов нечем
кормить, их расстреливают из ружей, закалывают ножами, рубят саблями. Такие
кровавые расправы совсем не редкость.

Итак, слоновая тропа была дорогой невольничьих караванов. На протяжении
мили Дику Сэнду и его спутникам то и дело попадались человеческие кости.
Приближение людей вспугивало больших козодоев. Птицы тяжело взлетали и
кружили в воздухе.

Миссис Уэлдон смотрела вокруг, но, казалось, ничего не видела. Дик Сэнд
дрожал при мысли, что она начнет расспрашивать его: юноша надеялся привести
отряд на берег океана, не признаваясь своим спутникам в том, что изменник
Гэррис завлек их в Экваториальную Африку. К счастью, миссис Уэлдон не
отдавала себе отчета в том, что происходило вокруг. Она снова взяла на руки
сына, и спящий ребенок поглотил все ее внимание. Нан шла рядом с нею, и ни
старая негритянка, ни ее хозяйка не задали Дику тех вопросов, которых он так
боялся.

Старик Том шел, опустив глаза к земле. Он слишком хорошо знал, почему
тропа усеяна человеческими костями.

Товарищи Тома озирались по сторонам с изумленным видом. Им казалось,
что они идут по бесконечному кладбищу, где землетрясение разворотило могилы.
Но и они ни о чем не спрашивали.

Между тем берега ручья раздались вширь, а русло заметно углубилось.
Поток катился уже не так стремительно. Можно было надеяться, что либо сам
ручей скоро станет судоходным, либо он приведет путников к какой-нибудь
большой реке, несущей свои воды в Атлантический океан.

Юноша твердо решил, невзирая ни на какие трудности, следовать вдоль
ручья. Поэтому он без колебания покинул тропу, когда она отошла в сторону от
берега.

Маленькому отряду снова пришлось пробираться сквозь нерасторжимые
сплетения лиан и кустарника.

Чуть не каждый шаг нужно было отвоевывать топором. Но все же заросли не
были похожи на лесную чащу, примыкавшую к океанскому побережью: деревья
здесь росли реже. Над высокими травами временами поднимался бамбук. О
присутствии здесь отряда путников можно было судить лишь по колыхавшимся
верхушкам стеблей, да иногда из них выглядывала голова Геркулеса.

Около трех часов дня путники, наконец, выбрались из лесу. Облик
местности резко изменился. Впереди растилалась бескрайняя равнина, вероятно
вся затоплявшаяся разливами рек во время периода дождей. Болотистая почва
густо поросла мхами, кое-где над их зеленым ковром покачивались грациозные
папоротники. Иногда земля поднималась крутым бугром, и на склонах его