подбита, но Эльдар вел огонь, прикрывая своих товарищей.
гранатомета. До последней секунды с пулеметом прикрывал фланг попавшей в
засаду группы.
ранило в голову. Он промучился до 29 апреля и умер. В бою под Дуба-Юртом,
когда разведчики попали в окружение, умело вел бой и уничтожил двух
пулеметчиков. На видеопленке Саша, стоявший во время съемки в строю во
втором ряду, тоже мелькнул в кадре всего на одну-две секунды. Разведчики во
время просмотра пленки несколько раз возвращали эти кадры, где он был еще
живым. По отзывам его однополчан, это был очень скромный парень, благодаря
ему остались живы многие его товарищи.
около тысячи бандитов. Разведчики установили силы противника, но потом
мотострелкам, танкистам и артиллерии пришлось драться здесь целую неделю.
Агаев, - В Моздоке купили для ребят шампанское и мандарины. Но всем нам было
не до праздника... Очень тяжело было на душе после таких потерь.
батальона первыми вышли на окраину села Комсомольского, за которое шли
особенно ожесточенные бои, и, как вспоминает майор Агаев, "тащили за собой
пехоту". Список погибших в батальоне пополнился еще на несколько имен. И
бандиты поставили еще несколько десятков шестов с зелеными флажками на своих
могилах.
Красной звезды и Боевого Красного знамени - едва ли не единственная часть
объединенной группировки российских войск в Чечне, где за одну кампанию
награжден весь личный состав, а некоторые по два-три раза. Кроме досрочно
ставшего капитаном А. Хамитова, награжденного золотой звездой Героя России,
к этому званию представлены старшие лейтенанты А. Соловьев и П. Захаров
(посмертно).
Солдаты срочной службы были демобилизованы. А вскоре майор Салех Агаев
получил от мамы Леонида Высоцкого письмо: "...Только благодаря таким
прекрасным людям и отличным профессионалам как вы, наши дети смогли выстоять
и не сломаться в тяжелых условиях войны. Сын вспоминает о вас с теплотой и
благодарностью. Я бесконечно счастлива, что в самое трудное для сына время
рядом с ним оказался глубоко порядочный и небезразличный к судьбам людей
человек. Огромное спасибо вам за все, что вы сделали для наших детей..."
22-й армии за 7,5 месяца второй чеченской кампании прошел каждый пятый
раненый российский военнослужащий.
генерал-полковник Исаков и начальник Главного военно-медицинского управления
генерал-полковник медицинской службы Чиж отметили, что из медицинских частей
объединенной группировки российский войск он сделал больше всех.
боевых позициях, случалось, что за трое суток он перемещался три раза, а
всего за время кампании медбат менял место своей дислокации 14 раз. Каждый
раз все палатки и медицинское оборудование надо снять, погрузить на машины,
свернуть их колонну. Сколько надо побегать, покричать...
корпусом дошел до Вены, и он, закончив, Горьковский медицинский институт,
пошел служить в армию. Четырнадцать лет в Монголии и на Дальнем Востоке
работал хирургом первой категории, пятый год командует медицинским
батальоном. За вторую чеченскую кампанию награжден двумя орденами.
И в тот же день приняли первых пятнадцать раненых. Самый большой поток
раненых был, когда батальон стоял в селениях Гойты, Старые Атаги,
Урус-Мартан, Алхан-Юрт. По 60-80 человек в день. Принимали раненых не только
из армии, но и ОМОНов, СОБРов, внутренних войск. Было все: от ангин и
гастритов, до ампутаций после минно-взрывных ранений.
прошло 5250 больных и раненых, из них раненых - 998 человек. Летальных
исходов было пять.
когда он стоял под Керла-Юртом в тридцати километрах от Грозного. Помню, как
поразило тогда, что в палатках в чистом поле - стоит первоклассное
медицинское оборудование, вплоть до рентгенкабинета и кресла стоматолога,
везде идеальный порядок, а в батальоне опытные врачи и медсестры почти всех
специальностей.
лучше, чем в первой, - сказал подполковник М. Сазонов, - Дефицита лекарств,
проблем с кровезаменителями, с плазмой не было. Случалось, срочно
потребовалась кровь первой группы. Помню, как солдат Кузнецов стоял в
карауле, сдал кровь и опять идет в караул. Медсестра Родионова - сдаст кровь
и идет работать. В Урус-Мартане нам срочно была нужна кровь. Рядом стояли
разведчики. Позвонили им, ребята прибежали бегом, чуть ли не босиком:
"Берите сколько надо! Я всю роту приведу!". С конца ноября нам было выделено
достаточное количество эвакоконвертов, это теплые спальные мешки для
раненых. Любого лежачего раненого мы отправляли в тепле. На батальон
постоянно работали три вертолета. Мы знали, что практически в любое время за
сорок минут можем отправить раненого в госпиталь вертолетом. Благодаря
вертолетам было спасено большое количество раненых. Случалось, что
обращались напрямую к командующему группировкой "Запад" генералу Шаманову и
он сажал нам свой вертолет даже в два часа ночи.
разве запомнишь каждого раненого. Он помнит все:
лейтенант Барнаев, первый из пятерых, кого мы не смогли вытащить. Он
поступил шестого октября. У него жена должна была рожать в декабре. Фетисов
поступил пятнадцатого октября, Соловьев, лейтенант из разведбата, четвертого
февраля. Ему пришлось ампутировать левую руку. Любой из нас помнит, как мы
пытались спасти солдата Рому, которому снайпер попал в сердце... Чужая боль
становилась своей. У одной медсестры, так выпало, три случая смерти - при
ней. У женщины начался стресс. Стала считать, что она виновата: что-то не
доделала. Были случаи, когда раненые находились в состоянии клинической
смерти. Когда все жизненно важные функции организма не работают. Нет
давления, дыхания, не определяется пульс даже на крупных артериях. Пока
везли, он еще был живой, привезли - в клинической смерти, агония. У одного
солдата было пулевое ранение в шею. Задет ствол спинного мозга. Мои
реаниматологи его три часа вытаскивали из смерти. Ночью, в дождь посадили
вертолет и отправили его в Моздок. Пацан выжил. Помню, как привезли майора
из внутренних войск, и двоих собровцев. Пришлось делать им ампутации
голеней. В Урус-Мартане поступил старший лейтенант с повреждением сосудов
предплечья. Надо или руку отнимать, или эвакуировать, а время позднее,
вертолета нет. Если бы хирург капитан Потапов не сделал бы парню
шунтирование, это полтора часа упорной работы, то пришлось бы ампутировать
руку. В Керла-Юрте солдату блок двигателя упал на кисть, она висела на
лоскутке кожи. Мои ребята с ним работали часа три, сшили основные артерии
вены, восстановили кровоснабжение. Нелетная погода, туман, вертолета не
было. Я принял решение везти его за сто шестьдесят километров. Раненый был в
одном УАЗике, во втором охрана. В пять часов вечера они ушли, успели
проскочить опасные участки, раненого доставили в Моздок в восемь вечера,
оттуда сразу на самолет и в ростовский госпиталь. Через неделю приехал
главный хирург округа Сергей Николаевич Татарин: "Ну, мужички, молодцы. Руку
вы парню спасли".
Надо было не допустить инфекционных заболеваний.
вспоминает М. Сазонов, - Солдаты увидели арбузное поле. Как ни кричи, что
там поставили растяжки, все равно пошли за арбузами. Ели их немытыми и за
все время у нас, может быть, было всего около ста случаев кишечных
заболеваний. Гепатита было не более двадцати случаев. В гражданских
учреждениях их бывает больше. Педикулез был. Но как ругать солдата и даже
офицера за вшей, если он три недели сидит в окопе, если приходилось
умываться снегом? У нас ни одного раненого не ушло на эвакуацию со вшами.
Вши заводятся у "трудолюбивых", которые любят чесаться. Есть такая армейская
мудрость. С педикулезом боролись на всех уровнях. Прожаривали матрасы,
одеяла, обмундирование. Редко были и простудные заболевания. Опыт Великой
Отечественной войны подтверждается: в окопах организм мобилизует все
защитные механизмы. Разведчики в горах под Дуба-Юртом спали на броне, на
земле и - ни ангин, ни воспаленья легких.
Нортон Андрэ
Зыков Виталий
Жюль Верн
Шилова Юлия
Куликов Роман
Белов Вольф