прежде. Только насест с попугаем накрыт полукруглой корзиной,
обтянутой тканью. Попугай спит.
Властью, данной мне фюрером, объявляю вас воином германского рейха.
Прочтите бумагу и подпишите.
народа Адольфу Гитлеру, буду соблюдать законы и добросовестно
выполнять свои служебные обязанности, в чем да поможет мне господь".
подписывается под присягой.
назначение. Снаряжение, оружие - тоже там. У нас всего этого не
хватает.
война, а мы так далеко от своих...
может, месяцы?
работу. - Он встает, некоторое время ходит по комнате, потом
пододвигает свой табурет к Карцову, садится. - Я дам вам интересную
работу. От того, как она будет выполнена, зависит ваша карьера в
Германии. Короче, свое будущее вы держите в собственных руках.
женщина. Недавно она получила письмо. В Берлине убита ее мать. В
результате печальной вести - сильное нервное потрясение, у бедняжки
отнялись ноги. Мой недосмотр: я проверяю все письма, это должен был
задержать, но проглядел. Обследуйте ее. Попытайтесь помочь. Я
пробовал, однако... Словом, я очень занят. Есть и другие
обстоятельства... Короче, лечить ее будете вы.
Но не будем отвлекаться. Итак, начинайте лечить ее. Кроме того, вам
придется обслуживать группу больных - тех, кого пользовала она, пока
была здорова. А потом прибудет транспорт, и вы уедете вместе с ней. -
Абст выдерживает паузу. - Я отправлю вас обоих одним рейсом.
"воином германского рейха", "присяга", которую он только что подписал,
предстоящая отправка в Германию - все это ложь, выдумка Абста,
рассчитанная на то, чтобы он, Карцов, работал лучше, с охотой, Но...
Ришер? "Я отправлю вас одним рейсом". Неужели и ей определена смерть?
знаете, я медик. Хирург и психиатр. До последнего времени у меня была
обширная практика: сейчас, в войну, нет недостатка в людях с той или
иной степенью умственной дегенерации. Я трудился как одержимый и смог
вернуть обществу многих своих пациентов. Но удача - увы! - приходила
не всегда. Я потерпел жестокое поражение в работе над группой моряков,
побывавших под сильной бомбежкой. Их было пятеро, доставленных ко мне
безгласными и бесчувственными. Я перепробовал все средства, но тщетно.
Они были безнадежны. Вскоре один из них умер. Еще через месяц
скончался второй. Мне стало ясно: те, что еще живут, тоже обречены.
Южной Америки сильный растительный яд. В верховьях Амазонки индейские
знахари применяют его для лечения некоторых психических расстройств...
Я ввожу препарат яда одному из трех оставшихся в живых и становлюсь
свидетелем чуда: человек, который много недель лежал скрюченный и
одеревенелый, вскоре после инъекции расслабляется, дышит ровно и
глубоко. Вот он трет кулаками глаза, встает. Я усаживаю его за стол, и
он с аппетитом ест. Он в сознании, но решительно ничего не помнит и
едва может произнести несколько слов. Однако это успех, огромный
успех! Воодушевленный, я работаю над другим больным. И тут кто-то
прыгает мне на спину, хватает за горло, валит на пол. Задыхаясь, я
вытаскиваю пистолет и... и лишаюсь своего пациента. Теперь, начиная
эксперимент, я действую осмотрительнее. И все повторяется - психотики
выходят из состояния комы1, первое время ведут себя вполне пристойно,
а потом пытаются броситься на меня. Но меры предосторожности приняты,
и я спокойно наблюдаю за этими непостижимыми вспышками бешенства.
Секундомер отсчитывает время. Через двадцать минут они вновь на полу,
безучастные ко всему, неподвижные и беспомощные. Такова реакция
организма на ослабление действия препарата - сперва неистовство, затем
резкий переход в прежнее состояние, когда у больного утрачен всякий
контакт с внешним миром... Через день я возобновляю эксперимент -
больные не реагируют. Я упорно продолжаю попытки... Короче, период
просветления сознания моих пациентов удалось довести до шести часов,
затем - до восьми, до десяти! Но всякий раз дозу препарата приходилось
увеличивать. А ведь это сильнейший яд... Словом, вскоре погибли и
последние двое.
системы (в результате травмы, опухоли мозга и т. д.).
группой. Мне удалось добиться того, что состояние относительного
психического просветления больных длится непрерывно несколько месяцев,
пока регулярно и во все возрастающих дозах им вводится препарат и
противоядие. Но стоит запоздать с раздачей препарата или неправильно
рассчитать дозировку - и наступает катастрофа: перед вами звери,
одержимые манией убийства... Эта группа больных находится здесь. Она
была на попечении нашего врача. Теперь врач выбыл из строя. Так вот,
его замените вы. Запомните: с момента, когда вы вступите в контакт с
больными, жизнь ваша в большой опасности. Вы должны хорошо уяснить:
малейшая небрежность в работе с ними, ошибка при определении данных,
по которым назначается рацион специального препарата, опоздание или
задержка с его применением - и вас разорвут в клочья. Вот почему я так
подробно все объясняю. Повторяю: в каждом из этих людей дремлет зверь,
готовый вцепиться вам в глотку... Вы поняли?
внимательно, переспрашивайте десятки раз, но не упустите ни единой
мелочи.
разговоры. Никаких сведений о себе. Вы - врач, прибыли из Германии,
вот и все. Повторяю: только разговоры о деле. Ни слова о чем-либо
ином. Ни единого слова! У вас есть вопросы?
женщина!
последнее. Вы должны знать, зачем эта группа находится здесь, так
далеко от блестящих берлинских клиник. Иначе вы не оставите попыток
разобраться в непонятном. Такова человеческая природа, с этим ничего
не поделаешь... Так вот, что вам известно о камикадзе и кайтэнс?
взлете он оставляет шасси на аэродроме. Таким образом, возвращение
невозможно. Пилот не может и выброситься в воздухе - у него нет
парашюта. Остается одно: он отыскивает цель, пикирует. Взрыв!..
самое, но под водой, сидя на управляемой торпеде. И здесь спасение
исключено - водитель торпеды либо взрывается, либо гибнет в пучине...
Как вам все это нравится?
эти люди добровольцы... Словом, красивая смерть, хотя от всего
этого... м-м... попахивает средневековым варварством.
это слово наши уважаемые союзники. Представьте только: погибают
здоровые люди, в расцвете сил, в полном сознании. Нет, мы не могли
пойти по такому пути, хотя и у нас немало героев, готовых умереть во
славу фюрера... Но ведь иное дело, если человек безнадежно болен, а ко
всему еще и утратил разум! Heсколько недель, быть может, месяц или два
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Быков Василий
Прозоров Александр
Майер Стефани
Сертаков Виталий