понять в принципе несложные вещи.
моей женой и заменить тебе маму. А оказалось, что она мечтает о том, как
я снова стану тренером и буду зарабатывать большие деньги, которые она
сможет тратить на свои удовольствия. Я не считаю возможным уважать, а
тем более любить женщину, которая готова продать себя за деньги. Ты меня
понимаешь, сын?
наша мама. Да?
ков-младший вместе со многими качествами характера и привычками перенял
от него и это "ну, примерно". Когда Саша подрос, Николай Васильевич час-
то повторял ему:
что на деньги нужно и можно покупать товар, то есть то, что создано
чьим-то трудом. Использовать же деньги, чтобы покупать на них чувства,
стыдно и недостойно. Но еще более недостойно и стыдно свои чувства про-
давать за деньги.
отцом свалились деньги. И не просто деньги - деньжищи. Сначала они полу-
чили известие о том, что мать вместе с новым мужем-писателем погибла в
железнодорожной катастрофе. А спустя несколько месяцев к ним явился но-
тариус и объявил, что Александр Николаевич Ташков является единственным
наследником известного литератора Михаила Федоровича Богатова и на бли-
жайшие пятьдесят лет (в соответствии с законом об авторском праве) -
владельцем исключительных прав на его произведения. Николай Васильевич
попытался протестовать и объяснить нотариусу, что произошла досадная
ошибка, что Ташков-младший, которому к тому времени уже было девятнад-
цать, не является родственником покойного писателя и что у писателя это-
го наверняка есть другие родственники, в том числе и дети от первого
брака. На что нотариус, и бровью не поведя, ответил, что такова была во-
ля наследодателя. От первого брака у него действительно имеется дочь, но
он от нее отрекся по каким-то политическим мотивам, что-то она такое
натворила диссидентское, а вторую жену, мать Александра Николаевича Таш-
кова, он очень любил и все эти годы мучился угрызениями совести за то,
что обездолил ребенка, оставив его без материнской ласки. Все это было,
конечно, полной ерундой, и оба Ташковых отлично понимали, что кабы му-
чился мастер пера, так не женился бы на матери, бросившей восьмилетнего
сына на попечение мужа. Вероятно, угрызения совести если и были у кого,
так скорее у матери, которая и уговорила невесть каким образом своего
состоятельного мужа написать завещание в пользу ее брошенного сына.
- нарушать ее мы не можем.
каникулы, а у Николая Васильевича отпуск, отец и сын поехали в Питер,
разобрались с имуществом и денежными вкладами, а также с договорами на
издание произведений писателя. И сразу им стало понятно, что наследство
они получили более чем приличное. Книги писателя издавались и переизда-
вались постоянно, а написать их он успел за свою долгую жизнь очень даже
немало. Живой классик, одним словом. Более того, поскольку в те времена
еще существовал социалистический лагерь и каждая входящая в него страна
считала своим долгом издавать литературную классику "Старшего брата -
России" на соответствующем языке, то количество изданий оказалось просто
неисчислимым. Завершив формальности, Ташковы вернулись в Москву и нес-
колько дней пребывали в некоторой растерянности, потом у них состоялся
первый, единственный и последний разговор на тему о писательских
деньгах.
сильевич. - Но раз покойный хотел, чтобы они были твоими, так тому и
быть. Я консультировался у нотариуса насчет того, можешь ли ты отка-
заться от наследства. Он сказал, что можешь, но тогда начнется склока и
свара между людьми, которые считают себя вправе претендовать на него. И
я подумал, что мы своими действиями не должны провоцировать людей на
склоки и скандалы. Я прав, сын?
нему ради самих себя. Мы - двое взрослых сильных мужчин, здоровьем нас
Бог не обидел, мозгами тоже, и обеспечивать мы должны себя сами, иначе
мы не сможем себя уважать. А состояние писателя мы будем беречь, пусть
оно приумножается, пусть его книги издают, где и сколько хотят. И ис-
пользовать деньги будем на что-нибудь важное и нужное, но, повторяю, не
на свои собственные нужды.
было тридцать четыре, столько же, сколько было его отцу, когда они оста-
лись вдвоем. К тренерской работе Николай Васильевич в свое время так и
не вернулся. Сказался перерыв - почти десять лет, которые он провел в
школе, и он безнадежно отстал в методиках тренировок, да и забыли его
уже. Теперь ему шел шестьдесят первый год, но он все еще был спортивен и
подтянут и работал в том самом институте физкультуры, который когда-то
закончил. Единственный признак возраста - почти полное отсутствие волос,
но у Ташковых ранняя лысина - это наследственное, и у Александра в трид-
цать четыре года свободная от волосяного покрова площадь поверхности че-
репа значительно превышала площадь "оволосенную".
эдак до восемьдесят девятого, денежки от разных издательств капали на
счета постоянно, соответственно и проценты росли. Но потом, по ходу пе-
рестройки, классик соцреализма оказался резко позабытым и никому не нуж-
ным, и ручеек денежных вливаний мгновенно пересох. Поскольку Александр
уже работал в то время в ФСБ, то о начале финансовых катаклизмов семья
Ташковых знала заранее и успела подготовиться к тому, чтобы писательское
наследство не пропало. Хоть им лично оно было и ни к чему, но оба, и
отец, и сын, привыкли быть честными и если уж брались что-то делать, то
делали добросовестно, а не абы как. Сняв все деньги со счетов, они вло-
жили их в золото, а спустя еще несколько лет, когда ситуация с валютой и
счетами в банках стала более или менее понятной, "перевернули" золото в
доллары и положили на валютный счет в такой банк, который уж точно не
прогорит. Пусть там проценты поменьше, зато надежности побольше.
тельским деньгам, предлагая сделать взнос в какой-нибудь благотвори-
тельный фонд или передать деньги на нужды инвалидов, но реакция отца его
удивляла.
ты их дал? Ты можешь гарантировать, что их не разворуют на полпути?
вому офицеру КГБ-ФСБ, было лучше многих других известно, какими и прос-
тыми, и сложными путями утекают денежки даже с самых надежных и прове-
ренных счетов. Иногда Александр слышал по телевидению обращения о помо-
щи, о необходимости денег на лечение того или иного человека, но отец и
эти попытки "пристроить" наследство пресекал в корне.
дать мне голову на отсечение, что он действительно болен и нуждается в
деньгах на лечение, что это не ловкая и безнравственная форма вымога-
тельства у доверчивых жалостливых сограждан?
Аллой Сергеевной сделал Николая Васильевича патологически подозри-
тельным.
не будет тебе покоя, пока какое-то дело не будет сделано. Когда ты по-
чувствуешь, что у тебя внутри все болит, - вот тогда ты нашел то дело,
на которое должен потратить эти деньги. И совершенно неизвестно, от чего
у тебя душа заплачет, от жалости к бездомным кошкам и собакам или от
страха перед распространением новой вирусной пандемии. В одном случае ты
построишь приют для бездомных животных, во втором - дашь денег на науч-
ную разработку новой вакцины или на ее покупку, но как бы там ни было,
ты почувствуешь, что не можешь не сделать этого. Это и будет тот случай,
который тебе нужен. А искать, куда бы пристроить деньги, - это глупо. И
радости никому не принесет. К тридцати четырем годам Александр так и не
женился, ибо горький опыт обмена любви на деньги оставил в нем слишком
заметный след. Девушек и женщин у него было много, ранняя Лысина была
единственным дефектом его внешности, но своих подруг, подходящих, по его
представлениям, на роль жены, он проверял на "наследство", и каждый раз
видел жадный блеск в глазах. Ласки их становились после этого известия
более жаркими и изощренными, а слова, произносимые на ухо, более страст-
ными и откровенными. Ему сразу же становилось скучно и противно. Ну по-
чему люди так любят деньги, которых сами не заработали? Он понимал,
очень хорошо понимал людей, которые тряслись над каждой ежедневным мно-
голетним трудом заработанной копейкой, и даже самые отвратительные про-
явления скупости и жадности со стороны таких людей его не раздражали,
хотя сам он скупердяем отнюдь не был, любил делать подарки и расставался
с деньгами легко. Но он совершенно не понимал, как можно, забыв все на
свете, забыв себя и своих близких, забыв честь и совесть, рваться к
деньгам, которые нажил или заработал кто-то другой. И даже в свои трид-
цать четыре года, став начальником отделения и дослужившись до майора,
он этого не понимал. То есть чисто теоретически знал, что с людьми это
случается на каждом шагу, ну буквально с каждым третьим, но встать на их
место, влезть в их шкуру и понять, почему они так себя ведут, он не мог.
Не могу и все тут.
Володихин Дмитрий
Белоусов Валерий
Круз Андрей
Никитин Юрий
Орлов Алекс
Роллинс Джеймс