Чтение 41–й страницы книги ~Пешка в большой игре~

соев размещал очередной "заказ". Как всегда, обстоятельно, подробно ого-
варивая детали.

- По первоначальным прикидкам, с трехсот метров, через окно, на пря-
мой линии.

- Куда выходит окно - запад, восток?

Гена почесал затылок и сразу потерял важный вид.

- Не знаю... А зачем это?

- Если против солнца, стекло будет отсвечивать и ничего не увидишь, -
пояснил низкорослый щуплый человечек, глубоко утонувший в огромном кожа-
ном кресле. - Нужно еще знать время и толщину стекла. Кстати, у вас есть
оружие? Малокалиберка здесь не подойдет.

- Автомат?

Человек в кресле качнул головой.

- "Сайга"?

- Это же не охота...

- Может, гранатомет?

Человек сморщил и без того морщинистое лицо.

- Придется работать своим. Это будет стоить дороже. Но зато отпадают
проблемы с толщиной стекла. Кстати, вы делаете поправки на инфляцию?

- Доллар только растет.

- Неважно. Жизнь дорожает. И... смерть тоже.

На бледном лице промелькнула улыбка.

- Я думаю, что сумма составит... Как сейчас принято говорить - от пя-
ти тысяч "зеленых". Конкретно - в зависимости от всего комплекса условий
и обстоятельств. Кстати, о ком идет речь?

- Это приезжий.

- Кто?

- Резо Ментешашвили, кличка Очкарик.

Если исполнителю это имя что-то и говорило, то вида он не подал.
Впрочем, Гена был уверен - через день-два он разузнает об Очкарике все и
учтет его авторитет и вес в криминальном мире при определении конечной
суммы. Значит, связи у него действительно крутые... И специалист отлич-
ный.

С этим мнением согласился бы и подполковник Голубовский. Хотя он и
недолюбливал начальника подотдела физических воздействий, но отдавал
должное его профессионализму.

- План операции я хотел бы получить за два дня, - сказал майор Плес-
ко.

Он слыл педантом.

Глава шестнадцатая

Каймаков уже столько раз рассказывал свою историю, что выучил наи-
зусть и употреблял одни и те же слова и обороты.

Частные сыщики слушали внимательно, но без особой заинтересованности.
Их было двое - мрачноватые мужики с крупными головами, широкоплечие и
ширококостные. К их облику подошла бы военная форма или диверсионный ка-
муфляж, как на охранниках у входа, гражданские костюмы с галстуками ка-
зались нарочитой маскировкой под обычных чиновников.

Кабинет выглядел весьма заурядно: тесный, с обшарпанными, голыми сте-
нами, кое-где прикрытыми глянцевыми календарями, типовыми канцелярскими
столами, раздолбанными стульями.

Вообще, второй этаж "Инсека" сильно отличался от директорского: ни
толстого ковролина, ни черных дверей с необычными желтыми ручками, ни
шикарной офисной мебели. Видно, сюда не забредали богатые заказчики и не
имело смысла тратиться на подобную роскошь.

- Вы не ощущали, что за вами наблюдают?

Детектив постарше, на вид ему было под пятьдесят, обошел стол и, при-
сев на самый край, навис над Каймаковым. Теперь ему приходилось задирать
голову, что создавало физический и психологический дискомфорт.

Поза сыщика была не случайной, она отрабатывалась десятилетиями и
имела целью оказать именно такое воздействие на собеседника. Потому что
сотрудник отдела внутренней безопасности КГБ СССР Морковин двадцать пять
лет службы беседовал с предателями - реальными, потенциальными или прос-
то подозреваемыми в этом самом страшном для чекиста грехе, всевозможными
оборотнями, подбиравшимися к секретам госбезопасности, кадровыми офице-
рами иноразведок и должен был добиться от них полной искренности, кото-
рая вообще-то совершенно несвойственна подобной публике.

- Ничего я не замечал. - Каймаков отодвинулся, уходя из зоны давле-
ния, и это ему удалось, потому что сейчас стул не был привинчен к полу.

- Продолжайте рассказывать. - Второму сыщику через месяц исполнялось
сорок пять, и он подлежал увольнению с военной службы по возрасту и выс-
луге лет. "Инсек" должен был стать второй жизнью отставного майора, и он
уже сейчас пытался пустить здесь корни, хотя официально продолжал службу
в оперативном отделе ГРУ, где отвечал за обеспечение режима секретности.

Каймаков находился в кабинете один: Юркина вежливо, но настойчиво
отправили ждать в машину.

- ...Оказалось, что кастет и шило исчезли, вместо них в свертке ока-
залось вот это, - он показал кафельную плитку и гвоздь.

- Интересно...

Сыщики переглянулись.

- Кто мог это сделать?

- Не знаю.

- Посчитайте. Ваш приятель Левин, эта девица, кто еще?

- На них я не думаю.

- Распространенное заблуждение. Дескать, орудует чужой, явный враг в
черной маске, - улыбнулся Морковин. - Многие так считают. А вы слышали
поговорку: "Предают только свои"? Как правило, "крот" оказывается близ-
ким человеком: друг, родственник, сослуживец, сосед. Иногда - жена.

- Кто еще мог подменить пакет? Подумайте. И потом: как я понимаю,
больше вещественных доказательств у вас нет?

- Нет, - кивнул Каймаков. Но тут же вспомнил: - В сейфе есть отпечат-
ки пальцев с кастета!

- Это хорошо. Правда, не исключено, что они тоже исчезли.

- ?!

- Похоже, что вы находитесь в самом центре оперативной разработки. У
вас не появлялось чувство, что вами манипулируют?

- На фиг я кому нужен? - жалобно проговорил Каймаков. - Ну богач, ну
сын министра - понятно...

- Это мы и постараемся выяснить, - перебил Морковин. - От вас требу-
ется одно: полностью держать нас в курсе дела и выполнять наши рекомен-
дации. Вначале избавьтесь от микрофона в одежде. Вечером мы осмотрим ва-
шу квартиру...

Возвращаясь с работы. Каймаков, следуя инструкции, сел в самый пере-
полненный вагон метро. Он знал, что за ним должны следить, но он втис-
нулся в дверь последним, значит, наблюдатель находится на некотором уда-
лении и контролировать каждое его движение не сможет. Чего и требовалось
достигнуть.

- Не толкайтесь, пожалуйста! - сказал он толстой женщине с объемистой
сумкой.

- Тебе надо в такси ездить! - ядовито ответила та.

- Подвиньтесь, я ключи уронил, - попросил Каймаков и попытался при-
сесть, хотя плотность толпы и проклятая сумка делали это крайне затруд-
нительным.

- Да куда ж ты лезешь!

Каймаков запустил руку под воротник и нащупал крохотную металлическую
бусину.

- Вы мне сейчас воротник оторвете! - заорал он и сильно рванул.

Бусина на двухсантиметровом "хвосте" оказалась у него в руках. В сле-
дующую секунду микрофон-передатчик был заперт в стальной коробочке, эк-
ранирующей радиопеленг.

Каймаков выпрямился.

- Женщина, разве так можно!

- А чего ты под ноги лезешь!

Какой-то парень поддержал Каймакова, две приятельницы толстухи тоже
не остались нейтральными. Скандал разгорался и выглядел очень естествен-
но.

В отчете бригады наружного наблюдения по этому поводу говорилось:
"... аудиоконтроль объекта Кислый прерван из-за потери в толчее метро
радиомикрофона, который, по всей вероятности, растоптан толпой, так как
радиопеленг исчез. Визуальный контроль объекта осуществлялся до самого
дома, при этом ничего подозрительного обнаружено не было".

Когда Кислый переступил порог своей квартиры, он сразу же почувство-
вал, что тут кто-то побывал. И хотя в данный момент опасность не ощуща-
лась, он привычно схватил топорик и тщательно осмотрелся. Никаких сле-
дов, все вещи на местах... И все же... Биологические поля чужих людей
нарушили привычную атмосферу. Особое беспокойство вызывал участок пола
возле стола. Став на колени. Каймаков зачем-то понюхал потертые доски.
Как будто запах химиката... И скатерть вроде сдвинута... И лампочка ста-
ла ярче... Или, наоборот, тусклее?

Он набрал номер Вовчика.

- Выпить есть?

- Сашка, куда ж ты, гад, пропал?! Есть, поднимайся!

- Давай ты ко мне. - Каймаков взглянул на часы. Сыщики не сказали, во
сколько их ждать, поэтому лучше не покидать квартиру.

Он невидящим взглядом уставился в стену перед собой.

Кастет и шило могли подменить на работе. Димка, Верка, любой сотруд-
ник, зашедший в незапертый кабинет, когда Верка по соседству "снимала
стресс", или кто-то специально посланный той же Веркой, умело отвлекшей